Олег Смыслов - Генерал Абакумов. Всесильный хозяин СМЕРШа Страница 52

Из рапорта заместителя начальника 1-го отдела НКВД СССР Д.Н. Шадрина о результатах осмотра здания ЦК ВКП(б) после эвакуации персонала (20 октября 1941 г.) можно узнать и о других преступлениях военного времени сбежавших коммунистов:

«После эвакуации аппарата ЦК ВКП(б) охрана 1-го отдела НКВД произвела осмотр всего здания ЦК. В результате осмотра помещений обнаружено:

1. Ни одного работника ЦКВКП(б), который мог бы привести все помещение в порядок и сжечь имеющуюся секретную переписку, оставлено не было.

2. Все хозяйство: отопительная система, телефонная станция, холодильные установки, электрооборудование и т. п. оставлено без всякого присмотра.

3. Пожарная команда также полностью вывезена. Все противопожарное оборудование было разбросано.

4. Все противохимическое имущество, в том числе больше сотни противогазов «БС», валялись на полу в комнатах.

5. В кабинетах аппарата ЦК царил полный хаос. Многие замки столов и сами столы взломаны, разбросаны бланки и всевозможная переписка, в том числе и секретная, директивы ЦКВКП(б) и другие документы.

6. Вынесенный совершенно секретный материал в котельную для сжигания оставлен кучами, не сожжен.

7. Оставлено больше сотни пишущих машинок разных систем, 128 пар валенок, тулупы, 22 мешка с обувью и носильными вещами, несколько тонн мяса, картофеля, несколько бочек сельдей и других продуктов.

8. В кабинете тов. Жданова обнаружены пять совершенно секретных пакетов. В настоящее время помещение приводится в порядок».

Очевидец тех событий Л.И. Тимофеев записал в своем дневнике:

«16 октября. Утро. Итак, крах. Газет еще нет. Не знаю, будут ли. Говорят, по радио объявлено, что фронт прорван, что поезда уже вообще не ходят, что всем рабочим выдают зарплату на месяц и распускают, и уже ломают станки. По улицам все время идут люди с мешками за спиной (…). Метро не работает».

Так что же происходило на самом деле? Не ранее 12 октября 1941 г. заместитель Абакумова комиссар госбезопасности 3-го ранга Мильштейн докладывал Наркому внутренних дел тов. Берии:

«В связи с имевшим место паническим отходом частей 43-й и 33-й армий в Юхновском направлении, Управлением особых отделов НКВД СССР 5 октября с.г. была командирована оперативная группа в составе 8 оперативных работников и 50слушателей Высшей школы НКВД под руководством капитана госбезопасности тов. Виноградова для наведения порядка и установления причин создавшейся паники. Перед группой также была поставлена задача — ознакомиться с состоянием укрепрайона и его частей.

Состояние частей и вооружение представляется в следующем виде.

649 кап занимает огневые позиции 1-й линии обороны в районе села Ильинского. Полк укомплектован кадровым командно-начальствующим составом, который неоднократно успешно участвовал в боевых действиях сколочен и опытен. Однако этот полк материальной частью оснащен недостаточно и, в связи с этим, часть его личного состава используется как стрелковое подразделение».

В полку вместо 12 пушек, положенных по штату, в наличии имелось только три, вместо 18 пулеметов — только 6, вместо 100 станковых пулеметов— 10, вместо 950 винтовок — 394, а кроме того из 60 телефонных аппаратов полк имел 15. Из 24 положенных раций не было ни одной.

Особисты только пожимали плечами: каким образом полк будет взаимодействовать с пехотными частями и руководить боем? Одному Богу известно. 64-й артиллерийский полк входил в артгруппу первой линии обороны. Но и там было не лучше. Не хватало 476 человек старшего, среднего, младшего комначсостава и красноармейцев, 5 пушек, а 3 требовали капитального ремонта. Из 120 телефонных аппаратов полк имел только 27. Из 37 раций — 1.

Курсантский батальон Подольского артучилища из-за отсутствия материальной части использовался как стрелковый батальон. При этом в артполках стрелковых дивизий и штабных батареях отсутствовали специалисты артиллерии.

Далее из документа: «В беседе с командующим группой войск района Малоярославец генерал-майором Смирновым и комиссаром Подольского артучилища, последние возмущались отсутствием руководства со стороны представителей, прибывающих из штаба армии и фронта. 12 октября 1941 г. генерал-майор Смирнов заявил:

«Создавшееся положение на фронте требует принятия решительных мер и твердого руководства. Однако до сих пор не имеется единого руководства и я, как нач. группы, не знаю, кому подчиняюсь. Получаю приказания от генерал-майора Никольского, нач. укрепрайона, командующего армии, и был факт, когда мне нач. укрепрайона приказал перейти в наступление и занять деревню, что было сделано 12 октября. Командующий фронтом, узнав о моих действиях, заявил: «Этого делать было не нужно. Подчиненному мне 108-у запасному полку был непосредственно отдан приказ, о чем я не был поставлен в известность»».

В общем, Москву защищать было нечем.

16 октября Сталин позвонил Жукову и спросил:

— Вы уверены, что мы удержим Москву? Я спрашиваю вас об этом с болью в душе. Говорите честно, как коммунист.

— Москву, безусловно, удержим. Но нужно еще не менее двух армий и хотя бы двести танков, — уверенно ответил Георгий Константинович.

Однако обстановка на фронте не позволяла верить в успех.

— Это неплохо, что у вас такая уверенность, — сказал вождь. — Но все же набросайте план отхода войск фронта за Москву, но только чтобы кроме вас, Булганина и Соколовского никто не знал о таком плане, иначе могут понять, что за Москву можно и не драться.

18 октября на Каланчевке в полной готовности стоял поезд, предназначенный для вождя. Однако прибыв на вокзал, он неожиданно отказался от отъезда из столицы и вернулся на дачу. А на следующий день продиктовал постановление ГКО о введении в Москве осадного положения.

Тем не менее войска отступали. 27 октября противник взял Волоколамск.

2 ноября 1941 г. Абакумову докладывал начальник 3-го отдела майор ГБ Рогов:

«По Вашему приказанию выездом на место в г. Тулу проведенной разведкой через группу оперативного состава и личным выездом на линию обороны гор. Тулы установлено: противник в течение дня 29-го октября стремился прорваться в Тулу. В 17 час. 30 мин. 7 танков и до взвода автоматчиков противника вышли на южную опушку леса села Ясная Поляна. Во второй половине дня 29 октября авиация противника в количестве 17 самолетов бомбила линию обороны, занимаемую 290 стрелковой дивизией (дивизия в составе 1800 человек занимала район обороны Рисуновский, Старая Колпна, Малая Кожуховка).

В результате действий авиации противника основной командный пункт дивизии был уничтожен, запасной командный пункт подготовлен не был. Управление дивизией было потеряно. Командир 290 стрелковой дивизии к концу дня оставил дивизию и явился к командующему 50-й армии. Дивизия самовольно снялась с рубежа и открыла участок обороны (…).