Лев Андреев - Янгель: Уроки и наследие Страница 7

И он грубо ударил Михаила Кузьмича по плечу. Многое в эти мгновения промелькнуло у него в голове. До забора считанные шаги. Погибнуть так нелепо от рук своих. И не в бою, а просто так, по глупейшей ошибке и в такие трудные для Родины дни. Было тяжело и страшно от этой беспомощности. Словно свинцом налились вдруг онемевшие ноги.

— Молча шел я с солдатами к забору, — вспоминал этот полный кошмара трагический в своей случайности эпизод. — И вдруг навстречу рабочие — трое или четверо, — с ними мы грузили эшелоны, отправлявшиеся на восток.

— Это куда ведете нашего директора?! — потребовали они ответа у солдат. — Мы Кузьмича обыскались, а вы его — под конвоем!

Так меня эти ребята и выручили… А я пришел в свой кабинет, достал из стола бумажник, вынул пропуск и долго держал его в руках. Не знаю, сколько минут просидел в неподвижности.

Традиционные революционные ноябрьские праздники 1941 года М.К. Янгель встретил в Москве. Как и вся страна, слушал в канун 7 ноября речь И.В. Сталина. На другой день был он на Красной площади. В строгом, суровом марше проходили мимо Мавзолея В.И. Ленина солдаты, отправляясь сразу с парада на фронт, который был уже на подступах к столице. Весь мир был поражен этим событием, мужеством и нерушимой уверенностью в своей победе советских людей.

В конце ноября 1941 года Михаил Кузьмич надолго запирает двери своих комнат в квартире. В полуторатонной грузовой машине, увязающей в мокром мягком снегу шоссейного бездорожья, он возглавляет эшелон, эвакуирующийся на восток. 30 апреля 1942 года Н.Н. Поликарпов подписывает приказ, в котором, в частности, сказано:

"…За проделанную работу по завершению эвакуации, по организации филиала завода и подготовки территории и зданий завода под ремонт боевых самолетов объявляю благодарность с занесением в личное дело и премирую месячным окладом следующих работников завода:

1. Янгеля М.К. - зам. Директора…".

В списке еще восемь человек.

Однако, несмотря на проведенную в сложнейших условиях огромную работу, получившую положительную оценку, и хорошие отношения с Н.Н. Поликарповым, обстановка для Михаила Кузьмича оказывается сложной. В разговоре с женой он бросает:

— К сожалению, некоторые из "деятелей" еще крепко сидят на своих местах и вошли в доверие к главному. Мне надо подумать о будущей работе. Оставаться на заводе я не могу.

В июне 1942 года по указанию Наркомата М.К. Янгель возвращается в Москву. Квартиру кто-то самопроизвольно занял, пришлось временно поселиться у товарища.

В этот момент Михаил Кузьмич предпринимает еще одну попытку уйти на фронт. Однако это решение не получило поддержки ни в Наркомате авиационной промышленности, ни в Московском городском комитете партии. Секретарь горкома В.И. Фирюбин категорически отказал в просьбе. М.К. Янгелю объяснили, что на фронте он будет всего лишь рядовым бойцом даже в ранге командира, а здесь такие специалисты, не теряющие ни чувства собственного достоинства, ни самообладания, решительные и мужественные в критических ситуациях, нужны не меньше, чем на передовой в окопах.

Именно об этом он напишет гневные строки:

"… Не хватает оборудования, рабочих рук, зато избыток случайно попавших в руководство ограниченных людей и персон. Временами кажется: может быть не они, а я сам — выродок человеческого рода? Может быть и мне надо стараться быть похожим на них?! Но нет…".

В этот период М.К. Янгеля освобождают от должности заместителя директора завода и он переходит на другой завод начальником цеха. О том, в каких тяжелейших условиях приходилось работать, когда порой руководящий состав — начальники цехов и отделов переводились на казарменное положение без права покидать завод, Михаил Кузьмич написал в одном из писем близким:

"Завод совершенно не укомплектован кадрами. У меня в цехе на 120 производственных рабочих только четыре человека являются кадровыми. Остальные — ребятишки в возрасте 16–17 лет.

… В других цехах дело обстоит нисколько не лучше, чем у меня. За два месяца сменили шесть начальников цехов и двух начальников производств".

В другом месте читаем:

"Присмотревшись, произвел замену всех своих заместителей и помощников. На днях возьмусь за начальников мастерских и мастеров…"

И далее:

"Провел большую перестановку всей внутренней организации работы и структуры цеха. Не обошлось, конечно, без столкновений с некоторыми работниками, обид с их стороны. Но сейчас не такое время, чтобы считаться с нежелающими или не умеющими работать и терпеть их пребывание на случайно занятых местах".

С этого момента начинается период в жизни Михаила Кузьмича, когда место работы и занимаемые должности меняются, как в калейдоскопе.

В январе 1943 года Н.Н. Поликарпов выходит с просьбой в Наркомат авиационной промышленности о возвращении М.К. Янгеля на завод и предлагает ему поехать в Сибирь и заняться реэвакуацией завода. М.К. Ягнель принимает предложение. В Москву он возвращается в феврале 1944 года. В это время стало набирать темпы конструкторское бюро А.И. Микояна, который приглашает Михаила Кузьмича к себе заместителем главного инженера.

Однако это решение не было простым. Вот характерный разговор, состоявшийся между М.К. Янгелем и его женой:

— Вчера встретил на одном совещании Артема Ивановича Микояна. Он рассказал мне кратко о своих делах, планах. Думает в ближайшее время развернуть работу по созданию истребителя больших высот.

— И предлагает тебе заняться этой темой?

— Пока нет. Но в перспективе возможно. Сейчас ему нужен главный инженер завода. Он предложил Янгеля.

— Но в том коллективе есть люди, с которыми ты неизбежно будешь "воевать". Стоит ли тебе идти на руководящую работу, где придется решать множество организационных вопросов, связанных, в частности, с расстановкой кадров?

— А где таких вопросов не будет? Не бороться с подхалимами, с людьми без принципов не в моем характере. А их, к сожалению, на наш век хватает… В этом коллективе немало настоящих людей, с которыми можно отлично работать. Уверен, что в правильных начинаниях всегда получу от них поддержку.

С Михаилом Кузьмичом вернулась из эвакуации и семья. Условия жизни в Москве были очень непростыми, часто приходилось прибегать к услугам керосинки, керогаза и даже примуса. Для решения картофельной проблемы пришлось взять участок в коллективном огороде, на поле, закрепленном за конструкторским бюро А.И. Микояна. Это мероприятие дорого обошлось для здоровья Михаила Кузьмича. Убирать урожай ему пришлось в хмурый дождливый осенний день. Чувствовал он себя неважно, болели ноги, ныла поясница. Поэтому его укутали шарфами и взяли напрокат у кого-то ватник. Вечером до глубокой ночи пришлось таскать на спине картошку к себе в квартиру на седьмой этаж.