Святослав Рыбас - Громыко. Война, мир и дипломатия Страница 70

Правда, это еще не ликвидировало европейскую экономическую катастрофу.

Однако «хищники с Уолл-стрит» придумали гениальный способ остановить кризис и укрепить американское присутствие. Суть способа в июне 1947 года изложил Государственный секретарь США Джордж Маршалл на церемонии присуждения ученых степеней в Гарвардском университете. Он предложил кредитовать Западную Европу, то есть дать ей взаймы достаточно валютных ресурсов и тем самым решить сразу несколько проблем: остановить распад, обеспечить сбыт американских товаров и услуг, ослабить коммунистическое влияние. США приобретали Западную Европу точно так же, как только что приобрели Англию.

Эта идея получила название «план Маршалла». В процессе реализации она привела еще и к падению роли прокоммунистических шахтерских профсоюзов, так как дефицит угля был восполнен дешевой нефтью. Хорошо организованные шахтеры, способные угрожать правительствам, были отодвинуты на обочину политики. Постепенно основанная на угле европейская экономика переходила на нефть. И с этого момента, после синхронизации европейской потребности в нефти и подъема добычи нефти на Ближнем и Среднем Востоке, на Западе начался новый отсчет времени.

Продолжилась, как сказано в монографии Громыко, внешняя экспансия. «Экспансионистский характер американо-английского финансового соглашения от 6 декабря 1945 г». — так названа одна из глав его монографии. И эта формула отнюдь не преувеличение. Американцы по-настоящему проутюжили союзников!

«Это соглашение, заключенное после прекращения американских поставок Англии по ленд-лизу, является показателем того, как монополии США использовали экономические затруднения Англии, чтобы навязать ей кабальный заем и еще больше укрепить свои международные позиции за счет ослабления своего партнера по войне…

Сама Англия не располагала долларовыми запасами для оплаты американского импорта, а английский экспорт в США способен был покрыть лишь незначительную часть английской задолженности в платежном балансе США. Это было связано с тем, что Англия, во-первых, не могла продавать Соединенным Штатам многие товары, конкурировавшие с американскими, ввиду высоких американских таможенных пошлин и, во-вторых, не могла перестроить быстро свою промышленность, которая в период войны в основном обслуживала военные нужды»{168}.

И Андрей Андреевич дотошно анализирует условия этого займа (3,75 миллиарда долларов), который был «связанным»:

«Положение Англии осложнялось и тем, что она была вовсе не свободна в выборе товаров на американском рынке. Важнейших видов оборудования для тяжелой, особенно угольной, промышленности ей так и не удалось закупить ни на этот заем, ни на последующие. Большая часть займа расходовалась на покупку навязанных по условиям соглашения товаров, в сбыте которых были заинтересованы американские фирмы и корпорации»{169}.

Кроме того, в условиях соглашения было оговорено, что Англия не может получать долгосрочных займов от стран Британского содружества на более льготных условиях, чем условия «настоящего кредита».

Громыко припечатывает: «Это было одно из наиболее унизительных для Англии условий соглашения»{170}.

Лондон обязался также ратифицировать Бреттон-Вудское соглашение о создании Международного банка реконструкции и развития и Международного валютного фонда.

«Бреттон-Вудское соглашение лишило Англию права изменять паритет фунта стерлингов по отношению к доллару без санкции фонда, а в действительности без санкции Соединенных Штатов. Оно дало также США возможность концентрировать в своих руках все большие запасы золота по ранее установленной выгодной для них цене. Это явилось ударом не только по Англии, но и по всей Британской империи, учитывая, что некоторые доминионы (прежде всего Южно-Африканский союз) занимали видное место в добыче золота.

Обязавшись поддержать американский план создания международной торговой организации, английское правительство тем самым дало возможность США осуществить дальнейшее продвижение в страны стерлинговой зоны. Заем тем самым был использован американскими монополиями для того, чтобы заставить Англию смягчить так называемую систему имперских преференций (предпочтительных тарифов) и открыть еще более широкий доступ для экспорта своих товаров и капитала в страны стерлинговой зоны»{171}.

Таким образом, была окончательно обрушена таможенная крепость Англии, которой она защищалась от иностранной конкуренции, «прежде всего со стороны США, Германии и Японии».

(Если бы Громыко знал, что такая же судьба была уготована и Берлинской стене! Описав глобальное наступление американского капитала, Андрей Андреевич как будто остановился в шаге от страшных для будущего СССР выводов.

Дальнейшие сведения о том, что американцы, сразу повысив цены на импортируемые Лондоном товары, только на этом заработали свыше четверти всей суммы займа — 28 процентов, — уже не производят такого впечатления, как предвидение будущего краха советских позиций в Европе.)

Однако то, что последовало за кредитом для Англии, было просто невероятно! Мы имеем в виду «план Маршалла», программу широкой экономической помощи США для послевоенной Европы, который в общих чертах повторил и расширил стратегию того кредита. Безусловно, американцы имели право заявлять, что помощь, предоставляемая ими в рамках плана, восстанавливает экономику европейцев, возрождает свободную конкуренцию, расширяет экономические связи в западном мире. О другой стороне медали они предпочитали не распространяться. «Связанные» американские кредиты обеспечивали в Европе рынок для американских товаров и «ограждали США от конкуренции соответствующих товаров страны-получателя и т. п., не говоря уже о политических и военно-стратегических выгодах, которые США получили в обмен на помощь».

«Говоря о “плане Маршалла”, необходимо подчеркнуть, что особую роль он должен был сыграть и на деле сыграл в навязывании Западной Европе политики гонки вооружений. Важное значение придавалось восстановлению германского милитаризма. Уже 25 июня 1947 года, т. е. через 20 дней после выступления бывшего государственного секретаря Джорджа Маршалла в Гарвардском университете, где он изложил в общих чертах упомянутый план, его бывший заместитель, а в последующем также государственный секретарь США Д. Ачесон заявил в комиссии по кредитам палаты представителей о том, что американское правительство рассматривает задачу восстановления германского производства (а по существу германского военно-промышленного потенциала) в качестве основы “плана Маршалла”»{172}!