Белла Ахмадулина - Поэзия народов Кавказа в переводах Беллы Ахмадулиной Страница 5

10 июля 1936

ТАКЖЕ ПРОСТО, КАК В МУХРАНИ

Так же просто, как в Мухрани, заране,травы выходят навстречу весне — о, нежней, о, скорее! —так же просто, не сложней, чем в водах Арагвывзблескивает под солнцем быстрое тело форели…

Так же просто, как ласточка, истосковавшись,возвращается к своим прошлогодним угодьям…Пшавского мальчика простота такова же,когда он спит, а заря приходится ему возглавием и изголовьем.

Так же просто, да, да, как овчарка, то неподвижно, то в беге,сторожит овец, и подвиг ее незатейлив…Или — как туман возлежит на Казбеке[19]и потом упадает на воющий Терек[20]…

Так же просто, бесхитростно, как пахарь поет, волов понукая,или, как хлеб выпекая, ласково, кротко, любовносмотрела на меня моя кормилица — о, какаядобрая, как это просто, как давно, как больно…

Так же просто, как стоит поверх многоточий возожженных огнейСвятая гора с осанкою доблестной, рыцарской, львиной, —стих простодушный содеять хочу для земли моей отчей,для Родины — вечно вольнолюбивой, любимой.

15 сентября 1937

Георгий Леонидзе[21]

МОЙ ПАОЛО[22] И МОЙ ТИЦИАН[23]

Склон Удзо высокой луной осиян.Что там происходит? Размолвка, помолвкау соловьев? Как поют, Тициан!Как майская ночь неоглядна, Паоло!

Вином не успел я наполнить стакан,не вышло! Моими слезами он полон.Во здравье, Паоло! За жизнь, Тициан!Я выжил! Зачем, Тициан и Паоло?

Вином поминальным я хлеб окропил,но мне ваших крыл не вернуть из полётана грешную землю, где горек мой пир.Эгей, Тициан! Что мне делать, Паоло?

Пошел бы за вами — да Бог уберег.Вот вход в небеса — да не знаю пароля.Я пел бы за вас — да запекся мой рот.Один подниму у пустого порогаслезами моими наполненный рог,о братья мои, Тициан и Паоло..

«Чего еще ты ждешь и хочешь, время…»

Чего еще ты ждешь и хочешь, время?Каких стихов ты требуешь, ответствуй!Дай мне покоя! И, покоем вея,дай мне воды, прозрачной и отвесной.

Зачем вкруг выи духоту смыкаешь?Нет крыл моих. Нет исцеленья ранам.Один стою. О, что ты сделал, Каин[24]!Твой мертвый брат мне приходился братом.

«Как в каспийской воде изнывает лосось…»

Как в каспийской воде изнывает лосось,на камнях добывает ушибы и раныи тоскует о том, что кипело, неслось,и туманилось, и называлось: Арагви, —так тянусь я к тебе, о возлюбленный край!Отчий край, приюти в твоем блещущем руслемою душу — вместилище скорби и ранПомещусь ли я в искре твоей, помещусь ли?

ЭТА РОЗА

Эта роза —воистину роза моя!Адрес розы — иной, чем у сада и грядок.Стих, продли это время на все времена:краткий день не окончится, полночь не грянет.

День не окончится, полночь не грянет, но днюдень перескажет, нашепчет: что держит в секрете.Я не состарюсь и не онемею, продлюсвет проливной, упаданье воды и соцветий.

Это — любовь, из сверканья небес и полянзлато добуду и новой предам его доле,чтобы, любимая, длился, и цвел, и пылалблеск драгоценности, что не дается ладони.

ФРЕСКА АНГЕЛА

Ты показала мне Ангела. Многофресок я видел. Но кроток и ласковэтот на диво. Как быть одинокостоль долгокрылым и столь большеглазым.

Слабым движеньем руки грациознойты обращала Тамар[25] венценоснойдавнее время во время живое.И недомыслию тайна открылась:та болшеглазость и та долгокрылостьне одинока. Вас, белых, здесь двое.

Ты была схожа с восходом в первейшийдень мирозданья и свет излучала.Теплился скромно двойник твой померкшийон — повторенье, а ты — изначальна.

Ангелов — два, и один недостойныйих созерцатель. Я был снегопадомсвета осыпан, и слышался стройныйгрохот Куры[26], протекающей рядом.

«Я видел с выси сумрачные свитки…»

Я видел с выси сумрачные свиткиистории: все бедствия, и вихри,и реки крови. Как в отверстой книгевеличье родины я прочитал не в них ли?

Не знает мха отвес скалы Дарьяльской[27],не иссякает жизнь лозы дарящей…Вершинам гор неведома тщета,и лишь Эльбрусу[28] впору и по роступостичь людей высокую породу,из коих тот, кого зовут Шота.

НА РАССВЕТЕ ПРИХОДИТ МОЛОЧНИЦА

Ко мне на рассвете приходит молочница,трезвонит Кура золотыми бубенчиками,О, что за нашествие, что за паломничествос дарами обещанными и не обещанными.

По Картли[29], по морю его изумрудномуткемали[30] летят паруса белоснежные,и Пиросмани [31]в духане зарю моютоже встречает, и, всмотримся ежели,птицу увидим, что им нарисована.В небе — фиалок нависшие заросли.Сколько даров! Принимаю их снова яв сердце, принявшее дар лучезарности.

Кто-нибудь, здравствуй, иди и гляди со мной:в утреннем облаке — ласточек росчерки.Как я люблю этот город единственный.Сколько в корнях его силы и прочности!

Симон Чиковани[32]