Георгий Пшеняник - Долетим до Одера Страница 62

Широкий и быстрый маневр авиационными соединениями, неожиданные хитрые решения, нередко ставившие противника в тупик, максимальное обеспечение действий, особенно в вопросах разведки и материального снабжения, - это были его основные профессиональные приемы. Вершинин умел очень четко формулировать общую идею своего решения, добивался, чтобы ее глубоко понимали подчиненные, а затем предоставлял им инициативу. Его главным принципом во взаимоотношениях с подчиненными было доверие и требовательность.

Осенью 1941 года мне, участнику контрнаступления советских войск под Ростовом, бросилось в глаза, что на ростовском направлении действовало много наших авиачастей. Я тогда не понимал, каким образом удалось их здесь сконцентрировать. И только потом, в штабе 4-й воздушной армии, узнал, что это была работа Вершинина, и понял, какой смелый маневр осуществил он под Ростовом, снимая авиационные части с второстепенных участков и направляя их на главные.

И еще одна важная черта командарма К. А. Вершинина - он часто посещал авиационные соединения, знакомился сам, а не по докладам с условиями их боевой деятельности, старался знать личный состав. Бывал во многих полках, беседовал и с командирами, и с рядовыми летчиками, выслушивал их предложения, жалобы. Неоднократно бывал командарм Вершинин и в нашем 88-м истребительном авиационном полку в период боев на Кубани, в Белоруссии. Подобные встречи в частях помогали генералу Вершинину лучше узнавать деловые и моральные качества авиаторов, смело продвигать по службе достойных. И в нашем полку за время войны из летного состава были выдвинуты на должность командира полка П. С. Середа, В. И. Максименко, В. А. Колесник, В. А. Князев. Все они оказались хорошими командирами.

Наконец, Вершинин отлично понимал роль штаба, знал все тонкости его деятельности, ценил инициативных офицеров, создавал условия для их плодотворной работы. Вот как сам Вершинин писал впоследствии о нашем штабе:

"Костяк штаба армии был крепким, сплоченным, и до конца войны изменения в его составе были редким исключением. Я с большой теплотой и искренней признательностью вспоминаю генералов и офицеров штаба армии, отдававших все свои силы и знания на общее дело разгрома врага. Главнейшими отличительными сторонами их работы являлось трудолюбие, честность, четкость и широкая инициатива, основанные на доверии, товариществе и знаниях".

Мне нередко приходилось показывать Вершинину различные документы подписывал их не сразу. Чаще оставлял у себя, чтобы подробнее познакомиться в более свободную минуту, внести поправки. Случалось, что бумаги возвращал, а вместе с ними вручал собственноручно написанный новый документ. При этом он неизменно добавлял: "Спасибо за помощь. Написанное вами помогло мне изложить свои соображения по данному вопросу. Отдайте отпечатать". Это был добрый урок служебных отношений, когда не страдало и самолюбие подчиненного и оставалось на высоте достоинство руководителя.

Особое внимание командарм уделял работе штаба по обобщению боевого опыта, следил за тем, чтобы наши обзоры оперативно попадали в авиационные части. У меня опыта в составлении таких документов еще не было. В штабе полка я занимался вопросами тактики - описанием воздушных боев, штурмовых ударов по наземным объектам. В штабе же армии, как я понимал, требовалось качественно иное мышление. Приходилось осмысливать боевые действия нескольких авиационных частей на обширном пространстве, в тесном взаимодействии с другими родами войск. Невольно припомнились занятия по оперативному искусству в академии. Съездив в штаб Северной группы войск, чтобы получше познакомиться с наземной обстановкой на этом участке фронта, я засел за изучение отчетных документов всех авиационных частей...

В начале января 1943 года началось преследование отходящих с Северного Кавказа вражеских войск. Тогда была создана конно-механизированная группа в составе 4-го и 5-го гвардейских кавалерийских корпусов и нескольких танковых бригад под общим руководством командира 4-го корпуса генерал-лейтенанта Н. Я. Кириченко. В оперативное подчинение ей была придана 216-я смешанная авиадивизия генерал-майора авиации А. В. Бормана. Авиачасти оказали большую помощь наземным войскам в форсировании реки Кума, на рубеже которой противник пытался оказать сильное сопротивление, и в последующем наступлении.

Вот все эти действия мне и пришлось изучать, подробно анализируя успехи и просчеты. Боевой опыт войск на этом участке фронта подтвердил: в условиях преследования отходящего противника в высшей степени целесообразно передавать в оперативное подчинение конно-механизированной группе авиационную часть или соединение.

За несколько месяцев до этих событий, еще в конце августа, части 4-й воздушной армии сорвали попытку форсирования Терека в районе Ищерской.

Отличились тогда и летчики нашего 88-го истребительного авиаполка, совершавшего ежедневно по 50 - 60 боевых вылетов, то есть примерно каждый десятый вылет в частях воздушной армии приходился на долю моих однополчан. В середине декабря в составе комиссии, возглавляемой главным штурманом 4-й воздушной армии подполковником В. И. Суворовым, мне довелось побывать в только что освобожденной станице Ищерской. Страшная картина предстала нам в некогда цветущей станице.

Из 1128 домов уцелело только 27. Большинство зданий гитлеровцы разрушили, используя кирпичи, бревна, доски на строительство блиндажей и землянок. Почти в каждом дворе после них остались землянки, обставленные мебелью местных жителей. Зарылись, как кроты, в землю, но старались жить с комфортом. Из 4182 жителей станицы в оккупации оставалось 623 человека. Со многими пришлось мне разговаривать, чтобы восстановить картину штурмовых ударов нашей авиации. Описание боевых действий, составленное мной после этого, было утверждено начальником штаба воздушной армии и представлено в штаб ВВС Красной Армии. Для меня эта работа была своеобразным экзаменом.

Новый, 1943 год нам в штабе встречать не пришлось - даже наспех, по-фронтовому: в новогоднюю ночь мы проверяли готовность частей к боевым вылетам. А ранним утром 1 января ударами авиации 4-й воздушной армии по ранкам и артиллерии противника в полосе действия 44-й армии началась наступательная операция Северной группы войск по окончательному разгрому 1-й танковой армии противника. 3 января наши войска освободили Моздок, преследуя врага на ставропольском направлении по всему 320-километровому фронту. Перед авиацией была поставлена задача - сорвать железнодорожные перевозки отходящих войск неприятеля, и наши бомбардировщики и штурмовики нацелились на железнодорожные узлы, станции, мосты, эшелоны по магистрали Минеральные Воды - Ростов. Благодаря успешным действиям авиации, сухопутные войска захватили много военной техники, имущества противника, фактически сорвав его эвакуацию.