Александр Колпакиди - ГРУ в Великой Отечественной войне Страница 53

О том, как проходила вербовка Мея, рассказывает российский автор В. Лота в своей книге «ГРУ и атомная бомба». В 1936 г. Мей снова побывал в Советском Союзе. Там у него установились дружеские отношения с одним из советских физиков, с которым они переписывались до 1939 г. В начале 1942 г. военная разведка получила от советского физика письмо к Мею, которое было переправлено Черняку. Дальнейшее зависело исключительно от профессионального умения разведчика. Приведем цитату из книги В. Лоты:

«Джен (Ян Черняк. – Авт .) выяснил адрес и домашний телефон А. Мея и однажды вечером позвонил ему. Представился. Сообщил о том, что привез ему письмо от старого друга. Мей согласился принять незнакомца с континента…»

Ученый согласился встретиться. Но спешить не следовало. Черняк сказал, что занят и сможет посетить ученого лишь дня через два.

Вечером в первых числах февраля 1942 г. Я. Черняк под чужим именем посетил квартиру Мея и вручил ему письмо. Ученый прочитал короткое послание из далекого Советского Союза и неожиданно для Черняка задал ему странный на первый взгляд вопрос:

– Я действительно был в этой стране. Но никто и никогда не писал мне письма оттуда на дорогой бумаге с водяными знаками. Это же не Англия.

Я. Черняк понял намек сразу и поспешил успокоить Мея. Он сказал ученому, что было бы крайне неосторожно везти через всю Европу письмо, написанное на газетной бумаге. Да, в России сейчас для обычной переписки такую бумагу не используют. Но это особый случай».

Итак, начало разговору положено. Дальнейшее для опытного вербовщика было уже делом техники. Мей знал об обещании Черчилля оказать техническую помощь Советскому Союзу и был, как и большинство англичан, возмущен тем, что премьер не выполняет своих обещаний. Кроме того, он знал и о том, что немецкие физики тоже занимаются атомными исследованиями, опасался, что Германия сможет опередить англичан в создании атомной бомбы, рассчитывая, что русские успеют быстрее [26] .

Австралия

Первая дипломатическая миссия СССР в Австралии открылась в 1943 г. В качестве второго секретаря и резидента ГРУ в стране находился полковник Виктор Сергеевич Зайцев (16 марта 1943—11 апреля 1947), окончивший специальный факультет Военной академии им. М.В. Фрунзе (1939) и немногим более года проработавший в восточном отделе РУ РККА. Непосредственно перед командировкой в Австралию он занимал аналогичную посольскую должность в Японии, где одним из направлений его деятельности была группа Р. Зорге. Тотчас же по прибытии в Канберру он принялся за создание резидентуры, тем более что правительство Австралии никогда не утруждало себя особой заботой о создании службы безопасности. (Даже после того как в 1946 г. был опубликован доклад Королевской комиссии по вопросу советского шпионажа, правительство отклонило предложение о создании федерального агентства безопасности и пересмотрело свои взгляды лишь в 1948 г., когда США наложили запрет на передачу Австралии секретной информации.) Как отмечают австралийские исследователи, «он вел очень активный образ жизни, много путешествовал, имел право свободно перемещаться по зданию МИДа в Канберре, где тогда вообще не было никакой секретности» ( Крупник В . Взламывая коды // http://www.tuad.nsk.ru). Одним из агентов Зайцева они называют Аллана Далзиела, секретаря министра иностранных дел Австралии Герберта Эватта. Согласно данным австралийской контрразведки Далзиел «показывал Зайцеву секретные документы, когда последний посещал его офис» (там же).

Канада

В довоенный период Канада не была объектом особых интересов советской военной разведки. Работа по ней велась в основном с территории Соединенных Штатов, хотя были и информаторы в самой Канаде, как правило, коммунисты. Во Второй мировой войне Канада участвовала на стороне государств антигитлеровской коалиции и согласно «Программе канадской помощи СССР» поставляла Советскому Союзу оружие, промышленное оборудование и продовольствие. Официальным советским инспектором на канадских предприятиях, выпускающих продукцию для СССР, был майор Всеволод Сергеевич Соколов («Дэви»), который одновременно выполнял обязанности резидента ГРУ. Вскоре у него появился помощник – первый секретарь посольства Сергей Михайлович Кудрявцев («Леон»).

Соколов установил связь с Фредом Роузом («Дюбуа»), одним из руководителей КП Канады. Настоящая фамилия Роуза – Розенберг. Родился он в Польше, канадское гражданство получил в 1926 г. С конца 20-х гг. работал на ИНО ОГПУ. В 1943 г. был избран в палату общин от лейбористской партии. После предательства Гузенко был арестован и приговорен к шести годам тюрьмы. Выйдя на свободу, Роуз уехал в Польшу, где умер в 1983 г.

В 1943 г. в Москве было принято решение усилить канадскую резидентуру, и в июне 1943 г. в Оттаву в качестве советского военного атташе прибыл полковник Николай Иванович Заботин («Грант») и его помощники майор Романов и шифровальщик лейтенант Игорь Сергеевич Гузенко («Кларк»). Несколько позднее, в августе, к ним присоединились подполковник Петр Семенович Мотинов («Ламонт»), майор Василий Михайлович Рогов, капитан Юрий Горшков, лейтенант Павел Николаевич Ангелов («Бакстер») и другие. Официальным резидентом стал Заботин, его первым заместителем, отвечающим за оперативную работу, Мотинов, окончивший, как и Заботин, спецфакультет Академии имени М.В. Фрунзе и работавший одно время по линии ГРУ в Китае. Эта разведывательная группа получила кодовое название «Гиацинт».

Самой известной операцией советской военной разведки на территории Канады в годы Великой Отечественной войны стало участие в операции по добыче американских атомных секретов. Расскажем подробнее об этом эпизоде тайной войны.

В годы Второй мировой войны в Москве уже знали, что Канада принимает участие в работе по созданию атомной бомбы. Поэтому перед резидентурой ГРУ в Оттаве была поставлена задача проникнуть в канадский Национальный исследовательский совет и исследовательский отдел министерства обороны. В связи с этим в резидентуре была образована оперативная группа «Бэк», занимавшаяся вопросами по атомному оружию. Вскоре к сотрудничеству с резидентурой был привлечен ряд канадских ученых – Дэнфорт Смит («Бадо»), Нэд Мазерал («Багли») и Израэль Гальперин («Бэкон»). С марта 1945 г. от них начала поступать важная информация. Самую ценную информацию поставлял Д. Смит. Так, он передал 23 секретных доклада из библиотеки научно-исследовательского центра в Канаде. Мазерал передавал материалы по радиолокации [27] .

Вот только некоторые сообщения, отправленные в это время из Оттавы в Москву:

«Бадо сообщает, что наиболее секретные работы ведутся по ядерной физике. Бадо полагает, что с этим связана покупка правительством завода по производству радия, он же передает доклад о работе Национального исследовательского совета».