Борис Соловьев - Полководец Сталин Страница 70

Потом добавил:

- Только знаете, Вучетич, автомат в руке солдата надо заменить чем-то другим. Автомат - утилитарный предмет нашего времени, а памятник будет стоять в веках. Дайте ему в руку что-то более символичное. Ну, скажем, меч. Увесистый, солидный. Этим мечом солдат разрушил фашистскую свастику. Меч опущен, но горе будет тому, кто вынудит богатыря поднять этот меч... Согласны?..

- Дайте подумать,- ответил Вучетич.

- Думать никому не запрещено. Думайте. Желаю успеха... Возражений не слышу. Да и нет в них нужды...

Сталин крепко пожал Вучетичу руку.

Так был сооружен широко известный тридцатиметровый бронзовый воин-освободитель в плащ-палатке, с непокрытой головой, стоящий в полный рост и попирающий сапогом поверженную и разбитую свастику, левой рукой поддерживающий прижавшуюся к его груди девочку, а в опущенной правой руке держащий тяжелый меч.

"Памятник воинам Советской Армии, павшим в боях с фашизмом" был открыт 8 мая 1949 года. Между прочим, еще в 1937 году Гитлер хотел здесь, в Трептов-парке, соорудить памятник, прославляющий его эпоху. Венчать ансамбль должен был дворец победы. Тысячи обработанных элементов, некогда предназначавшиеся для нацистского памятника, пошли на отделку памятника-ансамбля воинам Советской Армии" ("Красная звезда". 1999, 12 января).

С опорой на известные факты, документы и мемуары в этой главе показаны некоторые характерные черты полководческого искусства И. В. Сталина, его деятельность на посту Верховного Главнокомандующего Вооруженными Силами СССР в годы Великой Отечественной войны. Более подробное и специальное их рассмотрение выходит за пределы данной работы.

ЦЕНА ДОСТИГНУТОЙ ПОБЕДЫ

Одной из наиболее важных и острых проблем истории Великой Отечественной войны является вопрос о цене достигнутой в ней победы. Эта проблема теснейшим образом связана и с оценкой деятельности И. В. Сталина как полководца Великой Отечественной войны. Особую остроту вопрос о цене победы приобрел в последние годы. В подходе к его решению как в фокусе концентрируются важнейшие аспекты оценки войны в целом и ее отдельных периодов и операций. При этом эмоциональные всплески заслоняют суть проблемы, приводят к ее неправильному истолкованию. Часто этот вопрос является предметом политических спекуляций, далеких от научного подхода к его решению.

Так, определенная часть журналистов и историков всячески раздувают миф о том, что политическое и военное руководство нашей страны шло к победе в Великой Отечественной войне, совершенно не считаясь с потерями, с жертвами войск, шагая через моря крови, заваливая врага трупами своих солдат. Внес свою лепту в этот миф и Д. Волкогонов. По его словам, "Сталин был бесчувственным к бесчисленным трагедиям войны. Стремясь нанести максимальный урон противнику, никогда особенно не задумывался: а какую цену заплатят за это советские люди? Тысячи, миллионы жизней для него давно стали сухой, казенной статистикой" (Д. А. Волкогонов. Триумф и трагедия. Кн. 2. М., 1990, с. 285). Вторят Волкогонову и другие представители "демократического" лагеря. Например, А. Н. Мерцалов и Л. А. Мерцалова ничтоже сумняшеся пишут, что "Сталина и его порученцев цена победы не интересовала" (Иной Жуков. Неюбилейные страницы биографии сталинского маршала. М., 1996, с. 28). Писатель В. П. Астафьев утверждает: "Да, до Берлина мы дошли, но как? Народ, Россию в костре сожгли, залили кровью. Воевать-то не умели, только в 1944 году навели порядок и стали учитывать расход патронов, снарядов, жизней... Но наличие горючего, снарядов, патронов всегда было на первом месте, а наличие людей - на последнем" ("Аргументы и факты". 1998, ( 19, май).

Посмотрим, насколько основательны эти утверждения. Прежде всего установим - могло ли в принципе так подходить к вопросу о потерях в войне, о цене победы руководство советского государства и командование Вооруженных Сил.

Высокая цена победы всегда таила в себе страшную угрозу превращения победы в поражение. Эту истину человечество усвоило еще в глубокой древности на примере эпирского царя Пирра. В 279 году до нашей эры при Аускуле в Северной Апулии (Италия) произошло упорное двухдневное сражение. К концу второго дня Пирр сломил сопротивление римлян. Однако его потери были столь велики, что он произнес: "Еще одна такая победа, и у меня не останется больше воинов". С того времени выражение "пиррова победа" стало нарицательным, означающим победу, доставшуюся ценой огромных неоправданных потерь, полученную за счет истощения сил победителя и обрекающую его на последующее поражение.

Таящаяся угроза "пирровой победы" стала грозным предостережением для государственных деятелей и полководцев. Такая победа вела к поражению армии, бедствиям для государства. Угрозу таких последствий учитывал Кутузов, принимая тяжелое решение не продолжать Бородинское сражение и оставить Москву. Сохраняя армию, он рассчитывал спасти Россию. История подтвердила правильность его решения.

Добавим: от "пирровой победы" зависели также и личные судьбы и полководца и руководящего слоя страны, причем эта зависимость до прозрачности ясна.

Примечательно высказывание по этому вопросу Черчилля. В переговорах с Молотовым в июне 1942 года он говорил: "Войну можно выиграть успешными операциями. Если не будет ни малейших шансов на успех, то он никогда не предпримет операции. Он скорее готов оставить свой поет премьер-министра. Пусть кто-нибудь другой возьмет на себя ответственность за подобный шаг. Если же операция имеет шансы на успех, то он готов заплатить за нее жертвами. Он готов заплатить любую цену за победу".

В силу перечисленных обстоятельств военно-политическое руководство любого государства не может безразлично относиться к вопросу потерь в войне, к цене победы.

Возникает вопрос - владело ли этой, вообще-то прописной, истиной руководство нашего государства? Можем ли мы обоснованно судить, как относился к этой проблеме Сталин? Есть ряд документов и фактов, позволяющих дать однозначный ответ - проблема осознавалась с достаточной глубиной, и руководством страны серьезно рассматривался вопрос потерь в войне еще в предвоенные годы.

Выступая на совещании начальствующего состава РККА 17 апреля 1940 года, Сталин настойчиво, в жесткой форме указывал на необходимость принять меры к тому, чтобы уменьшить потери в надвигавшейся войне. Он говорил: "...Разговоры, что нужно стрелять по цели, а не по площадям, жалеть снаряды, это несусветная глупость, которая может загубить дело. Если нужно в день дать 400-500 снарядов, чтобы разбить тыл противника, передовой край противника разбить, чтобы он не был спокоен, чтобы он не мог спать, нужно не жалеть снарядов, патронов...