Виктория Балашова - Диана Спенсер Страница 53

Кроме того, в ту поездку Чарльз и Диана посетили британский магазин «Marks and Spencer». Принц поговорил со служащими по-французски, в то время как Диана следовала за ним молчаливой тенью. Пока ее официальные речи сводились к двум коротеньким выступлениям, когда Диана, краснея, еле слышно произносила несколько слов. В остальных случаях выступал Чарльз. Но даже в частных беседах Диана всегда говорила тихо и крайне редко. Во Франции Чарльз в принципе завоевал симпатии публики своими продуманными речами, касавшимися единства Европы. Про него тогда писали: «…принц Чарльз удачно дебютировал в роли европейского государственного деятеля. Финальное выступление принца придало этому государственному визиту особое звучание». Конечно, пресса продолжала обсуждать и наряды Дианы, но пока ее роль демонстрациями красивых платьев практически и ограничивалась.

Про 1988 год в семье Чарльза и Дианы говорили: «В 1988 году… установилось наконец перемирие, основанное на безразличии. Больше не было ссор и взаимных обвинений, как, впрочем, прекратились и всяческие попытки наладить отношения. Ни один из супругов не выказывал ни малейшего интереса к занятиям другого».

Глава третья

СОПЕРНИЦА

Долгое время Камилла занимала в мыслях Дианы «почетное» место в качестве любовницы мужа, и никакие доводы вытеснить ее оттуда не могли. В какой-то момент Камилла и правда вернулась в жизнь Чарльза. Нередко она оказывалась в тех же местах, куда приглашали принца и принцессу Уэльских, но частенько Диана попросту не приходила вместе с мужем, если знала о планируемом присутствии соперницы. Однако до 1989 года выяснения отношений между двумя дамами не происходило. Сцены ревности Диана закатывала Чарльзу, с Камиллой же по этому поводу напрямую не общалась.

Столкнулись женщины в феврале на дне рождения сестры Камиллы Аннабель. Праздник организовывала подруга Аннабель, которая не пригласить Диану не могла — этого требовали вежливость и придворный этикет. Никто, правда, не предполагал, что Диана решит поехать туда, где точно нос к носу столкнется с Камиллой. В итоге, когда Диана, к вящему удивлению мужа, принявшая приглашение, после ужина заметила отсутствие Чарльза и его давней подруги, она отправилась на их поиски, которые увенчались успехом. В детской, по воспоминаниям самой Дианы, находились Чарльз, Камилла, их общий знакомый и даже неподалеку маячил охранник. Последний, увидев Диану, решил уйти, так как предполагал, что станет свидетелем семейных разборок. Именно по этой причине свидетелей разговора Дианы с Камиллой не было.

Некоторое время беседу вели вчетвером, но потом все-таки было предложено вернуться к гостям. Тут-то Диана и попросила Камиллу задержаться. Слова, которые она сказала Камилле, никем не подтверждаются: сама Камилла их не комментировала (Камилла и сейчас скупа на комментарии, касающиеся Дианы). «Я бы хотела, чтобы вы знали: для меня не секрет то, что происходит между вами и Чарльзом. Я не вчера родилась. Мне жаль, что я на вашем пути. Я понимаю, что мешаю вам и вам обоим это не нравится… Не держите меня за идиотку», — говорила Диана. А по второй версии, еще и попросила «оставить моего мужа в покое». На обратном пути Диана устроила Чарльзу истерику в машине, и тому был свидетелем охранник. Диана бросала мужу обвинения, но он молчал и никак не реагировал.

По другим воспоминаниям, в комнате, где находились Камилла и Чарльз, вообще было несколько человек. Хотя даже если их было трое, как в первом варианте, то сомнительно, что пара планировала заняться чем-то предосудительным. Тем не менее далее пересказ обстоятельств, сопутствовавших развитию данных событий, в любом случае разнится лишь расстановкой акцентов. Например, на записях начала 1990-х годов Диана говорит, что попросила уйти из комнаты мужчин. «О’кей, ребята, — сказала она, — я собираюсь переброситься парой слов с Камиллой и присоединюсь к вам через минуту». И далее она вспоминает, что мужчины «…рванули вверх по лестнице, как курицы без головы, и я чувствовала, что наверху сейчас ад разверзнется. Они думали: „Что она собирается сделать?“». В этой записи Диана даже приводит слова Камиллы: «У тебя есть все, что ты когда-либо хотела. Все мужчины в мире влюбляются в тебя, у тебя двое прекрасных детей. Чего ты еще хочешь?» Тут Диана и заявила, что хочет своего мужа…

Шансы на успех Дианы таяли на глазах. Камилла была (и есть) не из тех женщин, которых легко напугать вышеприведенными фразами. Сама она считает, что «…получила все, чего когда-либо хотела, просто проявляя терпение и позволив вселенной свести ее и Чарльза вместе». Вряд ли Камилла устраивала скандалы Чарльзу, это вовсе не в ее характере. Она действительно проявляла терпение и выдержку. Прозвище, которое дала Диана Камилле — ротвейлерша, — во многом отражало суть ее натуры: «вцепиться, — как выражалась Ди, — мертвой хваткой». И тут просьба оставить Чарльза в покое была совершенно бесполезна. Тем более что к тому моменту Диана и сама обзавелась любовником, и вряд ли это не было известно Чарльзу, а значит, и Камилле.

Несмотря на разлаживающуюся личную жизнь, Диана продолжала много сил отдавать благотворительности и помощи больным СПИДом. Причем ее визиты в больницы становились притчей во языцех. Во-первых, Диана наносила их практически всегда без мужа — это была исключительно ее прерогатива. Во-вторых, она была абсолютно не брезглива. «Сострадая людям, которые в этом нуждались, она научилась преодолевать собственные страдания». Такой талант — а иначе это не назовешь — дан далеко не всем. Диана, не будучи способной помочь самой себе, умела помогать другим. Ее собственные страхи, депрессии и фобии отходили на второй план, когда она видела настоящие боль и отчаяние.

В феврале 1989 года Диана отправилась в Нью-Йорк с коротким визитом, менее трех дней. Но эта поездка являлась важнейшим событием как для Букингемского дворца, так и для Дианы лично: визит был первым масштабным, официальным, международным мероприятием, которое принцесса посетила самостоятельно (ее, правда, сопровождал брат, но не муж). Мы видим куда более уверенную в себе женщину, чем раньше. Знаменательная беседа с Камиллой, судя по всему, произошла после визита в Нью-Йорк. Наверное, разговор не был продуктивен, но сам факт подтверждает: Диана стала гораздо увереннее в себе…

В Нью-Йорке перед Дианой стояло не так много задач: посещение спектакля Уэльской национальной оперы, встреча с модельерами, посещение приюта для бездомных, британского магазина игрушек и, наконец, главное событие — визит в Гарлемскую больницу для больных СПИДом детей. Конечно, американская пресса не преминула поднять шумиху по поводу приезда Дианы аж за неделю до ее появления в Нью-Йорке. И перво-наперво обсуждались отношения принцессы с мужем: если она прибывает в Штаты одна, то с их отношениями, очевидно, дело обстоит плохо. Журналисты разбились на два лагеря. Первые считали: разваливающийся брак Дианы и Чарльза — не самое лучшее, что может представить британская монархия американцам, почитающим семейные ценности. Вторые (среди них феминистки), напротив, выступали за «независимую Ди», осуждая королевский дом за навязывание Диане определенного стиля поведения лишь для того, чтобы не подорвать престиж монархии.