Евгений Брандис - Рядом с Жюлем Верном Страница 7

– Как вы относитесь к спорту?

– Разумеется, положительно.

– А какой вид спорта предпочитаете?

– Из того, что я говорил, легко догадаться: парусный. Когда-то я был искусным яхтсменом.

– А есть ли какой-нибудь вид спорта, который вы не одобряете?

– Автомобильные гонки. Это – безумный спорт, и я очень сожалею, что он получил такое распространение. Каждый владелец автомобиля рискует головой. Автомобили загрязняют воздух. В этом новом увлечении я вижу признак деградации современного цивилизованного общества. Ничего, кроме модного декадентства и умственного оскудения, в этом виде спорта я не усматриваю… Пешеходы теперь подвергаются опасности даже на амьенских улицах. Когда я выхожу из дому, любезные прохожие то и дело предупреждают меня: «Внимание, мессе Верн, автомобиль идет!»… Впрочем, – добавил он улыбнувшись, – я не отстаю от века. В нынешнем году печатается мой новый роман. Его содержание – автомобилизм… в настоящем и будущем…[3]

– Хотелось бы знать, месье Верн, какой из ваших романов вам кажется наилучшим или, иначе говоря, какое из своих произведений вы сами предпочитаете?

– Хороший отец любит одинаково всех своих детей. А у меня ни мало ни много девяносто семь книг.[4] Трудно мне назвать среди них самую любимую. Из романов последних лет я выделил бы, пожалуй, «Завещание чудака».[5] Иногда я его перечитываю, и сам удивляюсь, как мне удалось так живо и занимательно познакомить юных читателей с географией Соединенных Штатов… Неплохо получился как будто и роман «Братья Кип». Книга основана на реальных фактах и изображает трагическую историю двух братьев. Почти все действие происходит в Тихом океане.[6] Быть может, мои слова могут показаться не совсем скромными, но, честное слово, когда я перечитываю собственные книги, то порою забываю, что являюсь их автором…

– С тем большей объективностью вы можете судить о своих ранних романах. Едва ли не самый знаменитый из них – «Двадцать тысяч лье под водой»!..

– А знаете ли вы, что одним из самых больших моих успехов я обязан Жорж Санд? Это она навела меня на мысль написать «Двадцать тысяч лье под водой»!

– Жорж Санд? Как странно…

– Но это так. В 1865 году по просьбе Этцеля – он принадлежал к числу ее друзей – я послал ей «Пять недель на воздушном шаре» и «Путешествие к центру Земли». Вскоре я получил ответ – собственноручное письмо Жорж Санд, которое я берегу как реликвию. Вот оно, можете сами прочесть…

Жюль Верн достал из секретера и протянул собеседнику, парижскому литератору Адольфу Бриссону, конверт с драгоценным письмом. Бриссон попросил разрешения скопировать его и воспроизвести в своем очерке.

Вот что писала Жорж Санд:

«Благодарю Вас за приятные надписи на обеих книгах. Ваши великолепные произведения вывели меня из состояния глубокой апатии и заставили испытать волнение. Огорчена я только тем, что слишком быстро их проглотила и лишена возможности прочесть еще дюжину подобных романов. Я надеюсь, что скоро Вы увлечете нас в глубины моря и заставите Ваших героев путешествовать в подводных лодках, усовершенствовать которые Вам помогут Ваши знания и Ваше воображение. Когда «Англичане на Северном полюсе»[7] выйдут отдельной книгой, прошу Вас не забыть прислать их мне. У Вас восхитительный талант и сердце, способное еще больше его возвысить. Тысячу раз благодарю Вас за те приятные минуты, которые Вы помогли мне испытать среди моих горестей».

О капитане Немо и «Наутилусе» речь заходила почти в каждом интервью. Англичанин Даубарн, навестивший писателя в 1904 году, заметил, что новейшие конструкции подводных лодок свидетельствуют самым поразительным образом о воплощении в жизнь его идей.

– Тут опять-таки, – возразил Жюль Верн, – нет никакого пророчества. Подводная лодка существовала и до появления моего романа. Я просто взял то, что уже намечалось в действительности, и развил в воображении. Капитан Немо желает оградить себя от всякого общения с людьми – отсюда и его имя. Поэтому я погружаю его в стихию, которая дает ему возможность не только получать двигательную силу – электрическую энергию из самого океана, но и добывать в морской пучине все необходимое для жизни…

– В связи с появлением подводных лодок морская война становится не той, что прежде. Каковы ваши прогнозы на этот счет?

– Самые мрачные. В морской стратегии произошел полный переворот. Военное судно уже не может чувствовать себя в безопасности, имея против себя подводную лодку и торпеду. Если обыкновенный динамитный патрон производит взрыв, достаточный для расщепления стального рельса, что же тогда говорить о торпедах, начиненных куда более сильными взрывчатыми веществами! Какие адские силы вырвутся на свободу, если военная техника будет совершенствоваться с такой быстротой?!

– В настоящее время возможности кругового обзора ограничены перископом на поверхности воды. Это стесняет маневренность подводных лодок. Как вы думаете, месье Верн, смогут ли они когда-нибудь атаковать одна другую в глубине моря?

– В этой области мне тем более не хотелось бы прослыть пророком. Но, кстати, могу напомнить, что в моем романе «Флаг родины» изображен бой двух подводных лодок у Бермудских островов. Одна из них пытается проникнуть в подводный грот, а другая препятствует ей. Таким образом сфера их действия ограничена узким каналом. Это, конечно, не то, что предполагаемое сражение в открытом море.

– Вы, конечно, следите за русско-японской войной?

– О да, и это пролитие крови приводит меня в ужас. Самые новейшие смертоносные орудия и взрывчатые вещества вводятся в действие. Механические торпеды в один миг уничтожают огромные дорогостоящие суда… Это самая жестокая война из всех когда-либо бывших на земном шаре!.. Но, может быть, люди почерпнут из нее кое-что и полезное… Она должна привести народы к сознанию, что современные войны, помимо денежной стоимости, становятся все труднее и, вероятно, заставят нации реже прибегать к оружию… По правде говоря, я не очень-то верю в эффективность Гаагских конференций.[8] Есть, мне кажется, более действенные факторы, которые могут способствовать ограничению войн в будущем. Один из них – трудность доведения операции до определенного исхода, благодаря усовершенствованию вооружения с обеих сторон, и другой – исключительная дороговизна, которая может привести к обнищанию целые государства.

– Однако мы ежедневно видим появление все новых и новых усовершенствованных смертоносных орудий…

– Цивилизованное варварство! – восклицает Жюль Верн. – Тем более дипломаты должны стараться сохранить мир… Но что бы нам ни угрожало сейчас, я верю в созидательные силы разума. Я верю, что народы когда-нибудь договорятся между собой и помешают безумцам использовать величайшие завоевания науки во вред человечеству…