Дарья Донцова - Я очень хочу жить: Мой личный опыт Страница 7

И быстренько убегает на свой факультет психологии.

Только не подумайте, что академик Донцов плохой отец. Наоборот, дети у него всегда на первом месте. Когда они были школьниками, каждый выходной Александр Иванович водил их в театр, консерваторию, музей. Муж активно пишет учебники и научные книги. Квартира у нас тогда была трехкомнатная, но мы перегородили самую большую и получили четвертую, семиметровую спальню. Если учесть, что семья состоит из пяти человек плюс собаки-кошки, это не так уж много. Большую часть жизни Александр Иванович работал за столом, который стоял в общей гостиной. Но он никогда не протестовал против оравы приятелей Маши, которые галопом скакали мимо него, склонившегося над очередной рукописью. Почитать ребенку на ночь сказку, почесать ему спинку, привезти из загранкомандировки чемодан платьев, рубашек и обуви для ребят и забыть купить что-нибудь себе – все это мой муж. Но ругать отпрысков он категорически не хотел. Карательные функции были целиком и полностью возложены на меня. Равно как и хозяйственные хлопоты. У нас была классическая семья – мужчина зарабатывает, женщина решает бытовые вопросы. И я отлично понимала: если супруг будет готовить обед, стирать белье и таскаться по магазинам, он карьеры не сделает, не реализуется как ученый. Все семейные проблемы, большие и малые: куда поехать отдыхать, кому и что купить, к каким врачам ходить, как искоренить двойки детей, ублажить старушек-мам, растянуть деньги от аванса до получки – я привыкла решать сама.

И вдруг, увидев меня в прихожей, муж сказал:

– Завтра утром поедем к врачу. Я уже договорился, нас ждут.

От удивления я уронила домашние тапочки, а Александр Иванович продолжал:

– У матери одной моей коллеги по кафедре была та же проблема со здоровьем, что и у нас. Ей помог опытный доктор, он работает в военном госпитале, замечательный, талантливый хирург. Ехать недолго, клиника неподалеку.

Мне оставалось лишь моргать в ответ. За короткое время, пока я добиралась от Оксаны домой, муж успел обзвонить кучу народа и решить проблему с лечащим врачом. Ох, похоже, я на самом деле умираю… Никогда раньше Александр Иванович не демонстрировал такой стремительности действий, он всегда долго раздумывал, прежде чем принять решение. А тут – просто молния.

Доктор, некогда весьма удачно прооперировавший мать коллеги Александра Ивановича, оказался приятным человеком. В отличие от запугавшего меня профессора, он не стал бросаться словами «запущенная болезнь, тяжелая стадия». Нет, он произнес:

– Вам нужно пройти обследование. Сделаем завтра пункцию.

К сожалению, медики не любят растолковывать пациентам суть предстоящих процедур. А может, онколог считал, я прекрасно знаю, что за зверь такой пункция? Но я услышала это слово впервые и перепугалась до трясучки.

Обратную дорогу до дома, весь день, вечер и ночь в моей голове толпились вопросы. Что такое пункция? Меня будут пунктировать? Как? Чем? Вероятно, существует некий медицинский инструмент под названием пунктир. Он, скорей всего, металлический, острый, и будет больно. Компьютера у нас тогда дома не было, об Интернете я имела весьма расплывчатое представление. Хотя, может, это и к лучшему. К сожалению, во Всемирной паутине можно найти очень много глупостей, в частности – связанных с онкологией. Но почему я не позвонила Оксане? Не обратилась к Маше Трубиной? Папа Мани, Вильям Ефимович Гиллер, замечательный хирург, долгие годы работал главврачом ведомственной поликлиники Литфонда, Машка с детства знала множество медицинских терминов. Нет у меня достойного ответа на эти вопросы. Наверное, я временно помешалась, а потому просто тихо лежала в кровати, обмирая от страха.

Утром в больнице меня встретила ярко накрашенная женщина лет сорока. Очень уверенным, звонким голосом она сообщила, что хирург, который будет меня оперировать, крайне занят. У него огромное количество пациентов, он весь в делах, ему некогда даже передохнуть, поэтому до того, как я улягусь на операционный стол, я его не увижу.

– Меня зовут Ольга Ивановна, и пока я буду вас лечить, – представилась дама. Затем, воскликнув: – Пошли! – понеслась по коридору.

Я потащилась за ней, очень надеясь не упасть в обморок от вселенского ужаса, охватившего меня.

В одном кабинете, похожем на процедурную, мне велели сесть на жесткую табуретку и раздеться по пояс. Потом Ольга Ивановна скомандовала:

– Отвернулись. Вздохнули. Задержали дыхание. Выдохнули.

Через минуту она буднично произнесла:

– Результат завтра.

– Результат чего? – прошептала я.

– Пункции! – гаркнула дама.

– А когда ее начнут делать? – вцепившись онемевшими пальцами в ледяное сиденье табуретки, осведомилась я.

– Уже готова! – сообщила Ольга Ивановна и показала мне… обычный шприц.

Странная, ужасная, кошмарная пункция, которой я ожидала, почти лишившись сознания, оказалась обычным, совершенно безболезненным уколом. Я зря потратила кучу нервов.

Спустя некоторое время стало известно, что взятая проба содержит злокачественные клетки. Я приехала к Ольге Ивановне и получила направление для прохождения лучевой терапии.

Диагноз поставлен, ни малейших сомнений в том, что у пациентки Донцовой рак молочной железы, уже не было. Начался новый этап жизни под названием «лучевая терапия». Но прежде чем рассказать о лечении, мне, завершая часть книги, посвященную тому, что чувствует человек, услышав от врача: «У вас онкологическое заболевание», хочется дать людям – тем, у кого обнаружилось таковое, а также их родственникам – несколько советов.

Пожалуйста, помните, диагноз не ставится на основании простого осмотра. Да, хорошему онкологу, как правило, сразу видно, что с вами стряслось. Но словами: «У вас рак в запущенной стадии» он бросаться не станет. Сначала вам проведут обследование, сделают анализы и лишь потом вынесут вердикт. Настоящий доктор не станет убивать пациента сообщением о неизлечимости заболевания и даже в самом запущенном случае будет морально поддерживать его. Хороший онколог, как правило, прекрасный психолог.

Не повторяйте моей ошибки, не ходите на прием в одиночестве, желая сберечь нервную систему своих родственников, непременно возьмите с собой кого-нибудь. Маленькое условие: ваш спутник должен быть спокойным, умным, трезвомыслящим человеком. Пусть это будет взрослый сын, муж, коллега по работе, соседка, подруга – одним словом, кто-то, кому вы доверяете и кто после того, как вы в ужасе выйдете из кабинета, скажет вам: «Спокойно. Не следует впадать в панику. Мне не нравится, что тебя сразу, с порога, запугали. Давай поищем другого врача, выслушаем его мнение».