Григорий Щедрин - На борту С-56 Страница 56

— Смотри, масло в стекле держи ровно на три четверти от риски, ниже не упускай, иначе подплавишь сухари в подшипнике.

— Смотри, после перекладки на полный угол носовых горизонтальных обязательно проверяй положение гайки-втулки. Иногда сворачивается и заклинивает перо руля.

Некоторые, закончив рассказывать о механизмах, информируют молодого о характере их начальника.

— Имей в виду, старшина на ветошь жадный, дает немного, и то по третьей просьбе. Больше нормы не проси — не даст.

Когда все было высказано, уволенные пошли на берег.

Любо посмотреть, как, сходя с борта, старослужащий берет под козырек и до хруста шеи равняется, приветствуя кормовой флаг. С этим знаменем в сердце он шел в бой и побеждал…

Вместе с группой отъезжающих командиров подводных лодок я направляюсь в салон командира бригады. Там, за прощальным столом, собрались старые боевые товарищи.

Друзья, чувствуя наше невеселое в связи с отъездом настроение, пытаются развеять его воспоминаниями о разных забавных эпизодах из пережитых вместе лет.

Михаил Петрович Августинович рассказал, как фашистские самолеты действовали по его плану при приеме зачетной задачи от экипажа "Ленинца" под командованием капитана 3-го ранга Евгения Алексеева.

— Команда лодки, — говорит капитан 1-го ранга, — тогда еще не воевала и только что прибыла в дивизион с Тихоокеанского флота. Мне хотелось познакомиться с ее выучкой. Вышли в район боевой подготовки. На переходе убеждаюсь, что в надводном положении личный состав хорошо справляется со своими обязанностями. Погрузились… И под водой работают уверенно, чувствуется сколоченность. Проверил умение срочно уходить под воду каждой боевой сменой и всплытие с артиллерийской тревогой. Во всех случаях офицеры и команда действуют правильно. Решаю проверить натренированность в тушении "пожаров" и заделке "пробоин". А для этого случая, еще за несколько дней до выхода в море, мы с дивизионным механиком разработали типовую аварийную задачу. Суть задачи сводилась к ликвидации на лодке последствий внезапной ее штурмовки звеном вражеских истребителей.

Тактический фон объявили экипажу: светлое время суток, лодка находится недалеко от берегов противника. Идет зарядка батарей. Вахту несет одна боевая смена. Командир на мостике.

Все это было понято и исполнено. Личный состав ждет вводной, чтобы показать свое умение бороться за живучесть корабля. Собираюсь дать ее командиру через несколько минут, а сейчас уточняем отдельные детали с дивизионным механиком, закрывшись с ним в каюте.

На лодку, незаметно подкравшись к ней из-за облака, должны обрушить свой пушечно-пулеметный огонь три истребителя. В результате в шестом отсеке небольшая пробоина, а в боевой рубке от попавших туда через люк зажигательных пуль возник пожар.

Дав указание с объявлением аварийной тревоги поджечь имитационную дымовую шашку в рубке, дивизионный механик направляется в "аварийный" шестой отсек, а я на мостик.

Вводную давать не пришлось. Командир сам ее объявил. Едва я дошел до центрального поста, как услышал команду:

— Самолеты противника в воздухе! Срочное погружение!

Учение шло как по расписанию. Лодка погружалась. Сверху спрыгивали вахтенные сигнальщики. Из боевой рубки повалил дым. Запахло горелой тканью. Алексеев, захлопнув люк, крикнул:

— Внизу! Аварийная тревога! Пожар в боевой рубке!

Вскоре с кормы пришел доклад о "пробоине" в отсеке. Личный состав действовал умело. Пожар был потушен, а "пробоина" заделана. Одно для меня оставалось загадкой — откуда командир узнал условия задачи?

Начал грешить на писаря — наверное, не устоял и кому-то из офицеров лодки показал план. Проверка делалась мною внезапно, по программе, неизвестной команде. Мне не понравилось, что командир знает вводную.

Когда Алексеев спустился с, боевой рубки, спрашиваю у него:

— Командир, от кого вы вводную получили о самолетах?

— Какую вводную, товарищ командир дивизиона? Нас обстреляли два "фокке-вульфа". Меня легко ранили. В рубке комплект флагов сожгли.

Действительно, вижу, у него на лице кровь, а новая канадка в нескольких местах разорвана. После отбоя тревоги всплыли, поднялись на мостик.

— Рассказывайте, командир, где стояли, что видели?

— Стоял у тумбы перископа, по правому борту. Самолеты шли с выключенными моторами и появились из-за облака. Обстрел начали внезапно. Приказал: "Всем вниз!" и "срочное погружение!". Спускаясь в люк, в боевой рубке увидел дым и языки пламени — объявил аварийную тревогу. Остальное вам известно.

Да, совпадение с моей вводной полное — вплоть до пожара в рубке. Сверх программы изуродовали перископную тумбу. Когда командир стал на место, где он находился во время обстрела, у меня мороз по коже пробежал. Двадцать восемь осколков угодили в тумбу. Один ранил в голову да три порвали канадку. Дешево отделался. Могло быть хуже. Задачу повторять не стал. Принял ее с оценкой "отлично".

Рассказ Михаила Петровича напомнил капитану 3-го ранга Макаренко о встречах с фашистскими самолетами других наших лодок, и с одним эпизодом он знакомит нас.

— То, о чем я расскажу, — начал он, — произошло на корабле Шуйского летом 1942 года. Многие товарищи слышали это в свое время от него самого и пусть меня извинят за повторение.

Стоял полярный день. Лодка отошла от вражеского побережья, чтобы зарядить аккумуляторные батареи. Самолеты противника непрерывно этому мешали. То и дело приходилось уходить под воду, уклоняясь от бомбежки. Особенно досаждали "Арадо". У немцев они выполняли задачи противолодочной авиации и почти непрерывно патрулировали над морем. Аэроплан противнейший. По скорости законченный небесный тихоход. Правда, он обгонял наш "ПО-2", но сильно отставал от "МБР-2". На большие высоты не забирался. Имел на вооружении глубинные бомбы и подводникам доставлял большие неприятности.

Летал он на малых высотах, и сигнальщики обычно обнаруживали его тогда, когда он оказывался очень близко от корабля. Тем более, в этот день небо было в облаках и за каждым из них приходилось следить, чтобы не просмотреть маскирующихся пикировщиков.

"Щуку" сегодня трижды отбомбили назойливые "Арадо", и командир имел все основания считать их своим главным врагом. Увидев, что сигнальщики по-прежнему, задирая голову, просматривают каждую тучку, даже рассердился:

— Ниже у горизонта смотреть нужно! "Арадо" летают низко. Вверх все время смотреть будете, прозеваете, погрузиться не успеем!

Внушение подействовало. Дважды немецкие тихоходы были обнаружены на довольно большом расстоянии, и лодка, уходя от них, благополучно погружалась. Но долго под водой задерживаться не могли — нужно было пополнить запасы электроэнергии.