Владимир Голяховский - Русский доктор в Америке. История успеха Страница 47

— Давай попробуем. Надо собрать кое-какие статистические данные по здравоохранению в Союзе и представить их в настоящем виде. Американцы любят читать всякие рассуждения, подкреплённые статистикой. Особенно, если дать таблицы и схемы.

— Хорошо, я подберу необходимые цифры и подумаю, какие схемы и таблицы составить. А что такое «литературный агент»? Для чего он нужен, где его искать и что вообще он делает?

— Агент нам не нужен, — убеждённо сказал он, — агент обычно берёт десять — пятнадцать процентов от гонорара автора и ничего не делает.

— Да?..

В это время разгорячённая Таня позвала нас в другую комнату, где на столе стояла большая бутыль водки и закуска по русскому обычаю: винегрет из овощей, нарезанная селёдка, чёрный хлеб. Как видно, во все годы в Америке эти люди придерживались традиций русского стола.

Первый тост выпили за новую гражданку Америки. Все потянулись чокаться пластмассовыми стаканами, выпили залпом и стали передавать друг другу закуски. Прожевав, шумно заговорили и принялись выкрикивать ей свои пожелания:

— Таня, чтоб ты стала миллионершей! — кричала в общем шуме её подруга.

— Пусть муж купит тебе норковую шубку!

— Чтоб ты всю жизнь ездила на «Кадиллаках» и «Мерседесах»!

— Нет, нет, пусть она ездит на «Роллс-ройсах»!

Таня уже выпила два больших стакана, раскраснелась, смеялась.

— Доктор, а что вы мне пожелаете?

— Родить такую же красавицу, как вы сами! А если будет мальчик, то — богатыря. Можно и того, и другого.

— Богатырь? Как мой муж? — спросила она и залилась хохотом.

— Если он богатырь… — ответил я неуверенно.

— Доктор, — хохотала она, — вы же не знаете: мой муж старый, он на 25 лет старше меня. И он маленький и некрасивый.

— Ну, тогда родите двух девочек-красавиц.

— Нет, я хочу родить богатыря, — капризно говорила она, всё больше смеясь и пьянея. — И я знаю способ, как этого достичь!..

— Таня, расскажи нам твой способ! — хмельно кричала её подруга.

— Нет, нет, это мой секрет. Я его расскажу только доктору, наедине…

Я профессионально заметил, что опьянела она слишком быстро и у неё тряслись руки, когда она подносила стакан с водкой к губам.

Когда мы вышли, она уже покачивалась и попросила меня:

— Проводите меня, доктор. Я тут недалеко живу, на Третьей авеню.

Я крепко удерживал её под руку и по дороге купил ей большую розу на длинной ножке.

— Ах, какой вы милый, доктор, — говорила она, прижимаясь, — вы мне очень-очень нравитесь…

— И вы мне нравитесь, Таня.

— А вы знаете, мой муж очень-очень ревнивый…

— Я его понимаю: с такой красавицей-женой нельзя не быть ревнивым.

— Вообще-то я не даю ему поводов ревновать, но иногда… — она заливалась смехом и без умолку говорила. — Я вышла замуж, когда мне было девятнадцать… Я была глупая-глупая девчонка… Он был инженер и состоятельный человек, красивая обстановка… Он прекрасно танцевал и всех обыгрывал в карты — вот я и влюбилась… А когда мне было 21, мы уехали в Америку. Мне казалось это очень-очень романтичным — уехать в Америку… Я же говорю, что была молоденькая дурочка… А потом я стала тосковать по маме, по дому и всё время плакала… Вот, доктор, а мы уже пришли.

— Вы дойдёте одна?

— Естьдорман, он поможет… он мне обязательно поможет.

— Таня, вы счастливы, что живёте в Америке?

— Счастлива?.. — переспросила протяжно. — Да я иногда проклинаю тот день и час, когда прилетела сюда. А иногда — ничего. Когда муж издал книгу, нас приглашали на банкеты и приёмы. Было красиво, но и противно… Ах, это всё трудно рассказывать, хотя вы и доктор… — и опять пьяно рассмеялась.

— А как вы думаете, Таня, может ли ваш муж помочь мне найти издателя для книги? Я хочу написать книгу о русской медицине.

Она перестала смеяться и посмотрела на меня очень задумчиво.

— Наверное, он может. Только…

— Что — только?

— Нет, ничего, это я просто так, — встряхнула головой, — вы сами с ним поговорите, я в его дела не вмешиваюсь… если он не просит.

И нетвёрдой походкой Таня вошла в дверь дома.

Была в этой русской красавице какая-то тайна.

В тот вечер я пришёл домой позже обычного, и от меня пахло водкой. Ирина посмотрела осуждающе, но ничего не сказала. После полуночи, когда мы уже засыпали, раздался телефонный звонок. Так поздно нам никто не звонил. Может, это от родителей? Может, отцу опять плохо? Ирина зажгла свет и взяла трубку. По её растерянному лицу я понял, что она слушала что-то странное.

— Это тебя, — она передала трубку мне.

— Алло?

Очень глубокий и хриплый мужской голос по-русски произнёс:

— Прекрати писать свои блядские статьи в газете!

Не ожидая ничего подобного, я сначала растерялся. Мне показалось, что я слышал какие-то другие голоса и пьяный шум неподалёку от говорящего. Я соображал: кто бы это мог быть? Характерный голос был похож на один, принадлежавший московскому доктору-беженцу, которого я однажды встретил в НЙАНА. Он тогда рассказывал, что работал заместителем главного врача в 1-й градской больнице в Москве. Должности эти обычно занимали коммунисты, причём довольно активные — им приходилось иметь дела с официальными организациями, включая милицию и КГБ, они имели к ним прямое отношение. Решив, что это его голос, я задал вопрос:

— Что вам не нравится в моих статьях?

— Мне не нравится, что ты — шкура, — прохрипел он.

Пожалуй, это был его голос. Но продолжать такой разговор я не собирался и повесил трубку. Ирина спросила:

— Кто это был?

— Не знаю, мне показалось, что голос знакомый. По-видимому, это один из докторов-иммигрантов.

Телефон зазвонил опять. Ирина снова взяла трубку и через несколько секунд со злостью бросила её обратно. Она была очень возбуждена и напугана.

— Опять? — спросил я. — Что теперь?

— Он сказал: «Если ты, сука, не прекратишь свою писанину, мы заставим тебя замолчать».

Оба мы ждали — не раздастся ли ещё звонок?

У Ирины в глазах стояли слёзы:

— Что теперь делать? Ты добился своего. Я тебя просила не писать в газету, нет, ты всё равно продолжаешь!.. Вот теперь твоя жизнь в опасности. Кто тот человек, на которого ты думаешь?

— Ты успокойся. Во-первых, голос был пьяный, да и другие пьяные голоса слышались в трубке. Эти угрозы — это всё несерьёзно…

— Откуда ты знаешь?

— Да потому что, если бы кто-то захотел расправиться со мной, то не стал бы предупреждать меня заранее. По-моему, это был тот заместитель главврача, которого я встретил однажды. Очень характерный голос.