Рустам Валеев - Южный Урал, № 31 Страница 48

Автор не ограничивается портретами того или иного актера, а показывает характеры в развитии и действии. Гарянов рассказывает читателю о своих встречах, об актерской жизни, рассказывает правдивыми, сердечными словами. Автор показывает, в каком ужасном положении, зависимом от помещиков, крупных фабрикантов и полиции, находился тогда русский театр в провинции. Гарянов не прикрашивает дореволюционного актера. Он показывает его таким, каков он был на самом деле.

В книге есть страницы, где автор беспощадно бичует проходимцев из актерской среды: Ольрича, Федьку Косого и антрепренера Николаева-Свидерского.

Показаны лучшие представители дореволюционного театра: актер-демократ Горелов, пытавшийся в условиях царизма создать русский народный театр и, конечно, потерпевший на этом пути крушение, его дочь и единомышленница Наташа, актеры Богданов, Колокольцев, Нарым-Мусатов, «баба Анна», Охотова, Макарова-Седая, Вера Ивановна Неверова и многие другие. Гарянов любил этих людей. Он жил одной жизнью с ними.

С отвращением рассказывает автор о миллионере Богатыреве, его дворецком Штефере, полицмейстерах, губернаторах, провинциальной знати и о всех этих «перворядных дикарях».

П. Гарянов принадлежит к старейшему поколению Советского театра. Ученик замечательного режиссера Н. Н. Синельникова, Гарянов отдал русской сцене больше 50 лет. Он работал в Ленинграде, Киеве, Харькове, Одессе, Краснодаре, Ростове-на-Дону, Чернигове, Куйбышеве, Свердловске и Челябинске.

В Челябинском драматическом театре Павел Абрамович бессменно работает больше 25 лет. Много раз за эти годы Гарянов был руководителем театра, нес большую общественную работу в качестве депутата, был председателем Челябинского отделения Всесоюзного театрального общества, работал в военно-шефской комиссии, в годы гражданской войны организовал красноармейский театр.

За 50 лет Павел Абрамович Гарянов сыграл более 600 ролей, поставил более ста спектаклей.

Отдельно надо отметить создание П. Гаряновым в Челябинске детского театра, которым Гарянов руководил больше 18 лет.

Писать начал П. Гарянов еще до революции. Пьесы его шли во многих театрах и пользовались популярностью. После революции П. Гарянов много лет отдал детской драматургии, написав самостоятельно и со своим соавтором 20 пьес для детского театра.

Уже в первые дни после выхода книги «Актеры» автор получил много писем от читателей. Интересно привести выдержки из этих писем.

Актеры театра им. Моссовета пишут Гарянову:

«С большим, захватывающим интересом прочли мы Вашу книгу «Актеры». Самое ценное в ней это то, что Вы, один из немногих, отметили в ней жизнь и работу провинциального актерства. Вы подчеркнули, что актеры провинции в прошлом не были сплошь «аркашки», а что и среди них были люди морально чистые, принципиально честные, неподкупные и с большим чувством революционности. За это мы приносим Вам наше большое спасибо».

Ученица 10 класса Роза Анохина пишет:

«Прочла Вашу книгу «Актеры» и еще больше полюбила театр».

В книге есть отдельные спорные места; например, оценка П. Гаряновым театра Корша, который он по составу актеров сравнивает с малым театром и МХАТом. С этим вряд ли кто согласится. Нельзя согласиться с автором и в том, что пустая и бессодержательная комедия «Тетка Чарлея» — «изящная комедия». Нельзя не признать, что, давая отрицательную оценку режиссеру Ив. Ростовцеву, как человеку, Гарянов совершенно не касается режиссерской работы Ростовцева. А ведь Ростовцев был одним из выдающихся деятелей русского провинциального театра.

Досаду вызывают многочисленные и неисправленные опечатки в книге.

Оформлена книга художником Д. В. Афанасьевым с большим вкусом и изяществом. Но бумага и шрифт заставляют желать лучшего.

Советский читатель, прочитав «Актеров», узнает много нового и интересного. А наша молодежь, особенно театральная, больше оценит советскую действительность с ее прекрасным настоящим. Читатели узнают о многих безвестных тружениках сцены.

В этом смысл и значение этой своеобразной и интересной книги.

Григорий Цапурин

СЛОВО О МОЕМ ДРУГЕ

(Из воспоминаний об А. А. Фадееве)

С Александром Александровичем я познакомился впервые 40 лет назад в августе 1917 года во Владивостоке.

Мы вместе с ним состояли членами Владивостокского Интернационального союза рабочей молодежи.

Вскоре после того, как организовался Интернациональный союз рабочей молодежи, его правление решило издавать свою газету. Тут же придумали название «Трибуна молодежи» и утвердили редактора.

Вся работа союза молодежи — заседания правления, выпуск газеты и т. д. — первое время, до подыскания постоянного помещения, проходила у нас на квартире.

Фадеев с головой ушел в работу по выпуску газеты. То он писал заметку в газету, то правил материал, то горячо беседовал с молодежью по острым вопросам дня.

А споров в этот начальный период жизни союза молодежи было очень много. Ведь он возник вместе с революцией. Опыта работы не было.

Почти ежедневно после работы, а иногда в выходные дни с утра и до вечера у нас собирались ребята — члены союза молодежи, в числе которых был и Александр Фадеев. Он обладал замечательными качествами революционера: в любой обстановке не унывал и не терялся. Он был весел, находчив, умел поддержать товарищей в самые трудные минуты.

Его забавные и увлекательные рассказы, анекдоты, шутки, остроты почти мгновенно убивали скуку и уныние.

Ничуть не хуже он умел и выполнять все, что ему поручалось союзом молодежи или комитетом РКП(б) Владивостока.

Так мы работали вместе с Фадеевым до июля 1918 года, т. е. до чешского переворота.

После чешского переворота во Владивостоке обстановка резко изменилась. Мы ушли в подполье.

Перед активом союза стал вопрос: как проводить работу, собрания?

Было решено устраивать время от времени собрания под видом вечерок и пикников.

Душой таких «вечерок» и «пикников» был Саша Фадеев. Здесь молодежь получала задания по распространению нелегальной газеты и прокламаций в цехах фабрик и заводов, по расклейке листовок и т. д.

Члены боевой группы учились метать гранаты.

Некоторые ребята и девчата в зиму 1918—1919 годов делали пельмени, морозили их, а потом относили в тюрьму или на гауптвахту. Здесь томились большевики, арестованные чехами и белогвардейцами.

Во всех этих делах активное участие принимал Саша Фадеев. Вот что писал он мне 31 августа 1947 года: