Петр Нечай - Звезда Егорова Страница 7

Бой длился всего десять — двенадцать минут. Но каких минут! Егоров впервые в жизни с глазу на глаз встретился со смертью, по-настоящему ощутил, что такое война…

Открылась дверь кабины, и в салон вышел второй пилот.

Он подошел к Егорову и, пытаясь перекричать шум моторов, гаркнул ему в самое ухо:

— Приготовиться к прыжку!

Алексей посмотрел в иллюминатор: внизу светились три огонька. Встречают! На душе стало легче. С помощью пилота он закрепил на груди упаковку с детонаторами и пожал руку летчику.

Над дверью зажглась зеленая лампочка. Пора! Первым должен был прыгать Егоров. Он встал и вставил руку в резинку вытяжного кольца. Спотыкаясь о разъехавшиеся по полу мешки с грузом, Алексей подошел к двери и остановился. Глянул на Павла. Тот тоже поднялся, опираясь одной рукой о стенку салона, а другой судорожно захватив кольцо. Алексей хотел улыбнуться Строганову, но улыбка не получилась. Распахнулась дверь, и в кабину ударила тугая волна холодного воздуха. Рядом — бортмеханик. Легкий толчок в спину — и Егоров нырнул в темноту, отсчитал положенные три секунды и рванул кольцо.

Уже вися на стропах, пытался хоть что-то разглядеть, сориентироваться. Да где там: кругом ни огонька, и даже костры исчезли. Подумал о Павле: как у него прыжок получился? Встреча с землей оказалась неожиданной. Вернее, не с землей, а с болотом. Алексей соображал, лежа в вязкой грязи, что где-то неподалеку должен быть лес. Так, по крайней мере, значилось на карте, которую разглядывал на аэродроме перед вылетом. Встал, подтянул стропы и освободился от лямок. Выбрался на кочку посуше и посмотрел вверх, в небо, как будто мог увидеть самолет, гудевший в вышине. Машина делала круги над местом приземления Алексея. Сбрасывали груз.

Егоров свернул и уложил парашют в чехол, уселся на него и приготовился ждать. Где-то рядом должен приземлиться Павел. Прислушался — ни звука. Никаких признаков, что кто-то есть поблизости. А ведь должны встречать. Егоров расстегнул телогрейку и вынул из внутреннего кармана маленький охотничий манок — пищик. В штабе перед отлетом предупреждали, что хотя Федоров находится в партизанском крае и кругом будут свои, но береженого бог бережет: лучше не криком давать о себе знать, а условными сигналами. И дали этот пищик. Он свистит как ночная болотная птичка. Прислушался — никакого ответа. «Куда же мог деться Строганов?..»

Прождав минут тридцать, Егоров решил выбираться из болота. Взвалив на спину парашют, тяжело зашагал. Время от времени останавливался, свистел в пищик и прислушивался. Наконец донесся слабый свист, но совсем не в той стороне, куда шел. Видно, сбился малость.

Зашагал увереннее. Восточный край неба заметно побледнел. Скоро рассвет. Вот впереди между деревьями мелькнул слабый огонек. Наверное, костерок. Пошел напрямик, и вдруг:

— Стой, кто идет?

Ответил: «Свои, свои», но остановился за стволом дерева. Подходили двое.

— Товарищ Егоров?

Обрадовался, вышел из-за дерева. Всмотрелся. Люди в потрепанной одежде, с автоматами на груди. На шапках ленточки. Один — среднего роста крепыш в матросском бушлате и черной кубанке, нахлобученной так низко, что уши казались оттопыренными. Другой — круглощекий подросток в латаном пиджачке, перепоясанном немецким солдатским ремнем, в черной смушковой шапке, в остроносых сапогах домашнего пошива. Молча постояли, посмотрели друг на друга.

— Ну, что ж, товарищи, пошли к костру.

Высокий могучий партизан в длиннополой милицейской шинели при свете костра долго всматривался в серую фотографию на служебном удостоверении Егорова, время от времени поднимая глаза на него самого. Потом так же тщательно прочитал предписание, вернул документы Алексею и только после этого с достоинством представился:

— Садиленко, командир минноподрывного взвода. — И крепко пожал руку Алексею.

— Товарищ Садиленко, — попросил Егоров, — организуйте поиск и сбор грузов, сброшенных с самолета. И поищите второго парашютиста. Со мною был Павел Строганов. Прыгал после меня. Почему-то на сигналы не откликнулся. Боюсь, не случилось ли чего.

— Грузы уже собирают, — ответил Садиленко. — А поиск вашего напарника сейчас организуем. — Денисов! — обратился он к партизану в матросском бушлате. — Пройди с Колей, — кивнул он на подростка, — на болотину, пошукайте там, а мы тут со старшим лейтенантом подождем. Располагайтесь у огонька, — пригласил он Алексея, — утром здесь сыро, знобко.

Улеглись на траве возле костра. Садиленко привстал, дотянулся рукой до сухого хвороста и бросил его в костер. Пламя взметнулось вверх, в лицо пахнуло жаром.

Алексей незаметно задремал, а когда открыл глаза, уже было совсем светло, у костра сидели и лежали несколько партизан.

— Проснулись? — улыбнулся Садиленко, заметив, что Егоров смотрит на него. — Грузы, кажется, все собрали, а вот товарища вашего не нашли.

— Беда… — вздохнул Егоров. На душе у него было беспокойно. — Придется докладывать в штабе.

Алексей поднялся с земли, собираясь отправиться в штаб соединения. Но Садиленко удержал его, предложив позавтракать вместе со всеми печеной картошкой. Молодой широкоплечий партизан, в лихо сдвинутой на правое ухо суконной фуражке, с орденом Красной Звезды на гимнастерке, начал ловко выкатывать прутиком картофелины из золы.

— Как там наша матушка-Москва? — спросил он Алексея, протягивая ему большую картофелину. — Я сам москвич.

Егоров присел на корточки, перебрасывая горячую картофелину с ладони на ладонь.

— Да я почти и не видел город-то. Но общее впечатление — на улицах чисто, лица москвичей спокойные. Даже улыбаются. Значит, уверены, что скоро победа. Только на бульварах и во дворах грядки: видно, скудновато с питанием. А на окраинах — картофельные поля…

— А правда, товарищ старший лейтенант, что мы идем на запад открывать второй фронт? — Юный Коля доверчиво смотрел на приезжего начальника. — Говорят, туда идут вместе с нами еще несколько партизанских армий. У границы мы соединимся и откроем в тылу у немцев второй фронт.

Егоров задумался. Как ответить на этот наивный вопрос подростка? Он вспомнил карту на стене кабинета Строкача, утыканную красными флажками, за каждым из которых партизанский отряд, а то и соединение. Вспомнил и недавний разговор в спецшколе с одним из преподавателей.

— Видишь ли, Коля, — обратился Алексей к пареньку, — партизаны с самого начала открыли этот второй фронт. Я вот недавно слышал от одного сведущего человека, что немцы держат против партизан не один десяток дивизий. Чем не второй фронт!