Владимир Осипенко - Привилегия десанта Страница 63

— Это не то, — сказал генерал и щёлкнул пальцами, как испанка кастаньетами.

Из-под земли вырос порученец с подносом в руках. Я по жизни коньяк не люблю, но генерал завернул что-то такое про ВДВ, что я решил: лучше сдохну, но войска не подведу. Сдохнуть не сдох, но под какие-то замечательные сухарики за боевое братство набрался, как прачка. Хорошо, что ТУ-134 на полёт потребовалось всего-то минут сорок.

В лучшей гостинице города после душа пришёл в себя и вспомнил, что заместителем командира Кишинёвского парашютно-десантного полка «работает» мой друг по академии Фрунзе Володя Шаманов. Это сейчас он герой — генерал- губернатор — советник. А тогда он просто спросил:

— Ты где?

Через полчаса армейский УАЗик вёз меня к нему домой. Людмила, Володина жена, умница и красавица, уже накрыла стол и под коллекционные молдавские вина мы погрузились в извечное: «А помнишь…» Как говаривал Козьма Прутков, «трудно закончить, начав однажды, делать три вещи: чесать там, где чешется, вкушать хорошую пищу и разговаривать с товарищем, вернувшимся из дальнего похода». Дальнего — не дальнего, но проговорили до утра. Чуть не опоздал в аэропорт. Успел только соскрести щетину и плеснуть водой в лицо.

Сижу в МИ-8. Спать хочу неимоверно. На столе карта, напротив генерал — начальник разведки погранокруга. На лице печать бессонной и тоже не очень трезвой ночи. Мы друг друга поняли.

— Летим сюда, — ткнул в карту генерал и тут же заснул.

Я легко успел за ним. Просыпаемся оба от толчка вертолёта при приземлении. Доклады, потребности-возможности-особенности и тому подобная рутина. На ходу делаю пометки и вперёд в вертолёт, на следующую заставу. Через шесть часов я, во-первых, выспался, а, во-вторых, знал все заставы на молдавско-румынской границе, как свои пять пальцев, без маленького ноготочка на мизинце: одна застава у деревни Перерыта вышла за обрез моей карты и я автоматически дорисовал фломастером «яйцо», а в серёдку воткнул знак заставы.

Через три дня Витебская воздушно-десантная дивизия погранвойск КГБ СССР уже прибыла в Молдавию, чтобы своим присутствием «украсить» праздник под красивым названием «Мост из цветов», за которым скрывалось желание местных националистов снести государственную границу по образцу и подобию азербайджанцев полгода назад. В прессе и по телевидению нагнеталась националистическая истерия. На границе ожидался массовый десант из Кишинева и других городов Молдавии, Прибалтики и не только. По границе шастали активисты нацдвижения. На местных погранцов организовано тотальное психологическое давление.

Мы тоже не сидели без дела. Возле каждой заставы не то, чтобы напоказ, но и не скрываясь, устроили сражения по образцу римских фаланг. Благо, в дополнение к десантному снаряжению были выданы милицейские дубинки и щиты. Сначала у одних дубины — у других щиты, потом наоборот, а в завершение одни изображали неуправляемую толпу, вооружённую чем попало, а у других были и щиты, и дубины. Зрелище не для слабонервных. Тут же медбратья штабелюют пострадавших, мажут зелёнкой и накладывают повязки. Вопль и треск слышен за несколько километров. У активистов на глазах скучнели лица и пропадал романтический блеск в глазах. По-моему, они живо представили, что с ними будет, если прозвучит команда «Вперёд»! Нагловатые усмешки сменились испугом, а у некоторых и животным ужасом.

Праздник прошёл образцово-показательно и даже скучно. Не было затоптано ни одного сантиметра КСП (контрольно-следовой полосы), не сорвано ни одного цветочка в нейтральной полосе. Никто даже не притронулся к «волчатнику», которым мы оградили пешеходные маршруты на ту сторону. Боевиков, обещавших разнести заставы по кирпичику, замечено не было. А жаль. Представляю, как чесались руки у наших бойцов. Молдаване же из рабочих-крестьян своей экскурсией к историческим братьям остались разочарованы: в Румынии царили нищета и дороговизна. Старики вспомнили, как их при румынах за людей не считали, и вынесли вердикт: «Границу на замок». Ну, слава Богу, сами допёрли! И уже на следующий день молдаване с утроенной энергией приступили к охране границы. Это-то мне боком чуть и не вышло.

Комдив приказал, как самому знающему все заставы, ехать на север и оттуда, собирая всех десантников с застав, выдвигаться на Болград для вылета домой. Задача выеденного яйца не стоит… Я наслаждался пейзажами, изумительной майской погодой, живописными молдавскими домиками и колодцами, вяло подсказывал водителю направление движения. Пока не доехал до края карты, к тому самому дорисованному фломастером «яйцу». Наклёвывалась тривиальная картина: военный, карта и местный житель. Но местный житель где-то в глубинке страны сильно отличается от приграничного местного жителя. Особенно от молдаванина, который вчера решил, что через их границу с Румынией и муха не должна пролететь.

Смеркалось. Очередной раз упираюсь в колючую проволоку и местных мужичков на тракторе. Их 10–12, у каждого вилы. Смотрят пристально, как солдат на вошь.

— Сам-то кто будешь, что-то слишком молодой для подполковника и камуфляж у наших пограничников другой.

На вилы посадят или нет — ещё вопрос, но повяжут и отвезут в комендатуру точно. Прыгаю в машину и ходу! Боец-водитель немного взбледнул лицом. Понимает, что влипаем.

Через час стемнело по-настоящему. Молдавская ночь не светлее украинской. В кабине звенящее напряжение. Бензин на исходе. Фары выхватывают родное донельзя название: «Перерыта». А у меня в голове картинка с вертолёта: деревня, застава, лес, дорога. Сворачиваем с большака, въезжаем в лес. Несколько поворотов, у водилы в глазах полное недоумение. Наконец, вылетаем прямо на ворота заставы, у которых стоит наш «Урал». У солдата вырвался не то вздох, не то стон облегчения. Приехали…

Первым делом прошу попить. Старшина заставы, молодой вертлявый хохол уточняет:

— Вам чего?

— Да хоть чего!

— Могу воды, вина, квасу, лимонаду, соку.

— Давай лимонаду!

— Вам какого?

— Издеваешься, сволочь?

— И не думал, у нас пять сортов лимонада.

Ну, думаю, придушу, если насмехается.

— Неси все!

И что вы думаете, приносит пять бутылок разных сортов лимонада. Я спрашиваю:

— А соков сколько.

— Сортов десять-двенадцать, не помню. Вина больше.

— Стоп, — говорю, — я куда попал, на пограничную заставу или продсклад? Откуда дровишки?

— У нас в каждой деревне консервный завод. Каждый директор считает за честь лично загрузить первый ящик, остальные я гружу по собственному усмотрению, точнее по потребности.