Герхард Концельман - Арафат Страница 54

Армейское руководство египтян не верит в подобную наступательную акцию противника.

Организация освобождения Палестины подчеркивала позже, что соединения Фатах и кувейтской армии использовались тогда для защиты той зоны канала у Исмаилии, на которую было нацелено острие танкового удара генерала Ариэля Шарона. Федаицы Аль Фатах наблюдали за его продвижением и в конце концов сообщили в вышестоящую инстанцию, однако там это сообщение не восприняли всерьез.

Когда генерал Ариэль Шарон 14 октября начинает наступление и приказывает навести мост через Суэцкий канал, соединение Фатах готово отразить танковую атаку, но оно слишком слабо, чтобы сделать это успешно.

Египетское армейское руководство, как утверждает ООП позже, вообще не восприняло всерьез переправу израильтян через канал. Сам президент Садат долгое время ничего не знал о решающем повороте в войне, поскольку 16 октября в своем выступлении по радио и телевидению он говорил лишь о победах своей армии. То, что Третья египетская армия после наведения моста у Исмаилии попала в окружение египетский народ тогда не узнал.

Свидетелями событий на Суэцком канале были алжирские офицеры, которые находились со своими частями в районе канала. Позже они рассказывали, что видели отчаянное сопротивление палестинцев. Благодаря этим свидетельствам Ясир Арафат получил поддержку президента Алжира Бумедьена.

На этой стадии войны, критической для Египта из-за переправы израильтян через канал, обе великие державы настаивают на заключении перемирия — против воли Израиля, который хотел бы расширить свой успех. Египетские войска спасены от поражения. Анвар Садат может начать свой путь к миру.

Ясир Арафат находится в Бейруте как сторонний наблюдатель. Он подводит итог участия своей организации в этой войне: «Разумеется, акции федаинов менее заметны, когда на поле битвы взрываются гранаты большего калибра.

Однако израильтянам пришлось признать, что именно мы открыли третий фронт, наряду с египетским и сирийским. Израильский представитель в ООН Текоа признал, что федаины ООП напали на 43 кибуца. Израильтяне насчитали 202 акции ООП во время войны».

Несмотря на общий положительный итог, Арафату ясно, что Аравия как целое мало приобрела в этой войне. Для палестинцев она также остается безрезультатной — за исключением того, что президент Садат 22 октября говорит о законных правах палестинцев, которые должны быть учтены в мирном соглашении. Арафат отмечает также, что даже сирийский президент упоминает эти законные права палестинцев и тем самым дает понять, что Сирия стремится к созданию палестинского государства.

Лидер ООП считает эти декларации пустыми словами, поскольку, по его мнению, лишь борьба с оружием в руках может обеспечить реализацию национальных прав. Однако эта борьба преждевременно прервана — и это разоблачает ее как уловку в дипломатической игре за политические преимущества.

Однако Арафат не может не отметить эти заявления глав двух государств. В своей речи 16 октября Садат совершенно ясно говорил о необходимости интеграции палестинцев в мирный процесс. Арафат вынужден с удивлением констатировать, что Садат в своем отношении к ООП непоследователен: Садат, как и Гамаль Абдель Насер, ранее обещал ООП, что она вправе воздерживаться от всех переговоров, которые когда-либо придется проводить между арабскими странами и Израилем.

Однако теперь, когда настало перемирие… Садат очень резко спрашивает представителя Арафата в Каире, готова ли наконец ООП сесть за стол переговоров. Вместе с другими участниками, среди которых и Иордания, она должна начать переговорный процесс с израильскими политиками о мирном урегулировании.

До сих пор в арабском мире господствовал принцип, который был принят на Хартумской конференции на высшем уровне после катастрофического поражения 1967 года: «Никаких переговоров с Израилем». Анвар Садат больше не заботится о соблюдении этого принципа — и требует от руководителей ООП, чтобы они последовали его примеру.

В качестве основы переговоров должно служить решение Совета Безопасности № 242 от 22 ноября 1967 года. Оно требует от Израиля, чтобы он ушел со всех территорий, которые занял после Июньской войны 1967 года. Однако оно ни словом не упоминает о существовании палестинского народа. Лишь в пункте 26 идет речь о «справедливом решении проблемы беженцев». Однако ООП под руководством Ясира Арафата настаивает на том, чтобы беженцы рассматривались не как аморфная масса изгнанных с занятых территорий и из Израиля арабов, а как значительная часть палестинского народа.

Принятие решения Совета Безопасности № 242 как исходной основы для переговоров означает для Арафата и всего руководства ООП предательство собственного народа. Тем не менее высшие органы палестинцев не могут занять однозначную позицию, поскольку ООП считает неверным принципиальный отказ от переговоров. ООП как политическая организация палестинского народа не хочет выглядеть перед другими арабскими государствами нарушителем спокойствия на Ближнем Востоке.

21. «Да» или «нет» миру?

Даже ливийский президент Моаммар аль Каддафи, непримиримый противник государства Израиль, рекомендует лидеру ООП после Октябрьской войны 1973 года принять участие в переговорах. Однако до этого организацию нужно более четко структурировать. Он предлагает Арафату свою столицу Триполи в качестве местопребывания палестинского правительства в изгнании. Он считает необходимым создание такого правительства. Тогда оно на законных основаниях сможет сесть за стол переговоров вместе с другими правительствами, участвующими в конфликте.

Арафату трудно предложить своей организации, основанной на демократических принципах, создать правительство в изгнании. До сих пор он сознательно ограничивался тем, что был представителем и командующим боевой организации, которая руководит борьбой палестинского народа за родину.

То, что политические намерения ООП ограничивались одной целью — завоеванием родины, уменьшало возможность конфликтов в ее органах. Самостоятельность фракций, которые были образованы боевыми организациями, не должна быть затронута. Став главой правительства в изгнании, Арафат вынужден был бы бороться за солидарность между фракциями, заставлять их выработать единую точку зрения, которую он затем будет представлять.

Арафат боится, что, став руководителем правительства, он будет вынужден отвечать за каждое отклонение от общей политики. Правительства мира будут задавать ему возмущенные вопросы, если какая-нибудь раскольническая группа где-то нанесет удар. Отказ от официального статуса дает Арафату возможность в определенных случаях снимать с себя ответственность. Впрочем, такой отказ дает ему также возможность сохранять ответственность: в качестве руководителя революционной организации он мог бы претендовать и на влияние на палестинцев, живущих в Сирии, Ираке и Иордании, в то время как президента вновь основанного правительства руководители этих государств лишили бы ответственности за людей, которые живут на их территории.