Флот в Белой борьбе. Том 9 - Сергей Владимирович Волков Страница 60

В это время на Кубани шли тяжелые бои; белые армии постепенно отходили к югу, и занятая ими территория, на которой скапливались беженцы, раненые и больные, уменьшалась. Это вызвало необходимость разгрузить тыл от небоевых элементов, и таким образом, частичная эвакуация через Новороссийск началась до крушения фронта, но непрочное положение на крымских перешейках, во всяком случае, пока была надежда отстоять Кубань, мешало организовать предварительную эвакуацию в Крым. По этой причине, насколько позволяли политические обстоятельства, эвакуируемые направлялись за границу. 6 марта ушел в Пирей приспособленный как госпитальное судно пароход «Херсон», имея 1042 раненых и больных на борту. Другие раненые и неспособные носить оружие были направлены в Болгарию, куда был также эвакуирован кадетский корпус, иные через Салоники в Сербию. В индивидуальном порядке беженцы устраивались на ходившие в Константинополь пароходы Русского общества и другие, принимавшие при уплотнении до 800 пассажиров.

Но развязка произошла быстрее, чем это предполагало главное командование. 19 марта на станции Крымская генералом Кутеповым был созван совет старших начальников Добровольческого корпуса, признавший, что, ввиду упавшей боеспособности войск, дальнейшая борьба на Кубани невозможна. На следующий день 20 марта генералом Деникиным было принято окончательное решение об эвакуации армии в Крым, причем обеим кавалерийским дивизиям и Донской армии было приказано отходить на Таманский полуостров, пехоте же и прочим частям идти для посадки на пароходы в Новороссийск; предполагалось, что находившаяся на восточной стороне фронта Кубанская армия394 сможет выйти к морю у Туапсе или где-либо далее.

Таманский полуостров в смысле эвакуации представлял большие возможности. (Этим путем воспользовались немцы при оставлении ими Северного Кавказа.) Действительно, оборона полуострова со стороны Кубани не требовала больших сил, тогда как малое расстояние до Керчи позволяло, не говоря о пароходах, даже десантным баржам вместимостью на 1500 человек сделать в одни сутки два или даже три рейса.

Для этой цели начальник действовавшего в Азовском море 2-го отряда судов капитан 1-го ранга Н.Н. Машуков получил от командующего флотом вице-адмирала А.М. Герасимова приказание сосредоточить в Темрюке и Тамани имевшиеся в его отряде мелкосидящие канонерские лодки, баржи и прочие плавучие средства для перевозки в Крым большего количества людей.

Подготовка морской части эвакуации Новороссийска, в том, что касается транспортных средств, была возложена на начальника морского транспорта инженера-механика генерал-майора М.М. Ермакова, но в несколько оставшихся в его распоряжении дней было чрезвычайно трудно собрать в Новороссийске требуемое количество пароходов. Необходимо отметить, что в это время большинство больших пароходов и некоторые из транспортов, частично на фрахте французского и английского правительств, находились за проливами и не могли быть возвращены в скорое время. Бывшие в Крыму транспорты и пароходы были направлены в Новороссийск, так же как и четыре мобилизованных морской базой в Константинополе парохода. Пароходы необходимо было снабдить углем и прочими материалами, некоторые освободить от груза, что было помехой для быстрого прихода их в Новороссийск. Несмотря на все принятые меры, количество сосредоточенного тоннажа не позволяло сразу взять всю массу людей, которых следовало эвакуировать, но по предложению морского командования эвакуация должна была продолжаться несколько дней, что позволило бы транспортам, ввиду короткого расстояния до порта разгрузки Феодосии (переход 12–15 часов), совершить по два или более рейсов. Но в действительности этого не произошло.

По заявке штаба армии каждой дивизии Добровольческого корпуса был представлен один среднего размера пароход, на который поредевшие в боях и от дезертирства дивизии, насчитывавшие в это время от двух до трех тысяч бойцов каждая, бросив обозы, артиллерию и лошадей, должны были уместиться. Отдельные полки, отряды и службы были расписаны по другим транспортам, а для эвакуации раненых и больных было предназначено два больших парохода.

Кроме русских пароходов, в Новороссийск прибыло также несколько иностранных, из которых находившиеся в распоряжении английской миссии транспорты по выдаваемым пропускам брали связанных с армией гражданских лиц, также легкораненых и больных.

В это время в Новороссийском порту стояли эскадренные миноносцы: «Беспокойный», на котором находился начальник дивизиона капитан 1-го ранга В.И. Лебедев, «Пылкий», «Капитан Сакен» и посыльное судно «Летчик». Предназначенный для эвакуации генерала Деникина и его штаба вспомогательный крейсер «Цесаревич Георгий» стоял у первой пристани, на которой под охраной бронепоезда находились штабные поезда, а в предвидении какого-либо внезапного нападения с другой стороны ошвартовалась подводная лодка «Утка».

На внешнем рейде, под флагом командующего Средиземноморского флота адмирала Сеймура, стояли английский дредноут «Емперор оф Индия», крейсер «Калипсо», матка гидропланов «Пегасус» и пять английских миноносцев, а также отряд французских кораблей в составе двух броненосных крейсеров, двух эскадренных миноносцев и канонерской лодки. Для эвакуации подданных своих стран итальянцы прислали старый крейсер «Этна», а греки эскадренный миноносец «Иепаз». Кроме того, скорее в качестве наблюдателей стояли американский крейсер «Гальвестон» и два миноносца.

Генерал Кутепов, находясь в своем поезде, продолжал управлять отходившими частями Добровольческого корпуса и арьергардами, но руководство всей эвакуацией номинально оставалось в руках штаба Главнокомандующего, начальником Военного и Морского управления которого был генерал-лейтенант Лукомский, имея своим помощником по морской части капитана 1-го ранга А.И. Тихменева. Даже в последнем этапе, когда флот и его транспорты играли главную роль, руководство эвакуацией морскому командованию передано не было. Вместе с тем в самом разгаре погрузки войск Верховное командование распалось и фактически отдельные морские и сухопутные начальники были предоставлены самим себе. При этом обстоятельстве известную помощь оказал адмирал Сеймур, который, имея предписание содействовать проведению эвакуации, в последний день до некоторой степени распоряжался движением пароходов и распределением эвакуированных на стоящие на рейде суда.

Приказ генерала Деникина, отданный 20 марта об эвакуации Кубани и соответствующих с ней движений войск, ввиду разложения во многих частях и усилившегося давления со стороны Красной армии, явился запоздалым. Лишь 21-го кавалерийские дивизии, находившиеся в районе Крымской, выступили на запад в сторону Тамани, но красные части, переправившись через реку Кубань, закрыли им туда дорогу и к вечеру 22-го заняли Анапу, которую защищали Атаманский395 и Лейб-казачий396 полки. Не будучи в состоянии прорваться на запад, обе кавалерийские дивизии и Черноморский конный полк397, являясь арьергардом армии, стали отходить к Новороссийску. Переход на Тамань Донской армии, державшей фронт правее Добровольческого корпуса, являлся сложным рокадным маневром, невыполнимым в том состоянии, в котором находилась в это время Донская армия; донцы и находившиеся при них огромные обозы беженцев стихийно ринулись к Новороссийску. Лишь их правофланговый 3-й корпус398 начал отступать в сторону Туапсе.

Если большинство боевых частей Добровольческого корпуса было более или менее обеспечено пароходами, этого нельзя сказать