Сергей Витте - Воспоминания. Том 3 Страница 62

Относительно Лопухина я высказался отрицательно. Тогда Государь меня спросил: "Кто же ваши кандидаты?" Я указал Его Величеству вышесказанные три фамилии, объяснив, как я их выбрал. На вопрос. "А вы их знаете?" - я ответил, что последних двух (Иванова и Щербачева) лично я совсем не знаю и никогда не видал, а Акимова встречал много лет тому назад, когда я был начальником эксплоатации юго-западных железных. дорог, а он товарищем прокурора Киевской судебной палаты. Государь мне ответил, что Он его не знает, на что я позволил себе заметить, что Государь также не знает Лопухина.

Государь был недоволен этим разговором и, в конце концов, сказал мне: "Пришлите ко мне. Акимова, тогда то, но не говорите ему, что я имею в виду дать ему какое либо назначение".

163 Возвратясь домой, я просил Акимова по телефону приехать ко мне. Когда он приехал, то я его в первый раз увидал после Kиeвa, т. е. после промежутка времени более 20 лет, и передал ему, что Государь приказал ему явиться к Его Величеству тогда-то. Он меня спрашивал, не знаю ли я, для чего Государь его вызывает, причем передал, что собирался выйти в отставку и не мог только с министром юстиции уговориться о размере пенсии.

В этот самый день, когда Акимов представился Государю, я получил от Его Величества записку, в которой Он писал, что Акимов Ему очень понравился и чтобы я представил указ о назначении его министром юстиции. Когда я сказал Дурново, что министром юстиции будет Акимов, а на сестре Акимова женат Дурново, то он не очень радостно встретил это известие, может быть потому, что боялся конкуренции на поприще реакционного консерватизма.

Должен сказать, что во все время, пока Акимов был министром юстиции в моем министерстве, он держал себя весьма прилично; проводя в Совете консервативные идеи, он в этом направлении был гораздо сдержаннее и, если так можно выразиться, - законнее, нежели Дурново. Я бы не мог указать ни одного действия Акимова, как министра юстиции, которое шло бы в разрез с тем направлением, которое естественно и логично вытекло из принципе в, провозглашенных 17 октября, конечно, толкуемых в консервативном направлении, но без натяжек, "совестливо".

Между тем Дурново часто, не стесняясь, высказывал взгляды, совсем несовместимые с началами этого великого манифеста, и относился к нему недоброжелательно. Впрочем, это направление развивалось у Дурново по мере упрочения его положения, сближения с Треповым и убеждения, что это именно "по вкусу" Царя. Что касается назначения Акимова, то меня удивило, что он выбрал себе в товарищи Щегловитова, который всегда высказывал столь трафаретно красные идеи, так что я просил Манухина не водить его на заседания совета (он тогда был директором департамента). На мой вопрос, знает ли он Щегловитова, он мне ответил, что его хорошо знает. Я тогда не знал всю "бессовестность" убеждений и мнений этого теперешнего министра юстиции, которые ярко обрисовывались, когда он влез на этот пост, поэтому мне теперь понятно, почему Акимов тогда его выбрал в товарищи.

164 Такое, если можно так выразиться, поведение Акимова во время бытности его министром юстиции в моем министерстве привело меня даже к тому, что, покидая пост председателя совета, на вопрос Его Величества, кого бы я мог рекомендовать Ему в заместители, я Ему ответил, что это зависит, какого председателя он хочет; если консервативного, то пусть назначить Акимова, а если весьма корректного, но твердого и либерального, то тогда - Философова, государственного контролера. В числе достоинств последнего я указал на сравнительную его молодость.

Мне известно, что тогда Государь предлагал этот пост Акимову, но он от этого назначения уклонился. Затем Государь назначил Акимова председателем Государственного Совета, и на этом посту он себя часто ведет совершенно недостойно. Во первых, по точному смыслу законов, раз член Государственного Совета назначен к присутствованию, то затем он не может быть устраненным от присутствования, и только при назначении лиц членами Государственного Совета вновь можно их назначить не к присутствованию и также пополнение членов присутствующих делать или путем назначения новых членов Государственного Совета или назначением к присутствованию неприсутствующих. Акимов допустил такую практику, что ежегодно публикуется, какие члены Государственного Совета должны быть присутствующими, и при этом в список не помещают как умерших или освобожденных от присутствования по их просьбе, также и тех, которые вели себя (говорили речи или подавали голос) так, как это не нравилось наверху или самому Акимову.

Таким образом, члены Государственного Совета не находили себя неожиданно в списке. Причем это делалось к тому же бестактно, неделикатно и в отношении членов, в благонамеренности консерватизме и порядочности коих не могло быть никакого сомнения, которые за собой имеют продолжительную достойную и постепенную государственную службу на различных должностях, например Бутовский, Кобеко, Стевен, ген. Косич. Такую практику Акимов основал на статье закона, которая гласить о том, что в начале каждого года публикуется список членов, присутствующих в Государственном Совете. Между тем, точный смысл этой статьи в связи с другими, находящимися в том же учреждении Государственного Совета, 165 не оставляет никакого сомнения, что, так как число членов по назначению присутствующих, дающих голоса, не должно быть больше числа членов присутствующих по выбору, то в начал каждого года объявляется список тех и других для гласности и общественного контроля.

Таким образом, каждый член Государственного Совета по назначению находится под своего рода Дамокловым мечём быть выкинутым из присутствования в общем собрании в случае неодобрительного поведения. Конечно, это имеет самое деморализующее влияние на членов по назначению, в большинстве в сущности старых чиновников и часто не имеющих самостоятельных средств.

Акимов ввел также своего рода негласный надзор за членами Государственного Совета. Посредством некоторых членов Государственного Совета, им же назначенных, и также чиновников государственной канцелярии, он находится в курсе того, в собраниях каких групп какие члены Государственного Совета бывают, и что они там говорят.

Затем он испрашивает предварительно у Его Величества, как Государь желает, чтобы тот или другой законопроект прошел или был отвергнуть. Получив это указание, он оказывает различные воздействия на членов, часто прямо говоря, что если будет решено так то, то Государь будет недоволен, или что Государь просил, чтобы члены по назначению давали свои голоса так то.

Наконец, в общих собраниях, пользуясь правами, предоставленными председателю во время заседаний, он часто ведет собрания крайне пристрастно, обрывает без всяких или недостаточных оснований тех, которые говорят не в угодный ему тон, и дозволяет говорить, не стесняясь ни количеством времени ни содержанием слова, тем, которые говорят в направлении, ему угодном. В результате Его Величество очень доволен Акимовым, но Государственный Совет роняется, и я уверен, что по многим существенным делам Государственный Совет дал бы другие вотумы, если бы не прибегали к таким недостойным приемам.