Герхард Концельман - Арафат Страница 50

Никто в Федеративной Республике Германии не произносит слово «унтерменш» («недочеловек»), напоминающее о Третьем рейхе, но в сознании граждан ФРГ оно сливается с портретом «палестинского террориста», пронизанным психозом ярости. Читательское письмо, опубликованное в журнале «Тайм» 2 октября 1972 года, отражает ненависть, которая в этот период распространилась во всем западном мире: «То, что сброд из «Черного сентября» совершил в Мюнхене, доказало, что эти люди принадлежат к подонкам общества. Их нельзя найти нигде на полях сражений, и тем не менее эти «мученики», эти «герои вонючих клоак» выкрикивают свои истерические заявления о победах над невиновными, над женщинами и детьми. После криков они вновь прячутся в своей навозной куче».

Ясир Арафат заблаговременно почувствовал, что он лишился каких-либо симпатий в западном мире. Ровно неделю спустя после налета на израильтян в Олимпийской деревне он заявляет, что ООП не имеет с этим ничего общего. Он говорит правду, ибо «Черный сентябрь» не входит в ООП — но это только одна сторона правды, поскольку сами организаторы «Черного сентября» являются членами ООП.

19. Арафат блокирует путь к тотальному терроризму

Акция против израильских спортсменов в развитии палестинской боевой организации означает капитуляцию перед методами доктора Жоржа Хабаша. Его организация, Народный фронт освобождения Палестины, начала с налетов на объекты вне территории Израиля и тем самым вызвала неодобрение Арафата. Хотя на этот раз дело касается граждан Израиля, но затронуты также и интересы ФРГ.

Налет на израильтян в Олимпийской деревне в точности следует тому принципу, который до сих пор применялся Народным фронтом и который, если прямо ему следовать, должен привести к тотальному терроризму, к неограниченной борьбе против всех учреждений «капиталистического мира».

21 мая 1972 года Народный фронт подал пример: трое молодых японцев на самолете Эр Франс прибыли из Рима в израильский аэропорт Лод. В зале, где выдается багаж, они ждали вместе с другими пассажирами своего рейса. Как только они получили свои чемоданы, они открыли их и вытащили автоматы Калашникова. Не колеблясь, они расстреляли толпу, собравшуюся в зале. Они застрелили 25 пассажиров и ранили 78. Большинство жертв были христианскими паломниками из Пуэрто-Рико, которые хотели посетить Святую землю. Двое японцев покончили с собой последними выстрелами из своих автоматов; третьего удалось схватить, прежде чем он убил себя.

Расследование показало, что паломники из Пуэрто-Рико не были, собственно говоря, целью налета: японцам было поручено убить как можно больше пассажиров рейса израильской авиакомпании, который прибывал из Европы в то же время, что и самолет Эр Франс. Совершенно ясно, что эти люди в нервном возбуждении не учли приказ.

За эту акцию Народный фронт освобождения Палестины ни от кого не услышал ни слова одобрения. В ООП кровавое нападение на христианских паломников подвергается осуждению. К тому же оно было осуществлено людьми, которые вообще-то ничем — кроме симпатий — не были связаны с палестинским, делом. Стреляли члены японской «Красной Армии». Теперь палестинцев могли упрекнуть в том, что они посылают представителей других народов на смерть за себя.

Выживший японец рассказывает, что вместе с двумя другими он прошел подготовку в Ливане. Народный фронт освобождения Палестины отдал им приказ убивать. Наименование акции было «Дейр Яссин», в память о нападении израильских коммандос на арабскую деревню Дейр Яссин, которое произошло четверть века назад.

Эта акция создала для Арафата целый ряд проблем. Ливанские власти под давлением лидеров христианской части населения упрекают палестинцев в том, что они злоупотребляют гостеприимством, подстрекая в Ливане представителей собственного или другого народа к подобным жестоким и бессмысленным акциям. Сами палестинцы возмущены тем, что название «Дейр Яссин», которое было до сих пор почти священным символом мученичества палестинцев, стало теперь символом бесчеловечного деяния палестинцев и больше не может использоваться как обвинение против Израиля.

Как раз в 25-ю годовщину израильского налета на Дейр Яссин Израиль дает ответ на кровавые акции. В первые минуты начинающегося дня 10 апреля 1973 года на ливанском побережье высадились вооруженные с головы до ног коммандос израильского спецподразделения.

В качестве места высадки они выбрали не отдаленную и малообитаемую местность, а участок побережья в Бейруте, вдоль которого идет оживленная автострада. Дома стоят там почти вплотную друг к другу. Их уже ожидают; наготове стоят машины и люди, хорошо ориентирующиеся в Бейруте. Машины отъезжают; их цель находится в районе Рю Верден, где живут многие видные руководители ООП.

9 апреля заседал Центральный совет ООП, заседание должно было продолжиться на следующий день. Бейрут стал на этот раз местом встречи в виде исключения — обычно Центральный совет в те годы заседал в сирийской столице. Заседание 9 апреля закончилось поздно. Ясир Арафат направился в свою квартиру, которая находится в многоэтажном здании в густо застроенном районе. На улице Арафата живут только палестинцы.

Сразу же после полуночи лидер ООП слышит выстрелы. Через несколько минут ему докладывают, что его охрана вступила в перестрелку с неизвестными вооруженными людьми. Арафат поднимается на плоскую крышу здания, чтобы следить за боем. Он видит, что нападающие, по-видимому, искали другие цели, поскольку выстрелы звучат теперь в отдалении.

Охранники Арафата заметили, что, хотя нападавшие носили маскировочную форму федаинов, команды и предостерегающие возгласы звучали по-еврейски. Тем самым, как считает Арафат, исключена возможность внутреннего столкновения среди палестинцев или путча против него самого. Мысль о внутренних столкновениях приходит в голову этой ночью потому, что охрана расположенного через несколько домов главного штаба Демократического фронта освобождения Палестины, руководимого Найефом Хаватме, получила предостережение о нападении федаинов доктора Жоржа Хабаша; весь вечер охрана находилась в боевой готовности.

Последние сомнения в происхождении нападающих исчезают, когда Арафат и федаины его охраны слышат грохот гранат. Снаряды взрываются не в одной точке, а в широком радиусе. Неправдоподобно, чтобы Жорж Хабаш приказал обстреливать весь ряд домов, а не только здание Демократического народного фронта. «Это евреи!» Этот возглас распространяется от одного дома к другому — от одной охраны к другой.