Константин Ковалев-Случевский - Юрий Звенигородский. Великий князь Московский Страница 6

Известно, однако, что надгробные портреты князей почти полностью, один в один повторяли предыдущие, во многом утраченные росписи Архангельского собора еще XVI века. Но почему все князья, несмотря на то что они были и противниками и даже опальными, на стенах изображены в нимбах, как святые? И над каждым из них мы видим лик его тезоименитого покровителя. Над Юрием Дмитриевичем изображен святой Георгий Победоносец, ставший символом Москвы.

Нимбы появились, видимо, благодаря византийской традиции. Там так изображались правители, это был символ богоизбранности для власти. Но удивительно, как на Руси в сознании потомков, пусть даже не наяву, а лишь в иконографии, сложилось ощущение общего всепрощения по отношению ко всем своим государям. Кончина будто примирила всех их между собой, и весь род Московских правителей попал под Господне покровительство. Князья словно признаются «святопреставленными» или «святопочившими». Они стоят в молитвенных позах, они молят о сохранении русской земли. Так представляли себе это создатели росписей. И рядом, на той же стене, где изображен князь Юрий с братьями и сыновьями, расположена фреска «Страшный Суд», на которой сонм святых праведников также предстоит перед Творцом, моля о спасении — своем и потомков рода человеческого.

Мы можем теперь сказать, что к созданию портрета князя Юрия Звенигородского могут иметь отношение такие выдающиеся иконописцы, как Симон Ушаков, Яков Казанец, Степан Рязанец, Федор Зубов, Сидор Поспеев и Иосиф Владимиров. Существовал до этого еще более ранний лик, когда при Иване Грозном собор расписали в 1564—1565 годах. Но после Смутного времени те фрески плохо сохранились, их закрыли новыми. Можно ли под ними сегодня обнаружить и рассмотреть более древние? Почему бы и нет.

В соборе Рюриковичи лежат вдоль южной стены (великие князья Московские), у стены западной — удельные князья и другие родственники князей великих, а по северной — все остальные, те, кто скончался, например, в Москве — в опале.

Именно вдоль западной стены, в южном ее углу находится могила князя Юрия Дмитриевича.

Надгробие не соответствует тому, что было первоначально изготовлено. Оно было сделано позднее, в 30-е годы XVII столетия. Внутри — выложено из отборного кирпича, а снаружи — украшено белым камнем, резьбой и орнаментальным рисунком. В торце саркофага можно прочесть имя князя Юрия, а также годы его жизни.

Уже в начале XX века были заказаны специальные латунные (металлические) крышки, которые расположили сверху могил. В таком виде саркофаг князя Юрия и сохранился до наших дней.

Рядом с погребенным Юрием Дмитриевичем лежит его «равный брат» — князь Серпуховской и Боровский Владимир Андреевич Храбрый (скончался в 1410 году). Они оба были самыми достойными и великими воинами того периода русской истории. Потому одного звали Храбрым, а другого — Победителем Булгар, не ведавшим поражений. Не случайно еще великий князь Дмитрий Донской соединил их руки, назвав по договору «равными братьями», хотя между ними была значительная разница в возрасте. Но юноша Юрий подавал большие надежды и был любимцем Московского двора.

С другой стороны мы видим могилы братьев князя Юрия — Петра Дмитриевича (скончался в 1428 году) и Андрея Дмитриевича (в 1432-м). Странно на первый взгляд, что великий князь Московский лежит в ряду князей удельных. Но если бы только эта странность могла быть единственной!

Присмотревшись, можно заметить, что на саркофаге князя Юрия и на стене — несколько имен. Это означает, что в одной гробнице лежит прах сразу трех покойных князей. Вместе с князем Юрием Дмитриевичем, уже после его кончины, были похоронены его сыновья, сначала — Дмитрий Юрьевич Красный (в 1441 году), а затем — Василий Юрьевич Косой (в 1448-м). Последний, между прочим, также некоторое время был великим князем Московским. Однако и его прах лежит вдоль западной, «удельнокняжеской» стены.

Отметим сразу: среди 54 саркофагов в Архангельском соборе Кремля это единственный случай, когда три князя похоронены в одной могиле. При этом два из них — великие князья Московские. То есть, как мы уже говорили, лежат «не там, где положено, и не так, как положено».

Не странно ли?

Причины таких «странностей» мы будем изучать совместно с читателями в процессе повествования книги. Но некоторые, видимо, уже догадываются — что к чему. Действительно, даже само захоронение великого князя Юрия Дмитриевича стало показательным. В связи с особым, неприязненным отношением к нему и к памяти о нем его властвующих родственников по линии старшего брата — Василия Дмитриевича, которого, как великого князя, положили у южной стены, почти рядом с великими же князьями: их отцом — Дмитрием Донским и дедом — Иваном Красным. Там же подобало бы лежать и князю Юрию. Но…

Добавим к этому и следующее. На белокаменном надгробии князя Юрия Дмитриевича, с восточной стороны, направленной прямо на алтарь храма, высечена эпитафия с прелюбопытным текстом: «В лето 6940 августа в 19 преставися благоверный князь великий Юрий Дмитриевич». То есть указана дата, совершенно не соответствующая действительности. Неверно отмечены и день, и год его кончины. Вместо 5 июня 1434 года мы видим — 19 августа 1432-го. Таких серьезных ошибок на других надгробиях мы не встретим (мелкие всегда бывают, но не столь важные).

Случайная ли эта ошибка? Думается, вовсе нет. Летописные даты жизни князя были хорошо известны. А если мастера ошиблись, то можно было и поправить. Но ведь не поправили же!

Вполне можно предположить следующее. С такой записью оказывалось, что… ни в 1433, ни в 1434 годах князь Юрий Звенигородский на великокняжеском престоле вовсе и не был! Ведь он — по надгробию — скончался в 1432 году! Следовательно, как будто бы до своего Московского правления он просто не дожил! Вот такой, в некотором роде, текстовой «казус». Но какой расчетливый!

Пытливый читатель может возразить: а надпись-то гласит, что он «благоверный князь великий». На что предложу следующий аргумент. Такая же запись повторяется, например, на многих настенных росписях — у большинства надгробий разных князей, включая удельных. Они названы «великими князьями», как и на крышках гробниц (вообще все признаны «великими»), то есть — по единой формуле, в которую обязательно включалось также изображение нимба вокруг головы каждого упокоенного, хотя редкие из них были канонизированы Церковью как святые.

А значит, получается, что уточнение по поводу «великого князя» вместе с сопоставлениями даты его кончины на надгробии выглядело почти фарсом и даже в то время не становилось точным или верным утверждением.