Илья Азаров - Непобежденные Страница 6

Лейтенант Пустынцев и краснофлотец Колтаков подбили противотанковыми гранатами взбиравшийся на высоту танк. Но к огневым позициям уже проникли вражеские автоматчики.

Пустынцев тяжело ранен. Сержант Сергеев и Колтаков унесли лейтенанта в укрытие. В траншеях рукопашная схватка…

Все из отделения Шелеги были ранены, несколько человек убито. Ранен и Шелега — он схватил брошенную гитлеровцами гранату с деревянной ручкой и успел бросить ее обратно, но граната разорвалась в воздухе, и осколок врезался в грудь Шелеге. Старшину оттащил в укрытие Михалев, хотя тоже был ранен.

Память не сохранила все подробности. Иван Илларионович помнит, как ночью выбрались из заваленного блиндажа он, Михалев, Марченко и Ванюшенко. Ползли в сторону бухты, были замечены немцами. У Михалева была граната, он бросил ее в сторону немцев. Взрыв привлек внимание врага, взлетели ракеты в направлении взрыва. Михалев, Марченко, Ванюшенко и Шелега поползли в разные стороны.

Иван Шелега добрался на рассвете к проволочному заграждению в районе Сухарной балки. Наши бойцы подобрали его, доставили в госпиталь. Ранение было тяжелым, и Шелегу отправили самолетом в Краснодар. В Кисловодске, в госпитале, он встретился с Михалевым, Марченко и Ванюшенко. Вылечившись, Иван Илларионович воевал в морской пехоте. Закончил войну в звании лейтенанта. Ныне работает водителем в Ялтинском троллейбусном парке.

Рассказом о героях 365-й батареи начал я книгу потому, что люди этой «сухопутной» огневой точки особенно запомнились мне в связи с событиями, определившими героический характер 250-дневной обороны Севастополя.

В апрельские дни 1942 года 35 человек из личного состава этой батареи были награждены боевыми орденами и медалями. 15 апреля стало для зенитчиков праздником: отличившимся вручались награды, было зачитано приветствие Военного совета Черноморского флота от 14 апреля 1942 года:

«Командиру 365 батареи ст. лейтенанту Воробьеву Н. Комиссару 365 батареи политруку Донюшкину А.

В боях за Советскую Родину против немецких захватчиков личный состав вашей батареи показал незабываемый пример мужества, отваги, дисциплины и организованности.

В трудную минуту, когда остервенелый враг рвался к Севастополю — столице черноморских моряков, его яростные атаки разбились о железную силу вашей стойкости.

Поздравляя личный состав батареи с высокими правительственными наградами, Военный совет выражает твердую уверенность, что и в дальнейшем вы будете героически бороться за Родину, за советский народ…»

Среди награжденных были С. Данич, А. Шкода, И. И. Стрельцов.

Награждение и приветствие Военного совета артиллеристы восприняли с большой радостью и гордостью, это придало людям новые силы, еще раз подкрепило убежденность в нашей конечной победе над гитлеровскими захватчиками.

Я помню, какое большое впечатление произвели на меня оборонительные сооружения на батарее. Зенитчики днем не отходили от орудий, а ночью все занимались оборонительными работами. Было сооружено несколько прочных дотов, удаленных на 50–60 метров от орудий, траншеи с перекрытиями. Но особенно я удивился, когда комиссар батареи Донюшкин показал мне построенную своими силами баню — там даже была полка для любителей попариться.

Запомнился рассказ комиссара о самоотверженности бойцов батареи в дни декабрьского наступления на Севастополь.

На батарею шли танки. Командир второго орудия Степан Данич первым открыл огонь прямой наводкой и подбил один танк.

Фашисты усилили обстрел позиции. Из орудийного расчета Данича все были выведены из строя. Степан один продолжал прямой наводкой вести огонь шрапнелью по наступающему противнику.

— Надо было все видеть своими глазами, — говорил комиссар, — чтобы представить, какой урон нанесли мы тогда врагу…

В тот день Данич в числе многих подал заявление в парторганизацию с просьбой принять в ряды ВКП(б). «Хочу биться с фашистами коммунистом», — писал он.

Коммунист Иван Стрельцов, командир четвертого орудия, заметил гитлеровских автоматчиков, подбиравшихся к огневой позиции, где находилось его орудие. Несмотря на ранение, Стрельцов с гранатой взобрался на бруствер и бросил ее в гитлеровцев.

Отвага у людей проявлялась необыкновенная, особенно после того, как на батарее побывал комиссар дивизиона старший политрук В. Е. Баракин и сообщил, что на Керченский полуостров высажен десант. Провели собрание коммунистов, пригласив и тех, кто подал заявление с просьбой принять их в партию.

— Нам надо выстоять, — закончил свою короткую речь Баракин.

Выступления были по существу клятвами.

— Высоту не сдадим.

— Пока среди нас останется хоть один коммунист, фашисты не пройдут.

Потом провели комсомольское собрание, и комсомольцы поклялись, что не посрамят чести сынов Ленинского комсомола.

В последние годы я получил несколько писем и от Д. Д. Скирды.

Знавшие его в годы войны вспоминают Дмитрия Денисовича как инициативного командира приборного и дальномерного отделения. На 365-й батарее был устаревший прибор управления огнем, данные с которого считывались голосом, т. е. следивший за прибором артиллерист кричал, чтобы его услышали, но во время стрельбы голос все равно заглушался. И Скирда придумал систему телефонизации, которая позволила принимать в телефонные наушники данные, спокойно считываемые в микрофон.

На счету Дмитрия Денисовича 26 убитых врагов. Устроившись в котловане приборного отделения, Скирда беспрерывно вел огонь, хотя во время боя винтовка накалялась до предела. Номерной матрос Федеряка и скоромерщик Сизенко набивали обоймы и подавали ему.

В декабрьских боях Скирда был тяжело ранен и отправлен в госпиталь. Дмитрий Денисович награжден орденом Красной Звезды.

После госпиталя Скирда воевал под Новороссийском, Туапсе, был вторично ранен. Ныне он лейтенант запаса, уже около 20 лет работает бригадиром полеводческой бригады в колхозе имени XXII партсъезда в селе Павловка, Богодуховского района Харьковской области.

Скирда помнит многое о своих боевых товарищах по 365-й батарее.

Дмитрий Денисович пишет о своем земляке, командире первого орудия Литовко, выполнившем свой воинский долг до конца, об Иване Стрельцове, с которым тогда крепко подружился; о Степане Даниче, бывшем колхозном бригадире, бесстрашном бойце, не дрогнувшем даже тогда, когда он остался один из всего орудийного расчета и продолжал прямой наводкой бить гитлеровцев, лезших на батарею…

Написал Д. Д. Скирда и о коммунисте сержанте Шкоде. До войны Антон Шкода был председателем колхоза Новомосковского района Днепропетровской области. На батарее он проявил навыки умного, рачительного хозяина и толкового организатора. Не случайно его, командира орудия, назначили старшиной комендоров. В созданной подвижной стрелковой группе, куда входили стрелки, снайперы и пулеметный расчет, командиром стал сержант Шкода. Находясь в дзоте на южных склонах батареи, они хорошо видели прилегающую к высоте местность и наступавших гитлеровцев. Когда вражеские солдаты, дойдя до проволочного заграждения, пытались предпринять атаку, их косили стрелки, снайперы и пулеметчик… Был момент, когда озверелые фашисты прорвались к огневой позиции. В ход можно было пустить гранаты, но бросать гранату из дзота неудобно. Первым вышел командир. Как всегда и во всем, коммунист Шкода показывал пример личным поведением. Бился Шкода с врагами до последнего дыхания…