Александр Ефимов - Над полем боя Страница 60

- Ведущим летит старший лейтенант Ефимов. Его заместитель - старший лейтенант Воздвиженский, с ними полетят... - и далее командир назвал еще шесть летчиков.

Пока оружейники подвешивали на самолеты стокилограммовые дымовые бомбы, мы стали прикидывать, как лучше выполнить задачу. Дымзавес мы раньше не ставили, опыта в этом деле никакого. Сообща решили сбросить бомбы с интервалами в пятьдесят метров, но так, чтобы все они легли на одной линии.

Закончив предварительную подготовку, мы с Воздвиженским переглянулись. Конечно, принятое на ходу решение, как лучше сбросить ДАБы, было нелучшим, но иного варианта мы не нашли.

И вот наша восьмерка на боевом курсе. Бросаю бомбы первым. За мной Воздвиженский. Мы идем в горизонтальном полете на высоте 400 - 500 метров. Гитлеровцы ведут огонь из всех видов оружия. Это самая невыгодная для нас высота в зоне обстрела. Но что сделаешь, такого режима полета требовал избранный нами вариант действий. Маневрировать мы не могли, поэтому наши самолеты оказались изрешеченными снарядами, пулями и осколками.

Можно ли было найти лучший вариант для выполнения стоящей задачи? Оказывается, можно. В этом мы убедились уже в полете, когда вышли на цель и встали на боевой курс.

Дымовая завеса была поставлена. Под ее прикрытием дивизия энергичным броском вышла из зоны обстрела. Мы тоже возвратились без потерь, и на аэродроме нашу восьмерку ждала благодарность от командования фронта.

Приходилось летать и на такие задания, которые, можно сказать, выходили из общего ряда. Вспоминается такой случай. Нам приказали срочно взлететь, чтобы обнаружить и уничтожить неуловимую батарею противника, доставлявшую много беспокойства бойцам переднего края.

- Похоже, маневрируют и стреляют "фердинанды",- инструктировал нас майор Поляков, зная, что фашистские самоходки могут вести огонь на большую дальность.

На поиск кочующей батареи мы вылетели четверкой. Это была "охота", которая чуть не окончилась конфузом. Мы прочесали все опушки леса, но ничего подозрительного не обнаружили. Не провалилась же эта батарея сквозь землю! На всякий случай вышли на железную дорогу. И там пусто. Лишь на лесном полустанке темнели не заслуживающие внимания то ли крытые платформы, то ли полувагоны, выкрашенные в какой-то неопределенный цвет. Их было четыре или пять. Паровоза не видно. Ну, думаю, тратить бомбы на старые платформы не имеет смысла, надо искать батарею...

Так бы и ушли мы от этого, как нам показалось, не заслуживающего внимания объекта. Но помогли распознать цель... сами фашисты: не выдержали у них нервы. Враг решил, что он обнаружен, и поспешил упредить нас. С последней обшарпанной платформы вдруг забила малокалиберная зенитка. Вдогонку штурмовикам метнулись огненные трассы "эрликонов".

- Командир, это бронепоезд! - доложил воздушный стрелок.-Ловко замаскировались, гады!..

Теперь все понятно. Бронепоезд на короткое время подходил поближе к переднему краю и вел методический огонь по площадям. Закончив огневой налет, быстро откатывался в лес, а наши батареи, засекавшие противника по выстрелам, били уже по пустому месту.

На этот раз пришла расплата. Обнаружив цель, штурмовики тотчас свалились на нее в стремительной атаке. Ввожу соответствующие поправки в прицеливание и нажимаю кнопку бомбосбрасывателя. Чувствую, самолет "вспухает", - значит, бомбы оторвались. На выводе из пикирования в развороте ищу взглядом разрывы. Вот они - четыре багровых фонтана взметнулись на железнодорожной насыпи перед бронепоездом.

"Эх, если бы ведомые не подкачали! Такая цель!.."

Но тут же слышу возбужденный голос своего воздушного стрелка:

- Накрыли!

Когда мы развернулись для повторного захода, то увидели бронепоезд, окутанный дымом и пылью. Для верности еще раз обстреляли его пушечно-пулеметным огнем и эрэсами. Зенитки теперь уже молчали. Значит накрыли!

Кто знает, куда дели гитлеровцы свой бронепоезд: отправили в ремонт или списали в металлолом?.. Во всяком случае, после той штурмовки огневые налеты по расположению наших войск прекратились.

Каждый боевой вылет расширял наш тактический и военный кругозор. И все-таки мы не переставали учиться. Учились на своих удачах и промахах, которых в общем-то тоже было немало. И расплачиваться за каждую ошибку приходилось уже не двойкой, как в школе, а кровью. Это слишком дорогая плата за боевой опыт.

В период с 29 июня по 10 июля наша дивизия вела боевые действия в поддержку наземных частей, уничтожая живую силу и боевую технику противника, отходившего к Минску. Штурмовики атаковали артиллерию и танки гитлеровцев, пытавшихся сдержать наши наступающие войска.

Рассекая на части вражеский фронт, наши танкисты стремительными бросками рвались на запад, оставляя позади себя в белорусских лесах полуразгромленные группы гитлеровцев. Объединяясь в "кочующие котлы", а попросту в банды, они порой нападали на наши тыловые части, обозы, а иногда совершали набеги на аэродромы. Офицерам штаба полка, инженерам и техникам, механикам, мотористам и воинам авиационного тыла приходилось в то время не только обеспечивать боевые вылеты, но и думать о том, как при необходимости отразить нападение врага. В связи с этим командир приказал каждому авиатору постоянно иметь при себе готовое к бою личное оружие.

7 июля наш братский штурмовой полк перебазировался в район поселка Смиловичи. На одной из машин к месту новой дислокации переезжала группа авиационных специалистов во главе с капитаном Дранго. На обочине дороги возле деревни Красевичи солдаты увидели приземлившийся связной самолет. Летчик доложил, что в этом районе его обстреляли гитлеровцы. Он показал на хлебное поле.

- Они и сейчас там.

- А много их? - спросил капитан Дранго.

- Около сотни...

- Точнее! - потребовал капитан.

- Точнее сказать не могу. Не успел сосчитать.

Капитан Дранго решил действовать. Только вот как захватить гитлеровцев, чтобы не понести зря потери?

В эти минуты на дорого показалась разведгруппа одной из наших частей в составе двенадцати бойцов. Дранго, не раздумывая долго, принял над ними командование. Объяснив задачу, он повел авиационных специалистов и разведчиков в атаку. Чтобы помочь товарищам, поднявшийся в воздух летчик пикированием показал место, где засели гитлеровцы.

Между советскими бойцами и фашистами завязалась перестрелка. Пулеметные очереди косили рожь.

Три наших бойца были ранены, но из боя не вышли. В перестрелке был убит гитлеровский офицер в чине майора. Оставшись без старшего, немецкие солдаты предпочли сдаться. Так смелость и решительность советских воинов позволили им одержать победу над превосходившей их по численности вражеской бандой.