Николай Богданов - В небе — гвардейский Гатчинский Страница 61

Вот характерные примеры таких полетов. В середине сентября самолет с экипажем Н. Е. Киселева по заданию Белорусского штаба партизанского движения выбросил в районе Дуброво 1600 килограммов боеприпасов, а затем, пробив облачность и набрав большую высоту, разбросал 60 тысяч листовок на белорусском языке. Экипаж молодого командира корабля гвардии лейтенанта Сычева десантировал в Осиповке 1200 килограммов боеприпасов, а также разбросал над Белоруссией 15 тысяч листовок. И такие полеты были частыми. А иногда весь груз самолета составляли только листовки и литература. Помимо листовок мы зачастую доставляли в партизанские отряды киноаппаратуру, киномехаников, ленты документальных и художественных фильмов, которые демонстрировались партизанам и местному населению.

Полеты к партизанам были трудным делом даже для очень опытных экипажей. Нелегко было за тысячи километров, на территории, занятой противником, в глуши лесов, вдали от населенных пунктов, ночью, в кромешной тьме, зачастую в дождь и грозу, отыскать заданную точку. А в то время для поиска заданной цели мы имели только карту, компас, часы и указатель воздушной скорости небогатое навигационное оборудование. Ищи иголку в стогу сена! Даже радиополукомпас, который в то время был установлен на самолете, мы не могли использовать для выхода на цель: как я уже говорил, радиостанции в партизанских отрядах были коротковолновыми и маломощными и для использования их в качестве приводных радиостанций не годились.

Но еще более трудными были полеты с посадкой на так называемые «партизанские аэродромы». Требовалось исключительное летнее мастерство, чтобы посадить тяжелый корабль на небольшую площадку на лесной поляне или кочковатой луговине, а потом поднять его в воздух, максимально загруженным ранеными партизанами и детьми.

Незнание партизанами элементарных требований безопасной посадки тяжелых машин на полевых площадках: размеров площадки, твердости грунта, правил светового обозначения места приземления — приводило иногда к аварийным ситуациям.

9 сентября 1942 года самолет 102-го авиаполка командира старшего лейтенанта Владимирцева вылетел с особо важным грузом в партизанский отряд Д. М. Медведева, который в то время находился под Ровно. Экипажу предстояло посадить самолет на подготовленную партизанами площадку, сдать груз, забрать тяжелораненых и в ту же ночь вернуться на один из подмосковных аэродромов.

Иван Владимирцев до войны летал на трассах ГВФ и был опытнейшим летчиком. Это он со своим экипажем перевез и высадил в тылу у гитлеровцев почти весь отряд Медведева.

Перед вылетом Владимирцеву сообщили, что посадочная площадка в отряде будет обозначена тринадцатью кострами, расположенными по ее периметру, и посадочным знаком: фонарями, выложенными буквой «Т». После длительного ночного полета самолет точно вышел в район расположения партизанского отряда.

Как известно, посадочный знак «Т» означает место приземления самолетов. Он выкладывается в начале взлетно-посадочной полосы или площадки так, чтобы горизонтальная черта «Т» была направлена против ветра. Летчик получает информацию о направлении ветра и знает, что место перед знаком и правее его безопасно для посадки и имеет твердый ровный грунт. Но буквы «Т» на площадке не было. Владимирцев делал круг за кругом, дожидаясь, когда партизаны догадаются выложить недостающий световой сигнал. По радио он запросил Москву, как ему поступить в данном случае, но Москва по каким-то причинам молчала. Чтобы не демаскировать месторасположение отряда длительным полетом над ним, летчик принял решение произвести посадку без дополнительного знака. Прежде чем сесть, Владимирцев снизился до бреющего полета и пролетел низко над площадкой, освещая ее зажженными фарами. Площадка, как показалось экипажу, была без препятствий, ровной и достаточно большой для посадки тяжелой машины. Вторично зайдя на площадку, Владимирцев выпустил шасси и посадил самолет. После приземления машина немного прокатилась, потом колеса стали увязать, и, глубоко зарывшись в вязкой почве, машина стала на нос. Как выяснилось после, партизаны оборудовали посадочную площадку на болотистом грунте. «Т» было выложено белыми полотнищами, а несколько человек освещали сигнал карманными фонариками. Конечно, слабый свет фонариков, к тому же заслоняемый фигурами людей, летчики увидеть не могли.

Самолет был сильно поврежден, отремонтировать его в партизанском лагере было невозможно. Самолет пришлось уничтожить. Летчики остались у партизан. Старший лейтенант Владимирцев возглавил у них аэродромную команду, обучая партизан выбирать пригодные для посадки самолетов площадки. На Большую землю экипаж Владимирцева вместе с ранеными партизанами был вывезен летчиком 101-го полка Виталием Бибиковым.

А в других отрядах повторялись те же ошибки.

В апреле 194.3 года самолет С-47 нашего полка с экипажем гвардии старшего лейтенанта Михаила Бурина доставлял боеприпасы в соединение Ковпака. Экипаж без труда отыскал площадку и пошел на посадку по выложенным стартовым сигналам. Площадка была хорошей, ровной, однако в конце пробега на ней оказалась большая канава. На большой скорости самолет ее благополучно проскочил, но, руля на малой скорости обратно, провалился колесами в эту канаву. Летчик мгновенно выключил моторы и только поэтому не поломал виты. Партизанам пришлось откапывать колеса самолета, срыть большой бугор и на руках вытащить самолет на ровное место. Оказалось, сигнальные огни были выложены не в начале посадочной площадки, как это обычно делается, а в середине; самолету не хватило ровного поля, чтобы закончить пробег. Вылет обратно задержался более чем на два часа. Пришлось лететь над занятой противником территорией в светлое время. Перед линией фронта самолет был атакован истребителем; к счастью, пулеметные очереди прошли мимо, а Михаил Бурин успел вовремя скрыться в облаках.

К началу 1943 года в партизанском соединении Ковпака скопилось большое количество раненых. Из-за сложных метеорологических условий своевременно эвакуировать их самолетами не удалось. В январе 1943 года были проблески хорошей погоды, и мы использовали их для полетов на озеро Червонное, где ковпаковцы оборудовали аэродром.

В самом конце января выдалась устойчивая летная погода, и командование соединения послало на озеро Червонное более десяти самолетов, чтобы вывезти всех раненых. Летал туда в ту ночь и я. Когда мы готовились к обратному вылету, произвел посадку самолет из 102-го авиаполка под управлением капитана Владимира Тишко. Никто из партизан его не встретил и при заруливании к месту разгрузки не сопровождал. А это необходимо было сделать: на льду было много проталин от прежних сигнальных костров, которые ничем не обозначились. Заруливая на загрузочную площадку, самолет Тишко одним колесом попал в проталину, тонкий лед не выдержал, и колесо провалилось в воду. При этом были поломаны винт двигателя, шасси и крыло самолета. Доставленный на озеро Червонное инженер И. Б. Зельцер с запасными частями в скором времени силами экипажа отремонтировал самолет. Но когда тот был подготовлен к вылету, на партизанский аэродром прилетел фашистский бомбардировщик и зажигательными бомбами сжег его. Больше на озеро никто не садился, и экипаж капитана Тишко ушел с Ковпаком в знаменитый поход по Украине.