После. Что околосмертный опыт может рассказать нам о жизни, смерти и том, что будет после - Брюс Грейсон Страница 69

это может показаться кому-то неприемлемым. Например, Джо Джерачи, полицейский, который после околосмертного опыта стал учителем, постоянно получал от директора выговоры за «непрофессиональное» поведение, так как всячески пытался участвовать в личных делах своих учеников. Алекс, двадцатипятилетний юноша, у которого после ОСП возникли трудности с поиском своего жизненного пути, однажды появился у меня на пороге с чемоданами и золотистым ретривером в машине. Услышав, как я говорю об околосмертных переживаниях, он собрался и приехал в мой город, потратив два часа на дорогу и ожидая, что я буду рад поселить его у себя на то время, что потребуется, чтобы разобраться с последствиями его околосмертного опыта. К счастью для моей семейной жизни, профессиональная подготовка психиатра включает и навык устанавливать здоровые границы. Я выслушал рассказ Алекса о его сложностях и тревогах в ресторане, за довольно утомительным обедом, после чего посоветовал ему психотерапевта, знакомого с проблемами ОСП, в его родном городе, и местную группу поддержки, где он сможет открыто поговорить с другими людьми, пережившими схожий опыт.

 Свет был лучезарным, как „сияние торжественных одежд“ из евангельского гимна. Он источал великолепный блеск и неземной покой.

И тогда я понял, что именно этого нам и не хватает – специалистов, которые относятся к ОСП серьезно, как к реальным событиям, и групп, где люди, пережившие околосмертный опыт, смогут делиться своими историями, чтобы побороть чувства одиночества и растерянности.

В 1980-х годах общественная осведомленность относительно феномена околосмертных переживаний начала расти. И многие коллеги, узнав о моем интересе в данной сфере, стали отправлять ко мне на консультации своих пациентов, столкнувшихся с трудностями в связи с ОСП. Консультируя таких людей индивидуально с переменным успехом, я в какой-то момент решил объединить их в группу. И вскоре обнаружилось, что они дают друг другу гораздо больше понимания и поддержки, чем я мог им предложить. Групповая терапия довольно скоро переросла в мероприятие, открытое для посещения всеми желающими, и ежемесячные встречи этой группы длились более сорока лет. Многие участники приводили туда членов своих семей. Например, Кенни был подростком, когда случайный разряд с высоковольтной линии ударил его током и привел к остановке сердца. В его ОСП были как райские, так и адские видения, и Кенни был уверен, что его спас Иисус Христос и вернул на землю для исполнения божественного предназначения. Родители привезли Кенни ко мне на прием, потому что в школе он перестал общаться с друзьями, которые не понимали, почему он так изменился. Я привел мальчика в нашу группу поддержки, а он, в свою очередь, пригласил туда родителей, чтобы они увидели, что не у него одного возникла такая проблема. И еще долго после того, как Кенни перестал посещать встречи, его родители продолжали на них приходить.

С тех пор, как Кенни вышел из группы, прошло тридцать лет, но все это время его борьба с некоторыми последствиями околосмертного переживания продолжалась. Он сам подвел ей итог таким словами:

«После ОСП у меня были и взлеты, и падения, что-то плохое и что-то хорошее. За эти годы я открыл в себе большие способности к эмпатии. Я знаю, что мой истинный дар – эмоциональность и гуманизм. Я действительно умею утешить и помочь советом, когда человеку совсем плохо. И я верю, что тот удар током направил меня на нужный путь. Я знаю, что в моей жизни есть смысл, и он в том, чтобы жить ради чего-то большего, чем я сам, например помогать людям своей работой или просто быть неравнодушным к чужим бедам».

Поскольку трудности с возвратом к обычной жизни после ОСП возникали у многих[199], в 1984 году Международная ассоциация исследования околосмертных переживаний (IANDS) спонсировала пятидневный симпозиум по вопросам помощи людям, прошедшим через околосмертный опыт[200]. Я был председателем этого мероприятия вместе с Барбарой Харрис Уитфилд, которая в то время входила в совет директоров Ассоциации и к тому же сама прошла через ОСП. Мы пригласили к участию тридцать два человека, половина из которых были людьми помогающих профессий (доктора, медсестры, психологи, соцработники, священники), а половина – людьми, испытавшими ОСП. Некоторые из участников попадали в обе категории. В таком составе мы опробовали большое количество терапевтических стратегий и подходов, использование которых подразумевало обращение с человеком не как с больным или беспомощной жертвой. По результатам работы мы составили общую инструкцию, в которой подчеркивали три основные цели. Во-первых, мы пришли к выводу, что необходимо помогать пациенту найти такое объяснение своему опыту, которое будет для него наиболее благотворным. Во-вторых, следует со вниманием относиться к тому, что ОСП часто служит движущей силой личностных изменений. В-третьих, нужно помочь человеку в достижении личных целей, которые он видит перед собой в жизни. Для работы с целями симпозиум разработал ряд конкретных техник, в которых ключевым компонентом стала организация групп взаимопомощи.

Однако учреждениям здравоохранения потребовалось еще десять лет, чтобы осознать важность околосмертных переживаний в жизни пациентов. В 1994 году Американская психиатрическая ассоциация в четвертом издании «Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам»[201] впервые указала, что ОСП могут приводить к серьезным кризисам, в результате которых человеку может потребоваться помощь. В эту версию руководства был добавлен новый раздел под названием «Проблемы, связанные с религией и духовностью»[202], куда были включены такие состояния, как «переживания, связанные с утратой веры или сомнениями в ней… а также сомнениями в духовных ценностях». В сопутствующей статье, поясняющей данную категорию, авторы приводили как пример околосмертные переживания и истории моих пациентов для иллюстрации таких частых последствий ОСП, как гнев, депрессия и ощущение изоляции[203].

В течение последующих лет я разработал несколько дополнительных инструкций для работников больниц, в основном врачей, медсестер и священников-капелланов – тех, у чьих пациентов существует наибольшая вероятность столкнуться с околосмертным опытом. Но родственникам и друзьям таких пациентов эти указания тоже могут показаться полезными. В них сообщается прежде всего о том, как важно выслушать рассказ человека об ОСП, не требуя подробностей и не пытаясь объяснить и по-своему сформулировать, что произошло. Второй совет – рассказать, что околосмертное переживание – нормальное и распространенное явление, признавая при этом глубоко личный характер его влияния. Наконец, третье – поддерживать желание человека исследовать изменения в собственных взглядах, убеждениях и ценностях и вызванные ими перемены в жизни. Иногда стоит спросить прямо о том, чувствует ли ваш пациент или близкий злость, печаль или растерянность, есть ли в их ОСП что-то, что их расстраивает, приводит в недоумение, кажется странным и непонятным.

Недавно мы с моей коллегой Мариэтой Пехливановой провели