Иван Гребенюк - На далеких рубежах Страница 59

-- Вас вызывает к себе майор Гришин, -- сообщил солдат.

Телюков поморщился. Он подозревал, зачем его вызывают. Вернулся из отпуска полковник Слива, и Гришин заметно оживился, снова давая каждому понять, что он не только штурман, но и заместитель командира полка. Безусловно, речь пойдет о завтрашнем полете на Ту-2, и Гришин обязательно найдет какой-нибудь повод, чтобы отменить полет. Будь его воля, он давно распорядился бы прекратить ненужную и рискованную затею.

Майор Гришин и на самом деле повел разговор о Ту-2. Да как хитро повел!

-- Читайте, кто будет стрелять завтра, -- подсунул он летчику телеграмму. -- Удальцовцы будут стрелять, те, между прочим, герои, которые раструбили везде о своей победе в воздушном бою над нашим полком. Что ж это получается, старший лейтенант? Вы рискуете, жизнью рискуете, а лавры, славу будут пожинать другие.

Гришин украдкой наблюдал, как реагирует летчик на его слова и телеграмму.

Телюков нервно покусывал нижнюю губу.

-- А из нашего? Неужели из нашего полка никто не будет стрелять? -спросил он.

-- В том-то и дело... На летчиков Удальцова работаем... Видите -- они герои! Что им мишень! Им подавай реальный бомбардировщик. А для летчиков нашего полка и мишени сгодятся, -- подзадоривал штурман.

Расчет его оказался верным. Телюков бросил на стол телеграмму и запальчиво воскликнул:

-- Если так -- не полечу! Не полечу, и все! Любят кататься, пусть и саночки возят!

-- Вот это справедливо! -- поддержал его Гришин. -- А то опять какое-нибудь несчастье с вами...

-- Несчастья со мной никакого не случится, -- оборвал его Телюков. -- А для удальцовцев не полечу. Не желаю!

Гришин побоялся испортить так хорошо начатое дело и осторожно сманеврировал:

-- Я не имею в виду катастрофу, старший лейтенант. Вы летчик опытный. Но так, чепе какое-нибудь может возникнуть. Вот и запишут его на счет нашего полка. А удальцовцы в конце года будут охотничьи ружья да часы получать в премию за безаварийность.

Уже отпуская от себя летчика, Гришин посоветовал ему сходить в поликлинику и взять освобождение от полетов.

-- Чтобы никто из начальства не придрался. А справку вам дадут. Глаза-то у вас еще совсем больные...

Справка Телюкову не нужна. Полеты на Ту-2 -- дело добровольное. Хочешь -- лети. Не хочешь -- как знаешь. А для удальцовцев он не полетит. Спросят -- скажет: "уничтоженные" не летают. Вот и все.

Конец дня Телюков провел в клубе, играл в бильярд. Вечером в столовой он встретился с Поддубным. Тот пригласил летчика к своему столу:

-- Садитесь, Филипп Кондратьевич.

"Академик" назвал его по имени и отчеству! Что могло означать такое внимание?

-- О ваших полетах, Филипп Кондратьевич, известно в Москве.

-- Ах, вот оно что! Но мне теперь безразлично, -- с напускным равнодушием ответил летчик. -- Не нужна мне слава.

-- Это почему же? -- насторожился майор.

-- Завтра я не полечу.

-- Плохо себя чувствуете?

-- Очень плохо.

-- Коль так, то повременим денек-другой.

-- Я, товарищ майор, вообще отказываюсь от Ту-2 и от прыжков с парашютом. Довольно!

-- Вот тебе и раз! Значит, гайка ослабла?

-- У меня, товарищ майор, гайка никогда не слабеет! -- Телюков побагровел. -- Но надевать лавровые венки кому-то на голову у меня нет ни малейшего желания.

-- Какие венки? О чем вы?

-- А вот о чем: мы здесь с вами саночки возим, а катаются удальцовцы.

-- Я не совсем вас понимаю.

-- Завтра стреляют по бомбардировщику исключительно летчики полка Удальцова. Кому-кому, а вам об этом известно.

Поддубный засмеялся.

-- Похвально, Филипп Кондратьевич, что вы патриот своего полка. Но откуда у вас такая неприязнь к соседям? От поражения в воздушном "бою"? О. Да вы, оказывается, злопамятны. Интересно, кто вам сказал, что завтра полетят исключительно удальцовцы? -- допытывался Поддубный.

-- Майор Гришин телеграмму показывал. Я сам читал.

-- Гришин? И вы серьезно решили прекратить свои полеты?

-- "Уничтоженные" не летают.

Поддубный задумался.

-- В таком случае я сообщу полковнику. Кстати, Удальцов сказал, что у него в полку есть много летчиков, которые изъявляют желание летать на Ту-2 и прыгать с парашютом. Я говорю вполне серьезно.

-- Желают -- пусть летят, -- все так же резко отвечал Телюков.

-- И то правда, -- согласился Поддубный.

Поужинав, он пожелал летчику спокойного отдыха и пошел в штаб. Да не за тем пошел, чтобы объявить, что полетов не будет. Полеты состоятся. В этом он не сомневался. Чтобы Телюков да отказался от полетов! Сейчас же одумается и прибежит. И будет извиняться... А вот история с Гришиным еще раз доказывает, что ему не место в должности заместителя командира полка.

Поддубный занялся текущими делами. Минут пять спустя послышались шаги в коридоре. Не было никакого сомнения: за дверями Телюков. Ну пусть постоит, коли поддался агитации Гришина.

Телюков в третий раз постучал в дверь.

-- Войдите. А-а, это вы, Филипп Кондратьевич? Полетите завтра, полетите! Не волнуйтесь. Идите отдыхайте. Вот что, одну минуточку. Прикройте, пожалуйста, плотнее дверь... -- И Поддубный сказал почти шепотом: -- Я должен сообщить вам под строжайшим секретом: завтра наши ученые и конструкторы будут на вашем Ту-2 испытывать новые образцы оружия. Теперь вы понимаете, какое почетное задание выпадает на вашу долю? Правительственное задание!

Телюков от волнения потерял способность говорить.

-- Правительственное? -- наконец пролепетал он. -- А вы, товарищ майор, еще не докладывали полковнику? Не передавали, что я...

-- И не думал, -- успокоил его Поддубный. -- Я ведь вас уже немного знаю, Филипп Кондратьевич!

-- Погорячился, товарищ майор.

Телюков "выбросил" в воздух еще три Ту-2. Еще три раза пропел он в воздухе свою любимую песенку. Он в эти дни был в превосходном настроении, шутил с друзьями-товарищами.

-- Та такую, брат, высоту, -- говорил он Байрачному, -- ни Козловский, ни Лемешев -- никто из наших знаменитостей не поднимался. А вот ты, как руководитель художественной самодеятельности, не замечаешь талантов. Между прочим, такой же точно близорукостью страдал и товарищ Бывалов из кинофильма "Волга-Волга".

-- Что ж, с вашим голосом можем взять вас суфлером драмкружка, если сидячая работа не противопоказана. Мозоли небось уже набили катапультным сиденьем?

-- Ну-ну, ты! -- Телюков погрозил ему кулаком.

Он безгранично гордился тем, что выполняет правительственное задание. По Ту-2 и впрямь стреляли новыми снарядами. И теперь его уже не волновал вопрос, кто стреляет по Ту-2 -- однополчане, соседи, здешние летчики или совсем неизвестные. Все равно главную скрипку в выполнении правительственного задания ведет он, Телюков! Его фамилия известна в Москве!