Алан Аюпов - Экскурсия в прошлое Страница 55

— В конце улицы Комсомольской, позже улицы Свердлова, по правой стороне находился кинотеатр «Мир». — Вспоминает Тамара. — Если завернуть за него направо — будет спортзал «Юность». Дальше, на параллельно Комсомольской, улице находился новый Дворец культуры и школа 33. Вверх по этой же улице слева находилось 2 новых пятиэтажных дома — основа будущего квартала Заполярного для современной поселковой молодёжи.

Да, комаров кошмарных помню… И волейболистов… Кстати, ещё один ориентир — напротив милиции и вечерней школы находилась ещё одна детская горка. Это почти у моего дома было, через дорогу. Там же перед горкой была волейбольная площадка. Я любил сидеть на заборчике и смотреть, как взрослые играют.

И, тем не менее, я лично очень любил ходить в тундру. Забирался на самый высокий холм и смотрел, смотрел, смотрел. Как будто впитывал в себя всю эту красоту. Обожал валяться, кувыркаться во мху. Вы никогда не пробовали? Жаль. Вот это действительно жаль. Куда там матам и борцовским коврам. Да и спрятаны они в спортивных залах. А тут сколько тебе угодно, без ограничений. Катайся себе и никуда не свалишься. Нет, тут я не совсем прав. Всё же надо быть осторожнее, так как можно случайно скатиться в речку, которая тихо журчит у подножья холма. Вы скажете, что можно с другой стороны холма кататься? Конечно, но речка хитрая, она своими рукавами-ручейками огибает практически каждую себя уважающую сопку. Утонуть не утоните, а вот остынете мгновенно. Очень эффективное средство для отрезвления горячих голов.

— Помнишь памятник Ленину, вот за ним и был дом Оли Дёминой. Она жила в коммуналке с Генкой Ковалёвым. Я жила не в центре, а ближе к старшей школе. Центр у нас мог считаться продовольственный магазин. — Рассказывала Ольга Нику.

Но, вернёмся к футболу, о котором ещё ни одного слова не сказано. В тот день было жарко, где-то градусов 19, а может и все двадцать. Меня с утра уведомили, чтобы далеко от дома не уходил, не вымазывался, вёл себя хорошо. Ну, как Серёжа из стихотворения Евгения Света.

Нарядили меня в синенькие штанишки, с беленькой рубашечкой. Нашли, во что пацана наряжать. Вышел я такой красивый во двор, а там Павлик с рыжиком давай надо мной хохотать. Ещё бы. Они-то в трусах непонятного цвета — лазай, где хочешь. А мне ходить и то страшно. Стою столбом на крыльце, дурак дураком. Они на качели, а я завидую. Они каски с коногонами напялили, и давай уголь в сарай лопатами кидать, а я слюнки глотаю. А тут, как назло, мой одноклассник появился, Вовка Червяков. Может Димка, не помню. Увидел меня и кричит:

— Пошли на паровоз!

А я ему:

— Какой паровоз?

— Да на запасные сегодня ночью загнали.

— Не могу. — Говорю, а у самого аж слёзы от обиды.

Эти два дружка мгновенно уловили суть. Бросили свои качели с лопатами и к Вовке. Тот хвост распушил и повёл их к заветному паровозу. Какая душа вынесет такое издевательство?! Я не стал долго раздумывать, а просто спрыгнул с крыльца и за ними. Ну что может случиться плохого, если я только одним глазком взгляну на паровоз. Рубашка от этого чёрной не станет. А то, что со двора ушёл, так это мелочи, главное — чистым остаться. Вот так размышляя, догнал своих друзей и мы побежали, чтобы успеть вернуться домой, и никто не заметил бы нашего отсутствия.

Паровоз действительно стоял в тупике. Только загнали его туда явно не этой ночью, а с недельку назад. Впереди блестела очищенная от копоти и грязи звезда. Да и весь он был какой-то подозрительно чистенький. Я осторожно потрогал поручни и посмотрел на руки. Сажи почти не было, ну совсем чуточку… Тут над моей головой раздался ликующий вопль Павлика. Он из кабины выбрался в тендер и теперь сидел на краю очень высоко над землёй. Я не выдержал и влез внутрь…

Вы никогда не бывали в паровозной топке? Зря!.. Нет!.. Нет!.. Разумеется, не в горящей!.. Как вы могли подумать!.. Классно! Представляете, как там хорошо играть в прятки?! А сколько там интересного!.. О! Вы много потеряли. Если вдруг выпадет такая возможность, то не примените заглянуть. Получите массу впечатлений.

Поиграли мы совсем немного, темнеть только начало. Хотя здесь это понятие весьма относительное. И тут появились моя и Павлика мамы… Этот дурачок выскочил из паровоза и в рёв, а я в другую дверь, да задами, за сараями, по свалкам домой, мол, никуда не уходил, ничего не видел, ничего не знаю. Возвращаются тут они, погоняя несчастного Павлика длинной хворостиной, как козлёнка какого-то, а я спокойненько так сижу себе на самом краешке качели, с понтом дела, катаюсь. И вдруг они замерли соляными столбами. Стали и глядят на меня, как будто никогда в жизни не видели. А я так им:

— Что случилось? Куда вы все подевались? На футбол пора идти, а вас никого нет.

Наверное, правы были предки, говорившие, что «молчанье — золото». Но я тогда ещё об этом не знал. В общем, футбол прошёл без меня.

А на следующий день меня вновь вырядили, как чучело огородное. В гости мои родичи собрались. Я, разумеется, наученный вчерашним горьким опытом, как шёлковый вдоль крыльца хожу, ни к чему не прикасаюсь, никуда не присаживаюсь. От грязных мальчишек на десять шагов держусь, подальше. Им тоже скучно со мной. Пошептались они, да и сгинули куда-то. Хожу я так по двору, как зэк по камере. Тут тётя Рая, Павлика мамка, высунулась в окно и зовёт этого оболтуса. А я так это ехидненько, нема, мол, вашего красавца. Тут и моя мама вышла на крыльцо. Смотрит, какой я приличный, да порядочный, и говорит, поди-ка найди этого паршивца. Ну, я и пошёл. Иду по посёлку, заглядываю во все дворы. Нет его нигде. Шёл довольно долго. Когда гляжу — забор. Не такой, за каким заключённых содержат, другой, с дырками. А за забором стадион. Ну, поле такое громадное, а вокруг скамейки в несколько этажей. Но не это меня привлекло. Там, за одной из трибун находилась пожарная яма. Очень глубокая и довольно-таки обширная. Вода в ней от мазута не отличить. Хотя может именно он там и был. И плавает в этом рукотворном бассейне здоровенная шпала. На ней, как на коне верхом, сидят 5 пацанов. Весёлые такие! У меня аж челюсти от зависти свело. Кто ногами, кто руками, кто досточкой, гребут, к берегу пытаются причалить. Но корабль у них капризный оказался. Он плыл куда хотел, да только не туда, куда желали новоявленные мореплаватели. А на берегу стоит и вопит во всю глотку мой сосед Павлик. Тот самый, которого меня послали найти. Опасаясь быть втянутым в эту грязную лужу, я решил спрятаться и подождать событий здесь за забором. Благо, меня никто не видел. Покорители морей сидели ко мне затылками. Павлик, правда, мог увидеть, но ему не до того было. Он требовал пришвартоваться немедленно. Но шпала крутилась ровнёхонько в самом центре водоёма, делая круги, как кит вокруг селёдки. Лишь время от времени, слегка приближаясь к пустынным берегам. Павлик надрывался. Он среди нас был самым сильным. Грозился! Но что могли поделать моряки, если шхуна потеряла управление?!