Петр Астахов - Зигзаги судьбы. Из жизни советского военнопленного и советского зэка Страница 48

И вдруг первая неприятность — нежданно-негаданно на остров приезжает близкий товарищ Августина — Лева Скворцов, славный и добрый малый, но с некоторыми странностями. Каждую минуту он способен был «преподнести сюрприз». В первый же день по приезде он вызвался помочь дежурному принести поднос с посудой. Все это нужно было поднять по крутой неудобной лестнице. Раздался страшный грохот упавшего на пол подноса с посудой, звяканье вилок и ложек и падение на лестнице чего-то тяжелого. Когда мы выбежали в коридор, увидели на полу груду разбитой посуды и съехавшего к середине лестницы Леву…

В момент эвакуации лагеря из Вустрау Лева попросил сердобольную Зигрид помочь ему добраться к другу Августину. И Зигрид выправила ему такие же бумаги, желая одновременно сделать доброе дело всей нашей группе. Она совершенно не предполагала, что оказывает «медвежью услугу», да и самого Леву подвергает опасности, так как посвящать его в свои планы мы не собирались.

Через несколько дней после приезда Левы, на Reichenau появился и еще один знакомый из Вустрау — Николай Варава. Похоже, Зигрид «подбирала нам команду» по своему усмотрению, так как ни тот, ни другой ничего не знали о наших планах и к нашей группе никакого отношения не имели.

К тому же я не сказал, что через несколько недель после Нового года к нашей «четверке» прибавился и еще один человек — знакомый нейрохирург из Вустрау Гергий Леонардович Крупович.

Его приезд не был неожиданным, так как он предупреждал Иванова о такой возможности. Правда, к нашей рабочей группе Крупович не имел никакого отношения, и со стороны его присутствие на острове было похоже на частную поездку. Жил он отдельно, снимая номер в гостинице, питался в ресторане. Гостиница, в которой он остановился, находилась по пути на наш объект, и, проходя мимо на работу, мы видели его в открытом окне номера. Он регулярно занимался гимнастикой и приветствовал нас из окна. Полагаю, что и Крупович, решивший осуществить побег вместе с нами, оказался на Reichenau не без помощи Ленц.

Присутствие в группе двух новых человек, не посвященных в наши планы, держало нас постоянно в напряжении. Свои разговоры мы вели за пределами Alterscheim'a, там, где никто к нам не проявлял интереса и держались поэтому довольно свободно. По всем признакам, слежки за нами не было.

Мы прожили на острове более месяца, собрали необходимые сведения и решили определить конкретную дату побега. Выбор наш пал на субботу, 17 февраля 1945 года.

За неделю до побега решили установить наблюдение за берегом, где проходила зона пограничного досмотра, чтобы определить регулярность обхода участка. Из окон дома Ленц мы вели наблюдение за берегом в течение нескольких ночей — от полуночи и до пяти часов утра. Мы уточнили, что пограничники с собакой проходят здесь с интервалом в 15–20 минут.

За это время нужно успеть пробежать дорогу от дома Ленц к берегу, забрать лопаты, срезать цепь, спустить бесшумно на руках лодку на воду, погрузиться и как можно скорее проплыть от берега в зону невидимости. Все это нужно проделать четко, без шума, ориентируясь на десять минут времени и иметь еще маленький запас на «всякий случай».

Последние несколько дней стояли холодные и ясные. Ночи были тихие, лунные. Возвращаясь после ночных дежурств в Altersheim, с тревогой и надеждой ожидали подходящую погоду на предстоящую субботу — неужели она перечеркнет планы? Ведь в лунную ночь лодка хорошо видна на поверхности. Мы могли рассчитывать на больший успех, если будет густой туман. В противном случае побег не состоится, его нужно будет отложить до более благоприятной погоды.

Понимали хорошо и то, что нас подгоняют меняющиеся день ото дня обстоятельства. По сведениям от Левы и Николы, можно было предположить, что скоро на остров может приехать и сама Зигрид Ленц. Ее приезд мог смешать выработанный план. Нужно было торопиться.

В субботу, 17 февраля, с утра, как и в предыдущие дни, выдался погожий солнечный день, без намеков на смену погоды.

Отрабатывая различные варианты на случай встречи с пограничниками, мы предполагали разыграть из себя подвыпивших гуляк после вечеринки. Задумывали даже прихватить для достоверности гитару и петь песни.

Вечером, как всегда, все вместе поужинали, убрали посуду и стали собираться в Local.

Каждый знал свои действия в эту ночь. Первыми на виллу должны были подойти Павел с Августином, через 15–20 минут я с Костей и, наконец, последним Крупович. Условным паролем при входе в дом был шипящий звук.

К большому огорчению погода к ночи не изменилась. Стояла полная луна — было светло, как днем. Но изменить решение мы не могли — ведь погода могла измениться за несколько часов. Начинать можно не только в двенадцать, но и позднее, в зависимости от складывающихся обстоятельств.

Просидев после ухода Павла и Августина минут двадцать, мы попрощались с хозяином и вышли на дорогу. В гостинице, в номере Круповича, был виден свет. «Значит еще здесь». Сами же, не торопясь, побрели к вилле.

Дорога была пустынна — время клонилось к половине одиннадцатого. После теплого ресторана трясла нервно-зябкая дрожь. Красивая полная луна будто насмехалась над нашей тревогой. «Неужели ничего не получится этой ночью?»

Вот и знакомые очертания домика.

Костя приоткрыл дверь и подал условный сигнал. Из темноты ответили тем же. Тогда я тоже зашел и затворил дверь. В грязное оконце, выходящее на дорогу, проглядывал свет луны, и я разглядел у стены две сидящие фигуры. Мы присели рядом.

Ждали теперь Круповича. Луна продолжала освещать ярким светом округу. Неподалеку от входа лежали лопаты, с их помощью решили переплыть озеро. Разговор не клеился: давно уже обо всем переговорено, лучше помолчать, сосредоточиться на предстоящем деле.

Снаружи что-то стукнуло — это упала доска, которую решили использовать вместо руля. Чутко прислушиваемся, но все тихо вокруг.

Но вот окно заслонила бледная тень и медленно поплыла дальше — это легкое облако. Неужто ветерок? Подхожу к окну и гляжу на небо.

Да. Похоже, начинается легкий ветер. «Дай-то Бог!»

Снова вернулся и сел. Но не сидится, все хочется взглянуть и удостовериться в перемене погоды.

Ветер как будто играет: то усилится, то стихнет.

Оконце все чаще закрывают двинувшиеся в нашу сторону облака. Они плывут на нас и заслоняют на время лунный диск.

Часы на башне пробили двенадцать раз… Снова тишина. Из противоположного окна виден край берега. За ним нужно следить — там проходит патруль, его нельзя выпускать из поля зрения.

Круповича все нет, и его отсутствие начинает волновать — погода будто начала меняться и, если ветер не унесет с собою облачность и туман, побег нужно будет совершить во что бы то ни стало сегодня.