Василий Осокин - В. Васнецов Страница 57

— …Это я нашего Катарра (художника В. А. Котарбинского. — В. О.) припомнил, как он важно, точно «круль польский», закручивал свои усы и сам при этом посмеивался, — говорил художник Н. А. Прахову об одном из персонажей картины. — Так вот и этот знатный шляхтич у меня их закручивает. Его очередь смешить Царевну-несмеяну еще не пришла, а он уже воображает себя победителем, как пан Заглоба у Сенкевича. Он уже придумал, чем рассмешить, — усы крутит, на своих соперников гордо поглядывает, совсем как Катарр, когда разойдется!

Так, неизменно верный своему методу реализма художник даже на старости лет строит сказочное полотно путем введения портретных этюдов.

Последней картиной Васнецова из задуманной сюиты была «Царевна-лягушка». Художник выбирает наиболее динамичный и веселый момент — танец Василисы Премудрой: «Как пошла она плясать с Иваном-царевичем, махнула левой рукой — сделалось озеро; махнула правой — поплыли по воде белые лебеди».

Итак, несмотря на возраст и недомогания, художник закончил «Поэму семи сказок». Последняя и самая жизнерадостная картина «Царевна-лягушка» была написана им уже после Октября, в 1918 году.

Для художника никогда не существовал вопрос — оставаться на Родине или эмигрировать. Тем, кто подбивал его на эмиграцию, он отвечал категорическим отказом.

«Иностранные друзья звали его уехать за границу, — вспоминал сын, — другие предлагали приобрести для иностранных галерей еще не проданные картины, чтобы материально помочь в трудное время. Но Васнецов отвечал, что он родился в России, работал для нее и умереть хочет на Родине, а его главные произведения должны остаться в России»[25].

Пробудившийся к свободной жизни народ высоко оценил маститого живописца. Советское правительство всячески заботилось о нем. Ему установили пенсию, неоднократно интересовались, в чем он нуждается.

В 1924 году Васнецова навестил Н. А. Прахов, сын его близкого друга Адриана Прахова, умершего в 1916 году. Он встретил бодрого старика. Васнецов оживленно говорил о молодых московских художниках.

— Они ведь знают, кто я такой, а все-таки терпят. Случается иногда — ко мне приезжают и приглашают к себе на собрание или на выставку. На машине везут… Ну, я смотрю на их работы, слушаю их речи и объяснения, а сам больше помалкиваю, а когда они начнут спрашивать мое мнение об их работах — тут я говорю всегда откровенно то, что думаю. Ругаю их за плохую композицию, плохой рисунок, плохую живопись, а они терпеливо слушают и еще благодарят. Потом домой на машине отвозят и, случается, что снова к себе приглашают…

Последней работой Васнецова явился портрет Михаила Васильевича Нестерова, который он писал до последних часов своей жизни. Несмотря на то, что портрет остался незаконченным (он так и стоит на мольберте в мастерской), художник сумел зорко заглянуть в духовный мир Нестерова и мудрой, наблюдательной кистью передать свойственные этому живописцу сосредоточенность и проницательность.

Во время сеанса беседовали. Сообщая, что новые работы Виктора Михайловича полны молодого чувства, задора, М. В. Нестеров в одном из писем упоминал, что и беседы со стариком насыщены содержанием и очарованием, ему свойственным.

Виктор Михайлович Васнецов скончался 23 июля 1926 года на семьдесят девятом году жизни. Совсем незадолго перед смертью он писал сыну Михаилу в Прагу о том, что упорно продолжает работать над картинами, улучшать их: «Окончить картину иногда очень трудно», — говорил Левитан. — Вот и стоят они, «дозревают», повернутые к стене. Нужно работать быстро, но не спешить заканчивать. Чтобы закончить, иногда нужно 2–3 мазка, а вот каких — не сразу решишь».

Под этими двумя-тремя мазками Васнецов подразумевает ту художественную меру, которую отличает подлинное, высокохудожественное произведение, могучий талант. Он нашел эту меру. Он создал величественную галерею незабываемых картин, прославивших неизмеримые душевные богатства русского человека.

Эпилог

ШКОЛА ЖИВОПИСИ ВАСНЕЦОВА

29 ноября 1896 года Илья Ефимович Репин отослал Виктору Васнецову такое письмо:

«Если кто меня шевелил — учил самому важному в искусстве — творчеству — так это ты; да и не меня одного. Ты огромное впечатление производишь на всю русскую школу».

Это огромное впечатление, произведенное Васнецовым, не прошло и не пройдет никогда. Миллионными тиражами издаются репродукции с его произведений, без них не обходится ни одна хрестоматия по русской истории. Отечественная сцена сохранила в ряде спектаклей стиль васнецовских декораций и т. д.

Да, причина бессмертия образов Васнецова в том-то и заключается, что они оставляют «огромное впечатление». Об этом хорошо сказал Ф. И. Шаляпин:

«Поразительно, каких людей рождают на сухом песке растущие еловые леса Вятки! Выходят из вятских лесов и появляются на удивление изнеженных столиц люди, как бы из самой этой древней скифской почвы выделанные. Массивные духом, крепкие телом богатыри. Такими именно были братья Васнецовы. Не мне, конечно, судить, кто из братьев, Виктор или Аполлинарий, первенствовал в живописи. Лично мне был ближе Виктор. Его витязи и богатыри, воскрешающие самую атмосферу древней Руси, вселяли в меня ощущение великой мощи — физической и духовной. От творчества Виктора Васнецова веяло «Словом о полку Игореве». Незабываемы на могучих конях эти суровые, нахмуренные витязи, смотрящие из-под рукавиц вдаль на перекрестках дорог».

Многие русские живописцы и до Васнецова и Сурикова обращались к исторической тематике. В лучшем случае они добивались в какой-то степени исторического правдоподобия. Но никто не мог передать душевную красоту и величие подвигов наших далеких предков, что так вдохновенно запечатлелось в устном народном творчестве — прекрасных русских песнях и былинах, сказках и легендах.

Васнецов и Суриков выполнили эту важную задачу с непревзойденным мастерством.

Вполне понятно, что живопись В. М. Васнецова породила целую школу в искусстве.

Известный иллюстратор русской сказки и былины И. Я. Билибин (1876–1942) в интерпретации образов в очень значительной степени шел от Васнецова, в частности от его иллюстраций к «Песне о вещем Олеге».

Без воздействия «богатыря русской живописи» не остались и многие советские художники. Героический эпос Васнецова явственно выступает в «Утре на Куликовом поле» А. П. Бубнова, а отдельные элементы сказочных полотен отражаются в ряде других картин мастера. Старейший живописец-баталист М. И. Авилов в картине «Поединок Пересвета с Челубеем» творчески переосмыслил идею и композицию васнецовской картины «Битва славян с кочевниками». Грандиозная эпопея Васнецова «После побоища» нашла свое самобытное претворение в некоторых полотнах военных художников студии имени Грекова, в частности в полотне П. Я. Кривоногова «Корсунь-Шевченковский».