Полководцы Петра Великого - Алексей Васильевич Шишов Страница 7

Идея продолжения Северной войны была следующая: Петр I спешно переформировывал русскую армию, давая ей большее «регулярство». Теперь главным театром войны становилась территория Речи Посполитой: союзник – саксонский курфюрст, он же польский король Август II, – просил о скорой помощи. Она была обещана ему Петром I еще при заключении Северного союза против Швеции. Ингрия с ее окрестностями становилась вторым по значимости, как ее назвали бы сегодня, фронтом. Возглавить здесь войска поручалось Б.П. Шереметеву. Другой кандидатуры на такой пост царем, скажем прямо, не виделось.

Тому было доверено вести «малую войну» против Эстляндии и Лифляндии, составных частей Шведского королевства. То есть предстояло локальными ударами, действуя небольшими отрядами (обычно не только конными), но превосходящими числом шведские «партии» и гарнизоны. Но так «малая война» велась Б.П. Шереметевым только первое время: он быстро набирался опыта войны со шведами.

Однако воеводская осторожность Бориса Петровича серьезно заботила государя. Наделяя его самостоятельностью в ведении боевых действий, он с угрозой опалы и наказания предупреждал человека, которому суждено было стать большим полководцем России в Северной войне:

«Если ты еще болен лихорадкою, полученной под Нарвою, знай, что я умею лечить от нее…»

Это были не пустые слова монарха-самодержца. Он самовластно карал и жаловал. Главный военачальник русских войск в приграничье с Эстляндией и Лифляндией, частью Шведского королевства с июня 1701 года в официальных документах стал именоваться генерал-фельдмаршалом. Первым российским, не наемным. Получил же Борис Петрович этот высочайший чин за истинные боевые заслуги.

Петр I в начавшейся войне близ побережья Балтики решил не отсиживаться за крепостными стенами Пскова и Новгорода. Царь избрал наступательную тактику, что позволяло обеспечить безопасность собственных пределов от шведов, которые тоже повели «малую войну» против российских рубежей, но с гораздо меньшим успехом. Петр I вновь приказывал Б.П. Шереметеву, новоиспеченному генерал-фельдмаршалу, повторяясь в требованиях и словах:

«Вам повелеваем при взятом и начатом деле быть, то есть над конницею новгородскою и черкасскою, с которыми, как мы и прежде наказывали… и итить вдаль для лутчего вреда неприятелю. Да и отговариваться нечем, понеже людей довольно, такоже реки и болота замерзли».

Неторопливый государь 20 января 1701 года повторил свой указ полководцу Б.П. Шереметеву о начале «малой войны» на сопредельной стороне: выступать не медля, «дабы по крайней мере должность отечества и честь чина исправити подщились».

Надо сказать, что сам Борис Петрович стремился порадовать своего государя вполне искренне, но без нужной в те дни торопливости. Он отписывал Петру I: «Сколько есть во мне ума и силы, с великою охотою хочу служить, а себя я не жалел и не жалею». Государь таким чистосердечным словам своего сподвижника охотно верил, но сурово напоминать о порученном деле никогда не забывал. Война со шведами должна была вестись, а не только тлеть, отбиваясь от «диверсий» соседа-«ворога».

Первая военная зима прошла в затишье. Свое веское слово сказало снежное бездорожье, опасное для лошадей, и частое отсутствие крыши над головой для людей. Ночлеги в зимних лесах и в поле у дорог приводили к массовым простудным заболеваниям. Поэтому конные партии сторон в набегах далеко не заходили: наносили удар и уходили домой. Военные действия возобновились с весны 1701 года, когда дороги немного подсохли и появился зеленый подножный корм для лошадей. Об их характере в «Гистории Свейской войны» сказано так:

«В сем 1701 году партиями неприятелю горазда докучали и землю разоряли (понеже более опасались наступления от неприятеля, неже сами наступали), междо которыми партиями и сия нарочитая учинена».

Небольшие конные партии стали тревожить порубежье Эстляндии и Лифляндии. Все лето на путях-дорогах шли стычки передовых отрядов сторон. Пока еще полковник граф Вольмар Антон фон Шлиппенбах решил совершить карательный рейд на ту сторону границы с Московским царством. Шведы в немалых силах ходили под городок Гдов на Псковщине и Печерский, уже хорошо укрепленный монастырь, но взять их не смогли. Вокруг Гдова русские деревни были сожжены.

Небольшой гарнизон Печер отразил нападение с успехом, но генерал Шлиппенбах успел разорить окрестные села и с военной добычей уйти восвояси. В документах той поры писалось, что шведов от укрепленного Печерского монастыря «отбросили» с потерями. Эти два набега в ходе «малой войны» случились в конце 1700 года и в начале следующего года.

Граф фон Шлиппенбах, человек в военном деле опытный, едва ли не первый в Швеции забил тревогу после первых поражений от войск Шереметева. Он не раз писал Карлу XII о том, что русские поразительно оправились от Нарвского разгрома и просил прислать ему еще тысяч восемь войска. То есть речь шла о том, чтобы вдвое увеличить численно 8-тысячный корпус графа Шлиппенбаха, немалая часть которого стояла гарнизонами в крепостях и для боя в поле не годилась.

Но самонадеянный король оказался глух к настоятельным просьбам своего генерала. Да и к тому же у него таких многочисленных подготовленных резервов или наемных батальонов и эскадронов не имелось. Резервы из Швеции и Финляндии уходили на пополнение главной королевской армии, воевавшей на польской земле и в Саксонии. Туда же уходили вербованные на немецкой земле наемники. Графу Шлиппенбаху приходилось довольствоваться только местными рекрутами, набираемыми в Лифляндии и Эстляндии, и отчасти горожанами-ополченцами.

К большой «диверсии» генерал-фельдмаршал готовился тщательно, стараясь предусмотреть все до мелочи. В декабре 1700 года он попытался взять укрепленный город Мариенбург (ныне Алыст), но потерпел неудачу. Его полкам пришлось отступить в свои пределы. Так что, как говорится, «первый блин оказался комом». Но это не смутило Бориса Петровича, который верил в свою воеводскую звезду. Он знал, что боевой опыт – это дело наживное, верил, что победы будут.

Первая большая операция провалилась, хотя дело обошлось без больших потерь в людях. Зато более удачно действовали небольшие конные отряды: они опустошали селения, создавали ощутимые помехи шведским войскам в снабжении провиантом и фуражом. И сами возвращались в места расквартирования с военной добычей. Так для Б.П. Шереметева прошло лето 1701 года, лето второй военной кампании.

В сентябре того же года генерал-фельдмаршал решил провести в «малой войне» крупную операцию. Тогда на вражескую территорию вторглись почти одновременно три русских отряда общей численностью в 21 тысячу человек, состоя большей частью из конницы. Самым крупным, 11-тысячным отрядом, выступившим из Пскова, командовал