Петр Гутиков - Петля безопасности: хроника автомобильных катастроф Страница 5

Вы спросите, к чему такое долгое вступление? Оно необходимо, чтобы ощутить дух того времени и постараться понять, почему оказалась возможной гибель одной из тогдашних мировых звезд. Речь идет об Айседоре Дункан. Эта американка стала в свое время всемирно известной личностью. Причиной тому был ее огромный танцевальный талант, которому, на всеобщее удивление, удавалось обойти разнообразные препоны суеверий и даже государственные границы. Талант этой женщины в одинаковой мере признавался и в Америке, и в Западной Европе, и в Советском Союзе. Мало кто из тогдашних культурных деятелей мог похвастаться таким единодушным признанием. И это все при том, что она не была классической танцовщицей, а шла на смелые эксперименты (отказ от традиционного балетного костюма, танцы босиком). Она основала новое направление в танце — свободный танец. С Советской Россией ее связывал период жизни с 1921-го по 1924 год. Тогда она была замужем за известным русским поэтом Сергеем Есениным. Однако большая разбежка в возрасте (Айседора была старше мужа почти на двадцать лет) и постоянная взаимная ревность привели к разводу. Покинув Страну Советов, Дункан скиталась по Европе, пока не оказалась на средиземноморском побережье, в городе Ницца. Именно там, в автомобиле одного из своих новых друзей, она и погибла.

Следует заметить, что история гибели Айседоры Дункан несколько путанная и туманная. В разных источниках мы находим порой противоположные сведения о ее последнем дне. Свидетели трагедии путаются в своих высказываниях. Называются разные имена, приписываемые водителю автомобиля, в котором погибла звезда свободного танца. Да и марку самого автомобиля называют по-разному. Вероятно, все это связано с более поздними наслоениями. Тем не менее у нас есть все для того, чтобы реконструировать события дня трагедии.

14 сентября 1927 года около восьми часов вечера Айседора Дункан находилась в гостиничных апартаментах. Привыкнув к звездной жизни, она не желала прозябать в рутине. Пребывать долгое время в четырех стенах и ничего не делать было для нее тяжелым испытанием. Одна из ее близких подруг написала по этому поводу: «Быстрое движение было для нее так же необходимо, как дыхание». Вот и в тот вечер танцовщица выбрала движение.

Возражать пыталась подруга примадонны Мэри Дести. Она призывала отказаться от вечерних планов, остаться и поужинать в отеле. Все призывы оказались тщетными. Дункан собиралась посетить ближайший ресторан, взяв Мэри с собой за компанию. Другим компаньоном в этом деле оказался выходец из России Иван Николаенко. По роду занятий он был связан с кинематографом. Незадолго до того Николаенко получил от Айседоры согласие на киносъемку ее танцев. В ресторане за ужином они собирались обсудить нюансы будущей съемки. Ну и, ко всему прочему, танцовщицу тянуло к русским — землякам ее бывшего мужа.

Помимо этого, в тот вечер после ресторана у Дункан намечалось свидание. Ее очередным возлюбленным стал итальянский автомобилист Бенуа Фалькетто. Она очень любила автомобили. Покидая апартаменты, примадонна оставила своему другу записку с просьбой ожидать у ресторана. Она порхала словно бабочка, не ощущая груза пятидесяти прожитых лет. На ней было красное платье. На шею она повязала красную креповую шаль с длинной бахромой. Шаль была украшена изображениями огромной желтой птицы, синих астр и китайских иероглифов. Этот предмет гардероба являлся для нее едва ли не самым любимым.

Пока Айседора Дункан в обществе Мэри и Ивана направлялась к ресторану, на другом конце города Бенуа Фалькетто готовил к выезду свой автомобиль. Итальянец владел в Ницце собственным гаражом «Гельвеция». Синьор неплохо разбирался в автомобилях. Предпочтение он отдавал спортивным моделям. С одной стороны, ему очень нравилась скоростная езда. С другой — он прекрасно знал, что спортивные машины безумно привлекают представительниц противоположного пола. Правда, Фалькетто был хорош и сам по себе. Не зря во многих мемуарах, посвященных тем событиям, его именуют «красавчиком». Айседора Дункан за короткий срок их знакомства успела окрестить его переодетым в шоферскую одежду греческим богом с колесницей.

Предвкушая романтический вечер, итальянец заботливо осматривал свой автомобиль. Бенуа не хотел, чтобы какая-то неприятность вроде заглохшего мотора испортила хорошее впечатление примадонны. Машина была тщательно проверена на предмет неисправностей. Фалькетто даже не стал доверять это дело кому-либо из своих работников. Замечаний не было. Помощники заправили бак. Хозяин гаража посмотрел на часы. Подходило назначенное для встречи время. Однако можно было не торопиться. На спортивной машине быстро добраться до отеля не составляло особого труда. Поэтому итальянец позволил себе немного задержаться и выпить большую кружку кофе…

В ресторане за ужином Дункан весело болтала с Мэри Дести и Иваном Николаенко. Она высказывала свои идеи относительно съемок. Кинематографист внимательно слушал, с чем-то даже соглашался, высказывал свою точку зрения. Звезда свободного танца после бокала вина заговорила о Есенине, декламировала отдельные строчки из его стихов:

Неприглядная дорога,

Да любимая навек,

По которой ездил много

Всякий русский человек.

Иван помогал ей в этом. А вот Мэри весь ужин была словно сама не своя. Вино не пилось, блюда поедались без аппетита. Многие исследователи уверяют, будто она неожиданно почувствовала, что в ближайшее время с Айседорой должно произойти что-то ужасное. Говорят, что Дести потеряла цвет лица и ей стало дурно. Дункан и Николаенко решили быстрее увести ее из ресторана обратно в отель. Когда они втроем переходили улицу, Мэри слезно упрашивала подругу вечером никуда не ездить. Однако та своих планов на вечер отменять не собиралась. Танцовщица якобы ответила на просьбы подруги следующим образом: «Даже если бы я знала, что это станет моей последней поездкой, то велела бы гнать во весь опор».

Любители мистики находят в этом благодатную почву для своих измышлений. Если же относиться к описанному с точки зрения здравого смысла, то можно найти вполне логичное объяснение поведению Мэри Дести. Предположения о том, что она могла просто ревновать свою подругу к красавцу автомобилисту, имеют не меньшее право на существование, чем версия о мистической прозорливости Мэри. Отдельные современные исследователи склонны полагать, что Айседоре Дункан была свойственна бисексуальность. Как знать! Может быть, Дести просто не хотела отпускать свою любовницу в объятия красивого мужчины…

Отведя Мэри в отель и попрощавшись с Николаенко, примадонна обнаружила, что ее возлюбленный еще не приехал. Нет, он не опаздывал, это она ушла из ресторана раньше. Дункан заглянула в располагавшуюся при отеле студию. Она завела граммофон и принялась танцевать. Служащие отеля слышали, как она распевно повторяла одну и ту же фразу: «Я снова влюблена!» Вскоре Айседора заметила, что к отелю подъехал двухместный спортивный автомобиль, и тут же выбежала на улицу.