Михаил Ишков - Никола Тесла. Изобретатель тайн Страница 63

В иные дни на горизонте или на просторах „океана“ с его темно-зеленой, темно-синей или „черной“ водой, простирающейся насколько хватает глаз, появлялись гряды гор, которые нельзя отличить от настоящих. И это не обычное подобие реальности, от которого можно избавиться небольшим усилием воли, но скорее чем-то из области тех видений или галлюцинаций, которые вынуждают вас ущипнуть себя, чтобы в полной мере осознать, что ваши ощущения не вводят вас в заблуждение. Я не раз видел такой океан, усеянный зелеными островами или россыпью сверкающих айсбергов либо парусных судов, либо даже пароходов, на вид абсолютно реальных, тем не менее это были туманные образования или тучи…

Среди бесконечного множества облаков существуют четыре типичные и регулярно наблюдаемые формы поразительной красоты:

1. Красные облака, которые очень часто можно увидеть на восходе солнца, но реже вечером, когда вследствие большего процентного содержания влаги облака уплотняются, напоминая дождевые тучи. По насыщенности цвета их можно сравнить с темно-красным рубином. Они особенно эффектны, когда располагаются обособленными скоплениями.

2. Белые облака, которые можно обычно наблюдать в предполуденное время или в ранние послеполуденные часы, но нечасто.

Созерцание туманных образований, плывущих в синем небе, белизна и резкость очертаний доставляют взору ни с чем не сравнимое наслаждение. Должен отметить, что эти облака обычно появляются после короткого дождя, когда внезапный ветер очищает небо, оставляя лишь несколько больших и разрозненных скоплений пара.

3. Облака, имеющие вид огромных глыб золота. Эти радужные облака можно наблюдать главным образом на закате. Они представляют собой поразительное зрелище, особенно когда пронизаны солнечными лучами, отчего интенсивность их переливчатого сияния время от времени усиливается до поистине невероятной силы. Их цвет совершенно идентичен цвету золота, и это сходство становится абсолютным благодаря формам, напоминающим природные золотые самородки. Обычно один цвет переходит в другой — от желтого до красновато-желтого, какой бывает у золота с небольшим процентом содержания меди. Характерная особенность этих красивейших облаков в том, что они сохраняют свою переливчатость на очень короткое время — от пяти до десяти минут, а чаще еще короче, хотя желтый цвет бывает виден по краям еще в течение получаса, и по утрам дольше, чем по вечерам.

4. Облака в виде масс раскаленного металла. Это самые дивные облака, которыми можно любоваться бесконечно. Интенсивность излучаемого ими света такова, что не поддается описанию. Я никогда прежде не видал ничего подобного в Альпах или где-либо еще. Здесь все оттенки, свойственные горячему металлу или углю, — от тускло-красного до ослепительно белого цвета, какой можно увидеть в серебряных плавильных печах, известного в Германии как „Silverblick“ („серебряный блеск“).

Как можно объяснить интенсивность света, излучаемого этими облаками?»

Давайте сравним впечатления.

Прежде всего бросается в глаза характерный настрой автора на поиск причин того, что доступно его органам чувств, и в первую очередь зрению. Собственно, все окружающие его красоты, которые он с таким увлечением описывает, представляются нашему герою не иначе как «природными явлениями», требующими пристального изучающего ока. Его мозг изначально настроен на разгадку очевидных для многих и неочевидных для избранных естественных феноменов.

Другое замечание распахивает двери к пониманию заблуждений великого Теслы. Зуд «изобретения теорий» ни на минуту не оставляет его. Гипотезы, как правдоподобные, так и легковесные, сыплются из него как из рога изобилия. При этом он с откровенным недоверием, даже с каким-то пренебрежением относится к проверенным фактам и выведенным из них умозаключениям.

Это, например, касается спектра электромагнитного излучения, о котором он отзывается следующим образом: «По крайней мере к такому выводу должны привести признанные теории, согласно которым невидимые и световые излучения отличаются только длиной волны, а в остальном они идентичны».

Он не согласен с этим мнением и тут же выдвигает свое объяснение: «Невидимые излучения частично превращаются в световые лучи или излучения, придавая тем самым дополнительный свет, появление которого трудно объяснить иной причиной».

И так на каждом шагу.

Таковы капризы гения. Иногда они приводят к результату, иногда нет, но интересна и сама тенденция. Теперь, надеюсь, становятся понятны его разногласия с Эйнштейном насчет существования эфира и влияния гравитационных сил в общей теории относительности. Эйнштейн в общем-то не отрицал возможность существования эфира. Он просто обмолвился, что эта теория ничего нового в понимание мира не привносит, хотя ему как современнику Теслы было жаль расставаться с этой великолепной сказкой, даже если она когда-нибудь обернется былью.

Эти психологические особенности занимали психонавтов постольку-поскольку — ну, ударила электрическая сущность старика в «моск», и бог с ним. Другое дело, что на этих страницах Тесла впервые проговорился — у него есть тайна.

Эй, кто внимательно ознакомился с описанием Теслы, поднимите руку. Ответьте по Интернету, поделитесь радостью от встречи с непознанным. Те же, кому это открытие будет в новость или покажется скромным или неубедительным, должны привести веские основания для скепсиса. Удивительно, сочинив эти строки, автор и окружавшие его потомки с удивлением обнаружили — если следовать этой бесхитростной процедуре, можно прийти к согласию не только по отношению к тайне великого изобретателя, но и по другим вопросам, касающимся нашего общего существования.

Мне так кажется.

А вам?

Итак, Тесла проговорился. Точнее — опрометчиво умолчал. Он, выросший в горах Хорватии, ни разу не упоминает о Балканах! Лунные ночи сравнивает с итальянскими. Прохождение облаков и связанные с ними эффекты с подобными явлениями в Альпах, где Тесла, по существу, никогда не бывал, разве что путешествовал на поезде.

И ни слова о родных местах, а ведь они — в этом уверяют все, побывавшие в Западной Хорватии, — не менее живописны и своеобразны, чем предгорья Скалистых гор на другой оконечности земного шара.

Мне этот довод показался убедительным, и, переместившись в Нью-Йорк, пробравшись с разрешения хозяина в номер, мы так и заострили вопрос.

Январь, 1943 год

Гостиница «Нью-йоркер»

— Вы отправились в Колорадо-Спрингс, чтобы установить связь со своими родственниками на Марсе?