Яков Нерсесов - Великий Тамерлан. «Сотрясатель Вселенной» Страница 59

Дело в том, что через несколько месяцев скончался и французский король Карл VI Безумный. Возможность безвременной кончины Генриха V – регента при живом Карле VI – не предусматривалась статьями договора в Труа.

Сторонники дофина Карла воспользовались возникшей великолепной юридической лазейкой и поспешили провозгласить его в часовне г. Пуатье королем Франции Карлом VII Победоносным (22.02.1403, Париж, Франция – 22.07.1461, Меюн-сюр-Евр, Франция). Англичане же и герцог Бургундский Филипп Добрый признали королем 10-месячного Генриха VI (6.12.1421, замок Виндзор, Англия – 21.05.1471, Тауэр, Лондон), за которого стал править его дядя, талантливый полководец и правитель принц Джон, герцог Бэдфорд (20.06.1389 – 15.09.1435, Руан, Франция). Ему, конечно, не хватало харизмы внезапно скончавшегося старшего брата Генриха V и боевой репутации безвременно погибшего принца Томаса – герцога Кларенса. Но он сумел сохранить союз с могущественным герцогом Бургундским, женившись на его сестре Анне Бургундской. И все же теперь Франция имела не только две территории, одну французскую, другую английскую, но и двух королей – одного в Северной Франции, другого к югу от Луары.

Правда, военная обстановка складывалась не в пользу сторонников власти во Франции дофина Карла, провозглашенного королем Карлом VII.

Сначала главная «палочка-выручалочка» английской армии последних лет – ее самый удачливый военачальник Томас Монтакьют, 4-й граф Солсбери (1388, Солсбери, Англия – 3.11.1428, Орлеан, Франция) – сумел 1.081323 г. нанести франко-шотландским войскам дофина разгромное поражение под стенами бургундского Кравана (Краванта), который те осадили под началом сэра Джона Стюарта графа Бьюкенена, того самого, что зарубил под Боже Томаса герцога Кларенса. Военные советники дофина очень правильно рассчитали, что лучше сражаться против бургундцев нежели сходиться в бою с англичанами с их искусными лучниками. Не обладая большими силами (в ту пору у англичан их просто не было в наличии), многоопытный Солсбери сделал «все как надо»: очень умело и быстро маневрируя, вышел к городу в том месте, где ему было удобнее всего атаковать врага. Пока часть его сил в лице союзных бургундцев атаковала врага через мост, сам он со своими латниками под прикрытием заградительного «огневого вала» лучников благополучно форсировал реку.

…Между прочим, форсируя реку под Краваном, латники Солсбери не утонули под тяжестью доспехов, так вода доходила им до пояса как максимум, в основном – до колен. Примечательно, что им уже не надо было прикрываться тяжелыми щитами, так как качество доспехов в ту пору защищало рыцарей более надежно, чем раньше и щиты уже почти вышли из употребления. Лишившись щита, рыцарь получил возможность более активно сражаться обеими руками и отчасти стал маневреннее.

Бой за мост, который защищали шотландцы (вечные противники англичан), был очень ожесточенным. Защитники моста понесли очень тяжелые потери, но после того как им в спину внезапно ударил гарнизон осажденного дофином Кравана, исход боя был предрешен. Шотландцы до последнего прикрывали отход (вернее, бегство) ломбардцев и испанцев дофина и почти все полегли костями под Краваном. По разным оценкам тогда их погибло от 2 до 4 тыс. Сам сэр Джон Стюарт не только оказался в плену, но и лишился в той рубке глаза. От войск дофина в прямом и переносном смысле не осталось ничего: их рассеяли по окрестностям.

Следующее крупное и опять неудачное для французов и их союзников-шотландцев сражение произошло 17 августа 1424 г. на открытой равнине под Вернейем (Вернейлем). Кое-кто из историков склонен давать этой битве звучное название «второй Азенкур», «другой Азенкур». Дело в том, что командование французской частью армии дофина, в частности Жан II 2-й герцог д’Алансон (1409 – 1476, Париж, Франция), не забыло трагических уроков Азенкура и было против схватки с англичанами в открытом поле. Они вообще стремились избегать крупных сражений. Однако возобладало мнение воинственных шотландцев Арчибальда 4-го графа Дугласа (ок. 1369 – 17.08.1424, Вернейль, Франция), готовых сражаться с ненавистными им англичанами где угодно и при любых раскладах. В очередной раз было принято роковое решение и союзная армия дофина развернулась в боевые порядки на открытой местности. Ею командовал граф д’Омаль (но 6500 шотландцев Дугласа его игнорировали), а англичанами сам герцог Бедфорд, которому «ассистировал» граф Саффолк. Ожидалось прибытие мобильного отряда графа Солсбери.

Ранним утром в день битвы противники начали выстраиваться друг против друга, причем командованию дофина пришлось всячески сдерживать шотландцев, которые рвались первыми обрушиться на принесших их народу столь несчастий англосаксов. Французы встали слева, а гордые и вольнолюбивые дети Шотландии – справа. Там же расположились и 600 наемных всадников-ломбардцев, которым предстоит сыграть «свою роль» в грядущем сражении. Обе противоборствующие стороны имели по три линии, а на флангах – конницу. Арбалетчиков перемешали по английскому образцу с пешими латниками. Всего у них было ок. 16 тыс. человек, тогда как у Бедфорда – не более 8 – 9 тыс., в том числе 1800 рыцарей. Хорошо, что подоспел со своими мобильными конными лучниками Томас Монтекьют, граф Солсбери, не без оснований слывший большим специалистом по французам. В общем, под началом у английского регента собрался, кроме лорда Джона Толбота, почти весь цвет английского командованию той поры: и граф Саффолк, и лорд Скейлз, и сэр Джон Фальстоф, или Фастольф (1378, Норфолк, Англия – 5.11.1459, Норфолк, Англия) и капитан Гласдейл, и сам «гуру» среди английских военачальников – Солсбери. (Примечательно, что двум последним будет суждено погибнуть, причем весьма нелепо, спустя пять лет в ходе знаменитой осады Орлеана, по сути, кардинально повлиявшей на весь ход Столетней войны!).

Англичане спокойно спустились с холма по лесной просеке навстречу давно изготовившемуся неприятелю, хладнокровно преодолели низину и по покатому склону поднялись настолько, чтобы оставаться в безопасности от всех видов вражеских метательных снарядов. Только после этого Бедфорд спешил почти все свое воинство и выстроил его по схеме весьма похожей на ту, которую применил его покойный брат при Азенкуре, но, очевидно, что с некоторыми новациями. Благо местность между лесом и городом представляла собой чистую и ровную поверхность – очень удобную для стрельбы из лука. Так, лучники сосредоточились как на самых краях флангов для ведения диагонально-перекрестного огня, так и перед группами спешенных латников. Главным «ноу-хау» регента стал значительный (20% всех сил) мобильный резерв из 2 тыс. лучников – на случай «исправления ошибок или нейтрализации непредвиденных ситуаций». Ему придавалось серьезное значение и, он себе оправдал, серьезно потрудившись на поле боя. Кроме того, обоз, в отличие от азенкурского, был организован очень компактно (повозки поставили максимально плотно; лошадей связали попарно и разместили прямо перед телегами как дополнительное прикрытие), а грумы, пажи, слуги и прочие обозники стали тыловым охранением. Присматривать за обозом было приказано и мобильному резерву, но, судя по всему, это не являлось его главной задачей. Глубоко в тылу англичане оставили большой лес, в котором в случае неудачи могла бы укрыться их пехота.