Андрей Громыко - Памятное. Испытание временем. Книга 2 Страница 64

С жаром говорил Менон:

– Вы не можете себе представить, какую ненависть питал и питает народ Индии к колонизаторам – англичанам!

Когда он высказывался на этот счет, глаза его горели и любой собеседник понимал, что чувства своего народа он разделяет полностью.

В беседах со мной Менон не скрывал и того, что он остается противником империалистической политики в международных делах. Он справедливо считал:

– Колониализм и империализм – это близнецы. И совсем не случайно крупные империалистические страны одновременно являются и колонизаторами. Понятно, не все колонизаторы – крупные государства, но все крупные капиталистические страны обязательно являются или являлись колонизаторами.

Менон решительно отвергал ту точку зрения, будто США не следует рассматривать как колониальную державу. Он с основанием ссылался:

– Посмотрите на Пуэрто-Рико, на Филиппины, которые еще не сбросили с себя окончательно колониалистское ярмо США.

А потом он добавлял:

– Не менее жестоки и методы эксплуатации американским капиталом экономически отсталых стран.

О взглядах Менона на эти проблемы, как и в целом на вопросы международной политики, хорошо знали правительства и дипломаты стран Запада. И они ему мстили, как могли и где могли. Усердствовала в этом и западная пресса. Всякие вымыслы, временами завуалированные, а порой открытые, по адресу Менона почти не сходили со страниц американских газет и журналов. Не намного отставала от них и английская печать.

Нелегко приходилось Менону справляться в этой атмосфере со своими обязанностями. Но он держался стоически. Его выступления в ООН, в том числе и в Совете Безопасности, длились долго и весьма его изнуряли. После одного из таких выступлений Менон упал в изнеможении, и его вынесли из зала заседаний на носилках.

При обсуждении вопросов международной политики, включая европейские, Менон выражал волю своего правительства и энергично выступал против перевооружения Западной Германии. Этот взгляд представлял трезвую и смелую позицию, которая делала честь независимой Индии.

Все, за что выступал этот деятель на международных форумах, являлось существенным вкладом в ту политику Индии, которую она уверенно проводит и в настоящее время как одно из наиболее влиятельных государств в движении неприсоединения. Такая политика пользуется широким уважением в мире, хотя и противников у нее достаточно. Напомню, что Джон Фостер Даллес назвал в свое время эту политику так:

– Политика неприсоединения – аморальная.

За океаном и ныне часто пользуются этим термином. А если говорить по справедливости, то аморально поступали те, кто приклеивал такой ярлык к благородной политике неприсоединения и странам, которые ее придерживаются, аморально ведут себя и те, кто сегодня продолжает использовать этот ярлык по отношению к движению, в которое входит добрая сотня стран мира.

О Меноне ходило немало различных историй и анекдотов. Мне, например, рассказывали, что он, как бы сознательно себя закаляя, спит без матраца, без одеяла и подушки. Однажды за чашкой чая я спросил его:

– Правда ли то, что говорят о вас борзописцы?

– А что говорят? – спросил он.

– Например, то, что вы спите без матраца, одеяла и подушки.

Рассмеявшись, он сказал:

– Конечно, правда. У нас в Индии миллионы людей спят именно так.

Сохраняя веселое расположение духа, он стал мне объяснять:

– Особенно большие затруднения я испытываю во время командировок, когда приходится ночевать в американских отелях. Приезжаю и говорю: «Снимите с кровати все». Меня никогда и никто не понимает. Вот и вынужден сам наводить в номере хаос, вызывая тем самым немалое удивление персонала гостиниц.

Лично у меня остались приятные воспоминания о встречах и беседах с Меноном. Он был хорошим полемистом, понимал шутку.

В последние годы Менон не занимал официальных постов, но активно проявил себя, будучи президентом Всеиндийского совета мира. Можно с уверенностью сказать, что независимая Индия в его лице имела самобытного и способного политического деятеля.

Великая дочь Индии

Индира Ганди… У нас в Советском Союзе она олицетворяла собой Индию, умудренную опытом тысячелетий и устремленную в будущее, страну великой древней цивилизации и вечно молодую, постоянную в исканиях идеалов добра, внешне умиротворенную, патриархальную, а на деле динамичную и непримиримую к злу, насилию, угнетению. Индию, которая сбросила британский колониальный гнет и строила новую жизнь, возвышая свой голос на международной арене против военной угрозы. Ту Индию, к которой советские люди традиционно питали чувства дружбы и уважения.

Вероятно, именно здесь и кроется причина того, что Индира Ганди пользовалась в Советском Союзе такой широкой известностью и глубокой симпатией. Это доброе отношение шло и идет из глубин народа. Сколько раз в самых разных местах нашей страны родители давали новорожденным девочкам ранее незнакомое и непривычное для нас имя – Индира!

Мне довелось лично знать Индиру Ганди, встречаться с ней в Москве, Дели и Нью-Йорке. Каждая такая встреча оставляла глубокое впечатление. В этой хрупкой женщине, с легкой походкой, открытой и мягкой улыбкой, большими живыми глазами и седой прядью в волосах, чувствовались огромная сила воли, ясный ум, твердость характера.

Ее отличали обаяние, умение расположить к себе собеседника, способность с самого начала задать разговору нужный тон. Она никогда не пыталась произвести внешний эффект. Но каждая встреча с ней оставалась в памяти, в общении с ней всегда сохранялось сознание того, что имеешь дело с человеком тонкого, аналитического интеллекта, большой внутренней культуры.

Мне не один раз приходилось с ней беседовать. Спокойно, уравновешенно говорила она о проблемах, независимо от того, шла ли речь о внутренней политике, советско-индийских отношениях, международной обстановке, всегда умело анализировала их. Ей было свойственно также мастерски обнажать метким словом, даже иногда афоризмом наиболее интересный ракурс обсуждавшегося вопроса. Каждый раз она находила главное и, отталкиваясь от сути явления, предлагала логически верные решения.

Неоднократно приходилось становиться свидетелем выступлений Индиры Ганди в самых разных аудиториях. В Индии высоко ценили ее мастерство оратора: слова доходили до глубины сердец слушателей.

Читаю и сопоставляю высказывания Индиры Ганди в начале ее деятельности и в последующие годы. Разница видится, пожалуй, только в расширении диапазона охватываемых проблем. За много лет пребывания на посту премьер-министра она приобрела солидный запас знаний, опыт – подспорье в сложной государственной деятельности любого политика. Но всегда, как в начале ее пути – пути крупного государственного деятеля, так и до самого последнего дня жизни, она оставалась человеком с твердо установившимися взглядами на жизнь, на будущее Индии.