Юрий Щербак - ЧЕРНОБЫЛЬ Страница 53

Дальнейшее развитие событий показало, что направление борьбы с разбушевавшимся реактором было выбрано верно" ("Правда", 13 мая, 1986 г.).

Из статьи В. Ф. Арапова, генерал-лейтенанта, члена Военного совета, начальника Политического управления Краснознаменного Киевского военного округа:

"…Представитель Правительственной комиссии поставил задачу командиру механизированной роты коммунисту капитану Зборовскому Петру Павловичу:

- На аварийном реакторе создалась критическая ситуация. В специальном резервуаре под ним, возможно, вода. Если не выдержит бетонное основание, может случиться непоправимое. Вам предстоит в кратчайший срок найти правильное решение и организовать откачку воды.

…Бронетранспортер доставил капитана Зборовского и двух добровольцев - младшего сержанта П. Авдеева и ефрейтора Ю. Кошунова - к месту, где предстояло проникнуть в помещение, ведущее к резервуару. Приборы радиационной разведки показывали, что безопасное пребывание у бетонной стены может быть не более двадцати минут. Смельчаки начали работу, сменяя друг друга. Но вот отверстие проделано, и капитан Зборовский шагнул навстречу неизвестности. Вскоре он предложил Правительственной комиссии надежный вариант откачки воды, который был утвержден" (Журнал "Радуга", N10, 1986 г.).

Николай Михайлович Акимов, 30 лет, капитан:

"Оказалось, что нам придется работать в зоне очень высокой радиации. Поэтому совместно с капитаном Зборовским (с ним был еще лейтенант Злобин) мы приняли решение в первую очередь взять добровольцев. Когда мы объявили, что нужны восемь добровольцев, весь личный состав, находившийся в строю, - все сделали шаг вперед. Выбрали восемь человек. Среди них - старшие сержанты Нанава и Олейник.

Работали мы ночью, при свете фонарей. Работали в защитных костюмах. Не совсем удобно, правда, но другого выхода у нас не было. Вы эти костюмы видели - такого зеленого цвета, ОЗК называются: общевойсковой защитный костюм. Обстановка, которая сложилась на станции, говорила о том, что надо действовать быстро и решительно. Личный состав воспринял поставленную задачу как полагается, и уже на станции не было лишних указаний, добавлений, только работа.

Работали мы в Зоне всего двадцать четыре минуты. За это время было проложено около полутора километров трубопровода, установлена насосная станция и начата откачка воды. Все вроде хорошо, воду откачиваем. Но, как говорят, беда одна не приходит.

Не успели мы проложить трубопровод и начать откачку воды, как в ночной темноте чья-то машина на гусеничном ходу раздавила нам рукава. Они делали какие-то промеры и в темноте не заметили рукавов.

Несогласованность вышла такая. Все это произошло в зоне высокого заражения. Делать нечего. Оделись и пошли вновь туда. Пошли с другим составом солдат - добровольцев нашей роты. Вода шла под давлением, и трубы не выдерживали большого напора, давали течь. А вода была радиоактивная. Этот разлив воды на маршрутах работы создавал дополнительные опасности. Надо было срочно устранять течи, зажимать рукава там, где вода фонтанирует. Солдаты сами проявляли инициативу, снимали с себя защитные комплекты, обворачивали ими рукава, сбрасывали поясные, брючные ремни и зажимали все это, жгуты делали. В общей сложности было подавлено много течей на рукавах.

Что я хочу сказать о ребятах? В нашей жизни бывает всякое. Как говорится, службы без нарушений не бывает. А вот когда мы прибыли туда, глянули… Нет, поначалу страха никакого не было: ну, зашли - ничего. Даже птицы летают. А потом, когда начался отсчет облучения - у нас у каждого был индивидуальный дозиметр, - когда мы поняли, что наш организм начал принимать рентгены, тогда уже у солдат появилось совсем другое отношение. Не буду скрывать: когда дозиметры начали отсчет, появился страх. Но тем не менее ни один из солдат, находившихся на станции, не подал признаков слабости, все выполняли задачу мужественно, с высоким профессиональным мастерством. Трусов среди нас не оказалось.

Задача ставилась вне Зоны. Когда в Зону входили, там командовать некогда было, во-первых, неудобно - на нас респираторы, а во-вторых, здорово не покомандуешь - надо дело быстро делать. Не было у ребят колебаний, не заметил. Все знали, что у них уже рентгены набраны, но каждый выполнял свою задачу.

Кроме того - техника есть техника. Насосная станция стояла в Зоне очень высокой радиации, работала в закрытом помещении, и находиться там практически было невозможно. Но в результате нехватки воздуха и загазованности машина глохла. Поэтому время от времени - а это время составляло где-то в пределах двадцати пяти - тридцати минут - мы входили в Зону, проветривали помещение, заводили машину, и все повторялось сначала.

И так в течение суток. Всю эту работу выполняли мы в ночь с шестого на седьмое мая. Затем была произведена замена насосной станции.

- Вы понимали, что это - одна из важнейших операций во всей чернобыльской эпопее?

- Да, мы понимали. Особенно офицеры. Мы понимали, что попади вода в кипящую массу - это или взрыв, или, по крайней мере, испарение… Тем более что ветры уже дули в сторону Киева. Мы все понимали. Это были полностью сознательные действия, мы знали, на что шли.

- Вы не жалеете, что выбрали профессию пожарного?

- Нет. Я сам родом из Ростовской области, поселок Орловский, это родина Буденного. Сальские степи. Я окончил Харьковское пожарно-техническое училище МВД, был отличником. Попал в армию, служу в Киеве уже шесть лет. Так что, считайте, я киевлянин. О профессии своей не жалею, я ее сознательно выбрал.

- Весь Киев жил в те дни страшными слухами. Было у вас сознание, что вы совершили нечто из ряда вон выходящее?

- Знаете, облегчение было, что мы выполнили работу. Когда смогли доложить: "Опасность взрыва ликвидирована". Не было у нас мысли, что у нас потом будут брать интервью. О другом думали: "У этого солдата столько-то рентген. Он должен подождать. Сначала пойдут эти. Они меньше набрали".

Мы берегли друг друга.

А потом вдруг оказалось, что мы вроде как герои. Я думаю, что все, кто работает в Чернобыле, делают нужное дело. Все без исключения. Если бы не мы, так кто-нибудь другой был бы на нашем месте. Мы просто как специалисты пошли туда".

Бесик Давыдович Нанава, 19 лет, старший сержант:

"Я родился в Грузии, в городе Цхакая, вырос там же. Отец инженер, мать бухгалтер. Служу полтора года.

Как дело было? Сидим в клубе, смотрим фильм. А наш командир роты как раз дежурил по части. Поступила команда: "Пожарная рота, сбор по тревоге!" Сразу все собрались, и командир роты, капитан Акимов, говорит: "Ребята, собирайтесь - и настраивайтесь на работу. Ничего страшного". Проинструктировал о мерах безопасности.