В. Дрибущак - RITCHIE BLACKMORE. Ловец Радуги Страница 54

«Большинство моих импровизаций построены на минорных аккордах, базирующихся на блюзе и рок-н-ролле. Минорные аккорды придают им печальное, точнее сказать, меланхолическое настроение. Это очень подходит к моему характеру. Я по натуре ипохондрик, да и характер у меня — не сахар. А этот CD почти полностью сделан в мажорном тоне, радостных гаммах. И мне нелегко было это сыграть. Я не хотел поразить гитаристов этим диском. Мне не нравится играть для музыкантов — они слишком снобистски настроены».

Но, несмотря на превосходный результат блэкморовского экскурса в средневековье, многие не приняли эту музыку.

Люди, привыкшие к тому, что Ритчи «качает хард», сочли новый стиль предательством по отношению к рок-поклонникам. Были и такие, кто считал виновницей блэкморовской метаморфозы Кэндис. («Нас на бабу променял», — один из образчиков газетных заголовков тех времен). Резкая смена стиля: от тяжелого рока до умиротворенных ренессансных мотивов — казалась парадоксальной. Но Блэкмор никогда не скрывал своей любви к такого рода музыке.

«Ренессанс был моей любимой эпохой с начала 70-х. После концертов DEEP PURPLE, в тишине отеля, дома, я увлекался записями Дэвида Монро, выдающегося интерпретатора музыки времен Генриха VIII. Несколько композиций из его репертуара (в новых аранжировках) можно найти на дисках BLACKMORE’S NIGHT», — недавно признался Ритчи.

В подростковом возрасте, когда он учился играть на акустической гитаре, уроки классической музыки вызывали у него скуку. Но с середины 70-х Блэкмор не только начал слушать исполнявших классику мастеров, но и играть ее (правда, только для себя).

Блэкмор очень любит Баха, а из современных композиторов-исполнителей особую дань отдает Иену Андерсену. Несмотря на то, что он обратил внимание на JETHRO TULL еще в конце 60-х (в анкете 1970 года среди любимых групп Ритчи называет URIAH НЕЕР, MOUNTAIN и TULL), настоящим их поклонником он стал в 1974 году, купив альбом War Child и посетив концерт группы. С тех пор Блэкмор старался при первой же возможности попасть на их выступления: «Иен Андерсон для меня — пример лучшего рок-менестреля. Я бы сказал, что он Шекспир рок-сцены. Иен — самая недооцененная фигура в рок-музыке».

В середине 80-х Блэкмор увидел немецкий ансамбль DES GEYERS SCZWARZER HAUFEN, тоже оказавший определенное влияние на его сознание. Но тогда начинали свое победное шествие возрожденные DEEP PURPLE, и «король хард-роковой гитары» продолжал выступать в рок-амплуа. И только во второй половине 90-х Ритчи решился представить публике свое видение современной трактовки ренессансной музыки. (А сам Ритчи четко определяет временные рамки интересующей его эпохи XVI-м веком.)

«В течение последних 20 лет меня просили, чтоб я сыграл акустические вещи. На это я всегда отвечал: «А зачем? Ведь все играют акустику!» Особенно это стало заметно в последнее время — сплошные unplugged! А вот сейчас, когда это уже не модно, я играю unplugged. Но мне эти 20 последних лет хотелось исполнять такую музыку, и я это делал дома, для себя».

Следует отметить, что немаловажное значение в решении Ритчи сменить стиль сыграла Кэндис. «Я всегда любила петь про себя или перед моими друзьями. А Ритчи вынудил меня показывать свои способности и перед его друзьями на рождественских вечеринках, других тусовках. Бывало, он брал акустическую гитару, я начинала петь, а все подпевали».

Со временем, Ритчи и Кэндис начали совместно сочинять песни: он придумывал мелодии, а она писала к ним тексты («Ariel» была как раз одной из таких композиций). Как-то, во время очередных «распевок», к ним зашел сосед, пятидесятилетний мужчина. Прослушав результат совместного творчества Блэкмора и Найт, он сказал Ритчи: «Я никогда не был твоим поклонником, я даже не знаю, что играли DEEP PURPLE и RAINBOW, но если вот эти вещи вы запишете на диск, я его куплю». «И тогда Ритчи сказал мне, что это может быть хорошей идеей, — вспоминает Кэндис. — Если человеку не знакомому с его творчеством понравилось то, что мы сочинили, может быть это будет интересно и другим».

Сыграло свою роль и то, что Ритчи перестал интересовать рок как таковой.

Об этом он не раз говорил сам, это подтверждает и Кэндис: «Я люблю рок-музыку. Но Ритчи ее больше не слушает. Когда я включаю рок, Ритчи выходит из комнаты. Это невероятно. Хотя, если б вы играли такую музыку в течение 40 лет, возможно, вам бы тоже хотелось удрать от нее».

Но в 1997 году Ритчи еще не рассматривал BLACKMORE’S NIGHT как длительный проект. Он не отрицал, что через несколько лет возможно возобновление деятельности RAINBOW. Расформировав группу, он заявил: «Эту кастрюльку мы передвинем на заднюю камфорку».

Как бы то ни было, Блэкмор достаточно кардинально изменил свою жизнь. Исполнение ренессансной музыки требовало и другой исполнительской манеры, и других инструментов. Рядом с «монополистом-Фендером» появляются гитары «Taylor» и «Alvarez», а также мандолина (Ритчи купил ее в комиссионке, а потом безуспешно пытался найти самоучитель игры на этом инструменте). «Taylor» нравится Блэкмору из-за мощного звука, а в «Alvarez» его привлекает хорошо контролируемый тон, и Ритчи считает, что она идеально подходит для студийной работы.

Так как выступать чаще всего приходилось перед небольшими аудиториями, потребовался и новый усилитель. «Marshall» для таких целей был слишком мощным, и Блэкмор стал использовать опробованный им еще при записи Stranger In Us All «Engl». В дальнейшем Ритчи будет применять только этот австрийский усилок. Следует отметить, что руководство фирмы сразу поняло, какую рекламу им делает Блэкмор, и «Engl» выпустила модель «Ritchie Blackmore Signature 100», которую 26 июля 1996 года на презентации перед концертом RAINBOW в Пассау представил сам Ритчи.

Блэкмору пришлось серьезно заниматься с акустической гитарой, чего он уже давно не делал с «Фендером». Ежедневно, в течение часа (как правило, во время просмотра телепрограмм) Ритчи, как в подростковом возрасте, усердно работает над техникой игры.

Он также много слушает мастеров-«акустиков»: Гордона Гилтрача и Лео Коттке. «На акустической гитаре я играю пальцами, а на электрической — медиатором. Это — большая разница, что создает много проблем. Я удивляюсь гитаристам стиля фламенко, которые играют пятью пальцами — я же использую всего три (Ритчи говорит о пальцах правой руки, — прим. автора), поэтому не могу осилить некоторые вещи, и это меня злит. Но, с другой стороны, гитаристы фламенко хуже играют на электрогитарах».

Увлечение ренессансной музыкой имеет глубокие корни. Блэкмору очень нравится эпоха, в которой она создавалась. «Мне импонирует свойственное средним векам чувство свободы, простота. Я с тоской смотрю в прошлое, и стараюсь воспринимать все только в положительном аспекте. Средние века не были лишены проблем, но я об этом не хочу знать. У меня всегда были проблемы с прессой. Ничего общего с музыкой это не имеет. В XV веке вообще не было критиков, которые писали бы о твоих концертах. Если вам не нравилась музыка, вы просто не шли на концерт. Нравилась — вы там присутствовали. Проще не бывает!»