Анатолий Эйрамджан - С миру по нитке Страница 6

Я ворочался, пытался отключиться – не слушать этот противный звук, – ничего не получалось. Наконец я не выдержал – снял телефонную трубку и набрал номер Рубена. Я услышал звонок в соседнем номере, а через секунду сонный голос Рубена:

– Алло!

И тут я вдруг промолчал. Наверное, неудобно мне было вот так, разбудив человека, прервав долгожданный сладкий сон, сказать: не храпи, пожалуйста.

– Алло! – еще раз сказал Рубен, и я почувствовал, что он уже проснулся.

Я окончательно понял в этот момент, что зря позвонил, и хотел молча повесить трубку, и тут вдруг шальная идея пришла мне в голову – и я продолжал молчать и не вешал трубку.

– Алло! – чуть ли не закричал Рубен. – Говорите же! – Я услышал, как он подпрыгнул чуть ли ни до потолка. – Алло!

Я молчал, понимая, что это уже не просто разбудить спящего человека, а самая настоящая трагедия – ведь Рубен думает, что засекли совсем не того, кто ему звонил и, значит, все его неприятности продолжаются.

– Алло! Алло! – Рубен пару раз в возбуждении ударился о нашу смежную стенку. – Алло! – он был близок к истерике.

– Рубен! – не выдержав, подал я голос. – Успокойся, это я. Ты сильно храпел и я позвонил…

– Толик! – радости его не было предела. – Это ты, дорогой! А я уже черт-те что думал! Думал, неужели опять она?! Чуть инфаркт у меня не случился. Спасибо, дорогой! Чего ты не спишь?

– Ты так храпишь, что я не могу уснуть, – честно сказал я.

– Виноват, этого я не продумал, – сказал Рубен. – До тебя сосед тоже жаловался. Давай вставай, пойдем к Асмик, она тебя переведет в спокойный номер рядом со старушкой. Здесь есть такой номер, который всегда свободен, потому что он прослушивается. Тебе ведь это до фени?!

– Конечно, – согласился я. – Ты можешь даже не ходить со мной, позвони Асмик и все.

Эту ночь я провел в номере для специальных гостей, хорошо выспался и, думаю, мне нужно описать еще одну историю, происшедшую в этом же номере, где я провел ночь. Туда через несколько дней, бесцеремонно выселив меня, поселили Сергея Параджанова. Встречу с ним я записал в свою записную книжку и приведу эту запись полностью.

О Параджанове

На Ереванской киностудии было оживление:

– Слышали, Сережа приехал!

– Да, говорят, уже на студии!

– Вы не видели Сережу? Где он сейчас?

– Сережа приехал! Сережа приехал!

– Какой Сережа? – спросил я у кого-то. На меня посмотрели как на инопланетянина.

– Как – какой? Параджанов!

На студии «Арменфильм» в 1973 году запускался мой сценарий, и мы вместе с моим однокурсником сценаристом Эдиком Акоповым, у которого тоже запускался фильм, ходили по студии. Студия той зимой напоминала «Землю Санникова» – был мороз, а водопроводные трубы были старые, и потому во дворе студии, где прорвало трубы, стоял пар или били гейзеры. И вот из такого облака пара вдруг на нас вышла группа людей, во главе которой шел человек без головного убора, в растегнутой дубленке. Это был Параджанов. Мы с Эдиком отступили в сторону, пропуская группу, а Параджанов приветливо поздоровался с нами, как со знакомыми.

– С кем-то перепутал нас, – решили мы с Эдиком.

А вечером режиссер моего фильма Рубен Мурадян пришел ко мне в номер.

– Слышал, Сережа приехал?

Я уже был в курсе, какой Сережа и потому ответил:

– Не только слышал, но и видел.

– Собирайся, пойдем к нему, я с ним договорился... Сказал, что приду со своим сценаристом... Только лишнее не говори – помнишь, я тебе говорил, этот номер прослушивается... Меня Асмик, дежурная, давно предупредила...

Мы пришли к Параджанову, они с Рубеном обнялись и Рубен представил меня.

– А мы уже знакомы, – сказал Параджанов. – Ведь я вас видел сегодня на студии... Вы еще были с таким розовощеким юношей... (Эдик Акопов, в самом деле, тогда был розовощеким).

– Верно, – сказал я, поразившись его наблюдательности.

В номере у Параджанова были трое мужчин, и как только мы пришли, они стали прощаться.

– Коля, – сказал Параджанов одному из них, самому молодому. – Открой мой чемодан, там лежат перчатки. То, что надо. Возьми, ты ведь простужен...

– Спасибо, Сережа! – сказал Коля и все трое вышли из номера.

– Возьми, говорю тебе! – крикнул вдогонку Параджанов, но дверь уже закрылась.

Тогда Параджанов встал, неспеша подошел к чемодану, открыл застежки-молнии, выташил красивые кожаные перчатки и, выглянув в коридор (коридор был длинный), крикнул:

– Коля! Возьми!

И кинул перчатки.

– Очень любит дарить! – прошептал мне Рубен.

А Параджанов подождал, пока Коля забрал перчатки, помахал на прощание рукой и вошел в номер.

– Хороший парень, работал у меня на картине ассистентом оператора.

Потом он поинтересовался, как идет у Рубена работа над фильмом, у меня –о чем сценарий... А потом Рубен спросил, как у него дела.

– Девять лет мне не дают работу на студии Довженко. И зарплату я нигде не получаю...

– На что же вы живете? – спросил я, и Рубен тут же глазами показал мне на люстру, где возможно был спрятан жучок.

– Я спекулирую, – с достоинством ответил Параджанов, и Рубен тут же кашлянул и показал глазами Параджанову на люстру.

– Да ну их! – отмахнулся Параджанов. – И потом они это знают! Да, живу тем, что спекулирую. Отец мой ведь был известный в Тифлисе комерсант – кое-чему я, видно, у него научился... И у меня есть в Москве клиенты, которые возьмут у меня любую вещь, которую я им предложу, не торгуясь...

– Из одежды? – спросил я, и Рубен застонал, как от зубной боли.

– Нет. Антиквариат, предметы искусства... Ковры, эмаль, вазы, брошки...

А так никто мне не может помочь! Вот Сергей Герасимов, например. Мы с ним друг друга очень любим, целуемся в засос при встрече, он у меня купил не глядя много вещей... Но он мне говорит: Тебе я помочь не могу! Ведь все знают и помнят, что я снял «Молодую гвардию»...

За меня просят многие известные режиссеры мира, вот даже из Ватикана недавно пришло письмо на студию, интересуются, над чем я работаю. А мне не разрешают снимать сказки Андерсена... Может, здесь получится...

– Странно, ведь ваши фильмы приносят валюту! – сказал я, больше обращаясь к люстре, но Рубен все равно покачал осуждающе головой.

– Им на это наплевать! – сказал Параджанов. – Вот недавно была неделя советского кино в Лос-Анжелесе. Так вот, эта неделя провалилась: кому-то из американских прокатчиков попалась копия моей «Саят Новы» и он пустил ее в кинотеатре рядом с «недельным»...

Бондарчук с женой прямо из Лос-Анжелеса заехали ко мне в Киев, чтобы узнать, кто мог «свистнуть» копию... А я откуда знаю? Ведь мне не дали даже смонтировать фильм.

Через две недели Параджанова посадили.

– Все из-за Толика, – подмигивая, говорил нашим друзьям Рубен. – Такие вопросы Сереже задавал, хуже следователя!