Портреты - Татьяна Васильевна Промогайбо Страница 6

Соседи приехали с работы, позвали нас на ужин и рассказывают такую историю. Были в Анапе по делам, решили на рынке купить персиков. Константиновна пошла на добычу, распробовав фрукт, открывая дверцу машины, решила вернуться и купить ещё. Закрыла дверцу машины, пошла на рынок. Возвращается, а машины нет. Начала метаться, ищет мужа (это её версия).

Версия Виктора: «Мы так устаем от поездок, что иногда всю дорогу не разговариваем. Люда пошла на рынок купить персиков. Я сижу в машине и подыхаю от жары. Наконец пришла, я даже не поворачиваюсь. Хлопок – дверцы открыла, села, закрыла дверцу. Поехали. Через полчаса глянул в зеркало, что она там делает на заднем сидении, так как в машине очень тихо. А её нет. Я по тормозам, чуть не сделал аварию. Вышел из машины, обошёл её, даже в багажнике посмотрел. Нигде нет. Ничего не понимаю. Куда она делась?»

Константиновна мечется по рынку целый час, подыхает от жары. Наконец-то подъезжает Виктор Иванович, он понял, где потерял любимую.

Ещё случай. Захожу к ним в квартиру, везде разложена какая-то трава. Что такое? Виктор говорит: «Это панацея для улучшения памяти». Как пользовать? Оказывается, всё просто – завариваешь и здоровеешь. Я засомневалась. Он задумался, а потом говорит: «Мы заварили, но пить забываем!»

Их дочь Ирина такая же добрая, хозяйственная, работящая барышня. Унаследовала лабораторию, трудится там не покладая рук. Родила двух сыновей: Пашу и Сашу. Паша компьютерщик, закончил КубГУ. Саша очень подвижный, смешной мальчик начальной школы. Второй муж, Дима, такой же, как Ира, – труженик. Любящий муж и отец.

На нескольких листочках разве можно рассказать о людях, с которыми прожили бок о бок столько лет? Конечно, нельзя. Можно помнить о них каждый день. Светлые люди!

Другие соседи Сормовской, 2О5

Ольга Георгиевна

Незабвенная Ольга Георгиевна Драганова – соседка четвертого этажа.

С ней мы сошлись через несколько дней после переезда в квартиры.

Кандидат философских наук, доцент кафедры философии Института физкультуры. Красивая, умная женщина, очень исполнительная, деликатно меня исправляла в моих прожектерских планах. У Ольги Георгиевны семья, которую она оберегала, любила, помогала.

Отец – старший Драганов – был уже пожилым человеком, дочь ухаживала за ним. Помню, как она горевала, похоронив старика. Её брат – военный в отставке – не раз приезжал к ней в гости, она была наставницей и другом. Но, наверное, близкие, доверительные отношения у неё с младшей сестрой Людой, которая жила в Ставрополе. Ольга очень любила племянников, всегда заранее готовила всем подарки.

У неё сын Дима, она о нем рассказывала с восторгом, как о будущем футбола. Когда я увидела его на кухне, то поразилась материнской необъективной любви. Это было худющее существо, которое вернулось из тренировки и уснуло за столом, тогда он был в шестом классе. Но мать есть мать, она не ошиблась, мальчик уже при выпуске из школы из гадкого утенка превратился в красивого лебедя, большого и сильного. Дима поступил в Институт физкультуры, окончив его, трезво оценил обстановку и стал владельцем спортивного клуба, ухаживает за отцом, который уж точно не достоин заботы.

Ольга Георгиевна говорила мне: «Мужа надо иметь – это здоровье женщины». Сама-то от своего оздоровителя натерпелась, пришла ко мне вся в синяках. Пьяный красавец избил её. Через некоторое время она заболела неизлечимой болезнью, а когда она умирала, то у постели сидели я и Дима. Пьяный муж «дрыхнул», храпя на все девять этажей, в соседней комнате. Потом он прыгал с четвёртого этажа, наверное, от большого ума, потом женился ещё на одной женщине, работавшей на нескольких работах, чтобы прокормить борова. Он бы мог помогать, когда она обкапывала дом, работая цветоводом, но говорил: «Я получаю пенсию и отдаю ей». Представляю размер пенсии.

После похорон я не была на могиле Ольги, не езжу на кладбище никогда, мои могилы в станице Мартанской. Теперь ноги не идут, встретимся, наверное, на небесах, если я туда попаду.

Галина Александровна

Как много чистых порядочных людей в нашем подъезде. Галина Александровна живёт на пятом этаже со старенькой мамой и с внучкой Аней. Здоровая красивая русская женщина, разведена, могла бы ещё составить счастье такому же одинокому порядочному мужчине. Но нет, на этом деле поставила крест.

Наша семья познакомилась поближе с ней, полюбила её, когда мы искали няню для десятимесячной внучки Маши. Галя относилась к подопечной, как к родной, а когда Маша пошла в школу, то переживала и радовалась за неё искренно.

Её внучка не хотела жить с родной матерью, хотя та успешная женщина, живет в нашем районе и готова жить с дочерью.

Вот Галина и живёт такой семьёй, но, мне кажется, очень стеснённо для себя. Она с мамой в двенадцатиметровой комнате, Аня сама в девятнадцати метрах. Потом, правда, у Ани появился жених, вскоре ставший её мужем. Правнуки не за горами. Готовься, Галина Александровна! Впрочем, как и я тоже.

Галина Павловна

Ещё одна бабушка, которую и бабушкой не назовёшь.

Приехала с Севера, где работала старшим бухгалтером, на большом предприятии. Она всегда красиво одета, губы накрашены. Галина Павловна обеспеченный, ведущий правильно домашнее хозяйство, – человек. Имея лишний вес, она ела целый день только гречку, ничем её не сдабривая. Муж у неё умер (Вдова не раз давала мне его шикарную куртку, когда я ездила в снежные места на экскурсию с детьми).

Дочь – красивая ухоженная женщина, занималась бизнесом: возила цветы на Север для продажи. Две внучки были приправлены к бабушке. Бабушка за современным ритмом внучек не успевала. Но внучек выучила. И радуется их успехам.

Бабушки мои и я с вами, будьте здоровы, пусть внуки нас радуют!

Любимый директор

Почему любимый? Да потому что есть с кем сравнивать. Последняя работодатель, кроме себя любимой, не видела никого в упор. Ну, да Бог с ней!

Буду писать про человеческое благородное отношение ко мне Игоря Борисовича. Пришла я на работу в училище, скажем прямо, из-за зарплаты, к которой прилагалась ещё и премия, её я уж точно не зарабатывала.

В мои обязанности преподавателя входило сеять разумное, доброе, но как говорят, разумного с моей стороны пока не наблюдалось.

В группах было по 25–30 мальчиков, со школой у них были проблемы: учеба давалась нелегко, а некоторым не давалась вообще. В седьмом колене словесников в роду у нас не было. Вот и приходилось читать по бумажечке, править запятые у отвечавших учеников у доски.

А они, как могли, так и потешались надо мною. Например, на вопрос о запятой я неправильно строила предложение и невинно вопрошала: «Так стоит или не стоит?».