Бруно Нардини - Жизнь Леонардо. Часть четвертая.(с иллюстрациями) Страница 6

В пасхальный день 1512 года вблизи Равенны произошла жестокая битва между союзниками папы под командованием вице-короля Раймондо ди Кардоне и французским войском. Молодой кардинал Джованни Медичи, папский легат, наблюдал за кровавым сражением, восседая в церковном одеянии на белом коне. Французы выиграли сражение и захватили кардинала в плен. Но победа досталась им дорогой ценой: бесстрашный Гастон де Фуа погиб на поле боя. Юлий II, проигравший битву, но непобежденный, обратился за помощью к епископу Сиона, швейцарцу, кардиналу Шинеру с его двадцатитысячным войском. На помощь ди Кардоне прибыли подкрепления из Эмилии и Венето. Тривульцио, видя все это, принял решение отойти на французскую территорию, приказав Милану сдаться, дабы город избежал разграбления.

При переправе через реку По группа крестьян напала на кавалеристов, охранявших пленного кардинала Медичи, и сумела его освободить.

После праздника рождества Массимилиано Сфорца, второй сын Лодовико Моро, торжественно вступил в Милан через Порта Тичинезе. Швейцарцам в награду за их помощь отдали города Беллинцону, Лугано, Локарно, Кьявенну и Кьяссо. Затем в честь победителей были устроены в Милане грандиозные празднества, неожиданно прерванные из-за смерти Юлия II, скончавшегося в Риме 21 января 1513 года. Новым папой был избран Джованни Медичи, принявший имя Льва X.

 Исследования о развитии плода в чреве матери и о проекции света и тени в солнечной системе.

 «Гастон де Фуа» и «Карл Амбуазский» (две ранее неизвестные миниатюры).

 Молодой французский кондотьер Гастон де Фуа погиб в пасхальный день 1512 года в битве при Равенне.

Портрет папы Юлия II.

Во время битвы при Равенне французы взяли в плен кардинала Джованни Медичи.

 Рисунок для конного памятника маршалу Тривульцио.

В 1511—1512 годы Леонардо потерял многих друзей и среди них Делла Торре и Карла Амбуазского, своего покровителя.

«Опьяневший» каплун

«Спросить у жены Бьяджо Кривелли, как каплун высиживает куриные яйца, когда его напоят вином».

 В то самое время, когда в Италии сражались между собой армии Франции и Испании, а Милану с часу на час грозило вторжение швейцарцев и венецианцев, готовых разграбить город, Леонардо заносил в записную книжку столь странные вещи.

Тут можно выдвинуть два предположения: либо он оставался совершенно безразличным к происходящему вокруг, либо речь шла о детском простодушии. Возможно, это объяснялось обеими причинами одновременно.

К тому же Леонардо, будучи ученым и живописцем, не мог принимать никакого участия в трагедии, разыгравшейся в Италии.

Король недвусмысленно потребовал от него, чтобы он занимался не изобретениями, а живописью. Между тем среди этих изобретений были такие, как осколочные снаряды — нынешняя шрапнель, пулеметы и танки. Полководцы не интересовались его предложениями, и Леонардо занялся проблемой, как заставить каплуна высиживать куриные яйца, дав ему сначала корм, смоченный в вине.

За отступлением французов и возвращением в Милан Сфорца Леонардо наблюдал из окна своего дома. Новое правительство не покарало его как «пособника врага», но игнорировало.

Леонардо уехал из города в Ваприо д'Адца, где укрылся в доме Франческо Мельци. Холодный ветер войны проносился над оцепеневшей Италией, ставшей жертвой алчности чужеземцев. В деревенском одиночестве Леонардо приводил в порядок свои бумаги и с горечью писал о непостоянстве человеческой натуры. Изредка какой-нибудь странник или проезжий солдат приносил в селение вести из Милана и Рима.

Но когда папой избрали кардинала Джованни Медичи, во всей Ломбардии тоже празднично загорелись огни. Весть об избрании нового папы облетела всю Европу.

— Маэстро, что вы думаете делать дальше?— спросил Мельци.

— Подождем других новостей.

Но больше новостей не приходило. Да они уже не были нужны! Достаточно было одной: на смену воинственному папе Юлию II пришел сын Лоренцо Великолепного, бывший кардинал Джованни Медичи. Ледяной ветер раздора и упадка сменился теплым ветром.

Кто раньше, кто позже, но все знаменитые художники и скульпторы отправились в Рим. А тот, кто уже жил там, звал в Вечный город своих друзей. В Рим приехали Джулиано и Антонио да Сангалло, Браманте, Рафаэль, Себастиано дель Пьомбо, Фра Бартоломео, Лука Синьорелли, Андреа Солари, Триссино, Содома, Карадоссо, Микеланджело, Сансовино, Рустичи, Филиппино Липпи, Андреа дель Сарто. Такого собрания великих художников не знала история Италии.

Никто не говорил Леонардо, что и ему надо отправиться в Рим, что многие уже его опередили. Он сам испытывал потребность избавиться от давящего одиночества.

Прежде всего, он вернулся из Ваприо д'Адда в Милан. Неспешно собрал все свои творения и вещи, занес в список то, что он оставляет, и то, что берет с собой. Он даже записал названия всех своих книг. И в одно осеннее туманное утро пустился в путь.

«Выехал из Милана в Рим в день 24 сентября 1513 года вместе с Франческо Мельци, Салаи, Лоренцо и Фанфойя».

 «Коломбина» Франческо Мельци, хранящаяся в Эрмитаже. Рисунок, выполненный Франческо Мельци, когда ему было девятнадцать лет.

 Когда в Милан вернулся герцог Массимилиано Сфорца, Леонардо вновь нашел убежище в селении Ваприо д'Адда.

Птичий базар

Леонардо с четырьмя своими спутниками выехал из города через Порта Сан Пьер Гаттолино—ныне Порта Романа — и стал взбираться вверх по дороге, ведущей в Черто-зу. Утро было свежим, безоблачным, на виноградниках после недавнего сбора урожая розовели листья. Впереди ехал Салаи, за ним — Леонардо и Франческо Мельци, а в «арьергарде» — Лоренцо и Фанфойя.

Переезды были долгими, а привалы короткими, так как Леонардо торопился во Флоренцию, где его ждали неотложные дела и где он, обеспокоенный последними трагическими событиями, надеялся разыскать друзей.

А произошло вот что: гонфалоньеру Пьеро Содерини, испуганному насмерть, пришлось бежать ночью из дворца Синьории. Он «притворился, будто направляется в Рим», а сам укрылся в Рагузе.

 Флоренция жила под угрозой штурма испанских войск Раймондо Кардоны, расположившихся у ворот Сан Фредиано. А главное, после разгрома под Прато, где флорентийцы потеряли за несколько часов свыше пяти тысяч убитыми, все поняли, что дальнейшее сопротивление бесполезно. И тогда в осажденной Флоренции народ вышел на улицу с криком: «Шары!»... «Шары!» — ведь кардинал Джованни Медичи и его брат Джулиано были среди осаждавших город и могли избавить его от побоищ и разграбления.