Аллен Даллес - ЦРУ против КГБ. Искусство шпионажа Страница 52

Германской службе радиопеленгации, которая всегда отличалась высоким техническим уровнем, следует отдать должное в том, что ей удалось захватить несомненное лидерство в период Второй мировой войны. Именно ей, службе радиоперехвата и пеленгации, принадлежит главная роль в раскрытии разветвленной советской шпионской сети в Германии и Европе. В летние месяцы 1941 года было перехвачено и проанализировано много зашифрованных сообщений, что свидетельствовало об активной деятельности в Западной Европе обширной советской разведывательной сети. Систематическая и упорная работа немецкой службы радиопеленгации принесла свои плоды. Правда, Советы сами невольно помогли немцам: после начала военных действий против СССР они требовали от своих резидентур в Германии и оккупированных европейских странах, чтобы в Москву поступала во все большем объеме информация. Поэтому нелегальные передатчики русских, нарушая строгие правила конспирации, часами находились в эфире.

Насколько важное значение имела деятельность службы радиопеленгации для контрразведки, становится ясным, если понять, что в данном случае у немцев не было ни малейшей зацепки для выявления хотя бы одного-двух из многочисленных советских агентов, собиравших столь важную информацию для Москвы. А сведений было очень много: пять, а иногда и более радиоточек работали с такой большой нагрузкой, что передатчики, образно выражаясь, «раскалялись до предела». Немцы не могли добиться успеха в раскрытии шифров. Чтобы подобраться к этой глубоко законспирированной шпионской организации, надо было определить места, где находились радиопередатчики, к которым стекалась информация. Правда, в данном случае речь шла о точной дислокации не только в границах населенного пункта и даже большого города, а на территории в несколько тысяч квадратных миль.

Что и говорить — задача была исключительно сложной. И все же менее чем за год, с начала агрессии против СССР в июне 1941 года и до лета 1942-го, служба радиопеленгации абвера сумела засечь три самых важных советских нелегальных передатчика и захватить обслуживающий их персонал (операции по захвату проводились неожиданно во время очередных радиосеансов). Две рации находились в Бельгии и одна — во Франции. А когда радисты заговорили на допросах и дали развернутые показания о разведывательной сети — дело было в основном сделано: немцы вышли на агентов и информаторов, от которых получались подробные сведения, загружавшие передатчики. С помощью одного из радистов, арестованных в Бельгии, немцы выследили группу Шульце-Бойзена — Харнака в Берлине, о чем я упоминал в предыдущей главе. Как и в операции «Северный полюс», нацистская контрразведка в течение довольно длительного времени использовала несколько «попавших в плен» передатчиков, дурача Москву. В результате московский центр невольно способствовал абверу и гестапо обнаружить и обезвредить еще несколько советских шпионов.

Советская шпионская организация в Германии и на оккупированных немцами территориях к концу 1942 года была разгромлена. Восстановить ее было не только слишком опасным, но и просто невозможным делом. Поэтому Советы перенесли центр тяжести своих разведывательных операций в Швейцарию. Поскольку там не было советских дипломатических учреждений, московский шпионский центр действовал через свою нелегальную резидентуру. В ход опять пошли подпольные радиопередатчики. В альпийской республике в годы войны действовали по меньшей мере три такие радиоточки, пока их не обнаружила и не ликвидировала швейцарская контрразведка[104].

Все, что изложено здесь мною, вовсе не исчерпывает широкой гаммы людских и технических средств, находящихся в распоряжении контрразведки. Главная ее деятельность дополняется незаметной работой по накапливанию сведений в досье и картотеках, составляющих становой хребет любых контрразведывательных усилий. Одним из больших достижений в совершенствовании системы контршпионажа можно считать частичную механизацию картотечного учета, что способствует быстрому и точному получению необходимых данных из банка контрразведывательной информации, собранной во всем мире.

Поскольку значительная часть повседневной деятельности контрразведки состоит во внимательном изучении всех деталей, пусть даже самых мелких, и отличается однообразием, ее всеохватывающие и хитроумные операции очень напоминают гигантскую шахматную игру, доска которой — целый мир.

Глава 10. «Добровольцы»

Выведывание секретов за «железным» и «бамбуковым» занавесами для Запада значительно облегчалось с помощью «добровольцев», которые являлись сами и предлагали свои услуги.

Нам не всегда нужно самим добывать секретные сведения об интересующем военные или гражданские власти США советском объекте. Данные о нем могут поступить от людей, хорошо с ним знакомых, которые перешли на нашу сторону. Появление перебежчиков — это не дорога с односторонним движением. С Запада люди тоже уходят к Советам. Но к нам перешло гораздо больше «добровольцев», чем от нас к противнику.

В ходе венгерской революции в 1956 году более четверти миллиона человек бежали на Запад. Эмигранты доставили нам сведения о всех аспектах технологических, научных и военных достижений в Венгрии и тем самым помогли составить прогноз развития этой страны на долгие годы вперед. Среди сотен тысяч беженцев и эмигрантов из Восточной Германии, других сателлитов и коммунистического Китая, прибывших на Запад после конца Второй мировой войны, нашлось немалое число оказавших нам подобную помощь.

Термин «дезертир» часто используется в международном политическом языке, а также в разведывательном жаргоне для обозначения официальных лиц и хорошо осведомленных людей, главным образом из стран коммунистического блока, которые покинули свою родину и уехали на Запад. Однако этот термин обижает людей, которые отреклись от общества и покинули его, чтобы присоединиться к лучшему.

Я не настаиваю на том, что так называемые дезертиры бежали на Запад лишь вследствие идеологического и политического несогласия. Одни потерпели крупные неудачи в своей карьере, другие испытывали страх, что режим в их странах еще более ужесточится, третьи соблазнились, возможностью сделать свою жизнь безбедной и легкой. И все же если не большинство, то значительная часть эмигрантов и беженцев оказались у нас по идеологическим мотивам. Они почувствовали такое отвращение к жизни в коммунистическом мире и столь огромное стремление изменить к лучшему свою жизнь, что больше не могли терпеть. Поэтому в данном случае я пользуюсь термином «дезертир» весьма редко и к тому же с оговорками, предпочитая называть таких людей «добровольцами».