Борис Мутовин - Через все испытания Страница 59

Главное мы видели в том, чтобы укрепить, еще выше поднять у воинов патриотический дух, стремление драться геройски, смело преодолевать любые трудности на пути к победе. В этот период большую роль играли боевые листки, оперативные листовки, написанные наспех, карандашом, в перерыве между боями, а то даже и во время - боя, сразу по горячим следам.

"Сержант В. Соснин с отделением отбил три атаки фашистов, в несколько раз превосходящих по численности, потеряв убитыми двух солдат. Будем драться, как Соснин".

"Пулеметчик С. Коробов уничтожил в бою 12 гитлеровцев. Тяжело раненный, он остался в строю и продолжал сражаться. Боец представлен к награде".

"Разведчики П. Путеня и К. Резник захватили двух пленных. Рискуя жизнью, они доставили их в штаб полка..."

Такие сообщения не нуждались в комментариях, они говорили сами за себя. Листок, бывало, переходил из рук в руки, из отделения в отделение, истирался до дыр. И каждый боец хотел быть похожим на героев.

В период наступления, передислокации, естественно, невозможно выкроить время для сборов, общих инструктажей, совещаний политработников, партийного и комсомольского актива. Все вопросы, связанные с организацией партполитработы, приходилось решать непосредственно на местах, в окопах, блиндажах, в тесном общении с несколькими офицерами, а то и с одним товарищем.

После затяжных оборонительных боев началось преследование противника. Сам по себе этот факт воодушевлял личный состав, поднимал настроение. Тем более что становилось ясно - день, другой, и советские войска вышвырнут фашистов с советской территории, начнутся бои за рубежом. Задачи войск четко были изложены в приказе Верховного Главнокомандующего от 23 февраля 1944 года: "...Умелым сочетанием огня и маневра взламывать вражескую оборону на всю ее глубину, не давать врагу передышки, своевременно ликвидировать вражеские попытки контратаками задержать наше наступление, умело организовывать преследование врага". Эти требования легли в основу всей политической и организаторской работы командиров, политорганов, партийных организаций.

Отправляя работников политотдела в полки, подразделения, я, как правило, беседовал о каждым, высказывал свое мнение о том, что и как надо сделать, выслушивал товарища, и расставались мы, имея твердое сообща выработанное направление в работе.

Кстати, у меня утвердилось железное правило - не сковывать инициативу работников политотдела. Более того, я постоянно напоминал им, что в любых условиях они должны исходить из интересов дела, с учетом обстановки уметь быстро перестроиться, сориентироваться и действовать так, как подсказывает жизнь, практика. Конечно, бывали случаи, когда "творчество" иного товарища било через край.

Разговор об этом состоялся у меня с капитаном Зыряновым - моим помощником по комсомольской работе. Вообще-то этого офицера я высоко ценил, мне нравилась его неугомонность, умение все принимать близко к сердцу, за все искренне болеть душой. Но в своей активности он иногда переходил границы дозволенного, чем вызывал обиды у людей уважаемых, заслуженных.

В одно время до меня стали доходить слухи, что Зырянов, работая в полку или дивизионе, вмешивается в распоряжения командира, пытается давать им оценку, ведет себя иногда с апломбом. Эти слухи подтвердились. На совещании командиров некоторые товарищи вроде бы в шутку высказались о том, что, мол, я развиваю у своих подчиненных чувство вседозволенности.

С Зыряновым пришлось серьезно поговорить, напомнить ему, что приказ, распоряжение командира-единоначальника не обсуждаются и не комментируются, в том числе и работниками политотдела. Вместе с тем я похвалил его за инициативу в проведении интересных, получивших высокую оценку во всей дивизии бесед с комсомольцами "Почему я хочу стать коммунистом". На таких беседах комсомольцы рассказывали о своих старших товарищах коммунистах, об их славных боевых делах, чуткости, внимании, высказывались о том, какие черты в характере членов партии им особенно нравятся и в чем они хотели бы походить на коммунистов. Здесь же высказывались и сокровенные мысли, думы о том, мечтает ли воин о вступлении в партию, когда родилась эта мечта и почему, каким комсомолец представляет себе настоящего коммуниста. Короче говоря, инициатива Зырянова была поддержана комсомольцами всей дивизии, помогла нам лучше изучить личный состав.

Сам я, приехав в полк, неизменно вникал в работу заместителя командира по политчасти, партийного актива, все хорошее, заслуживающее внимания, отмечал и только потом высказывал соображения по улучшению дела, советовал, что изменить, на что переориентировать внимание.

Как-то инструктор политотдела по оргпартработе и помощник начальника политотдела по комсомольской работе высказали тревогу, что в некоторых ротах распадаются комсомольские организации. Что же, такое возможно - в боях гибли люди, на их место приходили бойцы старше по возрасту.

- В одном полку или во всех? - поинтересовался я.

- Мы говорим об одном.

- Меры для укрепления этих комсомольских организаций мы примем. Но давайте посмотрим шире: на должном ли уровне у нас партийное руководство комсомолом, достаточно ли активны сами комсомольские организации? Надо подумать о том, что можно и необходимо сделать, чтобы значительно активизировать работу комсомольского актива.

В тот же день побывал в полку, о котором шла речь, высказал свои соображения командиру и его заместителю по политчасти. Они согласились, что недостаточно внимания уделяют работе комсомольских организаций, что действительно некоторые из них перестали существовать. Меня так и подмывало устроить этим в общем-то опытным заслуженным офицерам головомойку за то, что они недооценивают роль комсомольских организаций в борьбе за высокую боевую готовность, в воспитании личного состава. Но я спокойно попросил их подумать о том, что можно предложить для исправления положения дел, какие мероприятия они считают необходимым провести в самое ближайшее время. Дал на это сутки. Сам же вместе с Зыряновым собрал на совещание других политработников, секретарей партийных организаций и высказал им свою озабоченность, рассказал о недостатках, допущенных в полку, потребовал "повернуться лицом к комсомолу".

В эти же дни мы провели однодневный семинар секретарей комсомольских организаций, постарались вскрыть передовой опыт работы, сообща обсудили пути улучшения деятельности организаций, поставили перед молодежными вожаками конкретные задачи. Скажу, что позже такие семинары стали регулярными и готовили их все работники политотдела с участием политработников полков. Регулярнее стали вопросы комсомольской работы обсуждаться и на заседаниях партийных бюро, на партсобраниях, что в значительной степени оживило деятельность комсомольского актива. Он и раньше выступал инициатором многих начинаний, а теперь стремление активистов идти во главе масс воинов стало проявляться еще заметнее. По их инициативе развернулось движение учиться стрелять по-снайперски, в котором приняли участие сотни воинов дивизии. Комсомольцы выступили инициаторами и создания групп истребителей танков, в которые отбирались самые опытные, смелые и умелые воины. В группах изучались подрывные средства, совершенствовались навыки использования противотанковых ружей, гранат, бутылок с зажигательной смесью. Позже такие группы не раз демонстрировали свое боевое мастерство.