Семен Будённый - Пройдённый путь (Книга 2 и 3) Страница 71

К полудню 4-я кавдивизия овладела Радеховом.

- Молодец Литунов, - похвалил Зотов, передавая мне его донесение. - И сам всюду успевает, и другим помогает.

Тем временем части С. К. Тимошенко продолжали ожесточенный бой в районе Завидче - Сморжев. Артиллерийский и пулеметный огонь противника причинял большие потери. В одной из атак получил тяжелое ранение талантливый командир 3-й бригады Н. П. Колесов.

Заменивший его И. С. Колесников, очень храбрый человек, богатырского сложения, поднял бойцов в контратаку.

- За раненого комбрига! - крикнул он громовым голосом и первым бросился на врага.

Натиск был настолько стремителен, что польские кавалеристы не выдержали и в беспорядке отошли. Достигнув коноводов, они вскочили на лошадей.

Но ускакать не успели. Тимошенко опередил их. Брошенная им в преследование бригада И. Р. Апанасенко уже охватывала неприятеля справа, отрезая путь отхода, а 3-я бригада тоже в конном строю атаковала с фронта.

Боясь окружения, польская кавалерия отхлынула от Завидче и Сморжева на равнину, а здесь вынуждена была принять бой. И вот две бригады конармейцев и кавалерийская дивизия неприятеля скрестили клинки. Масса конницы заколыхалась в жестокой рубке.

Даже отборная белоказачья конница не выдерживала атак конармейцев. Не устояли и уланы. Понеся большой урон и бросая раненых, они откатились на север, за реку Судиловка. Только пленными 6-я дивизия взяла 300 человек.

После поражения 1-й польской кавалерийской дивизии начали отходить на Берестечко и переправляться на западный берег Стыри части 6-й пехотной дивизии, атаковавшие бригаду В. И. Книги.

Итак, на центральном участке мы добились крупного успеха. Зато на флангах армии, особенно на правом, положение складывалось явно не в нашу пользу. Под ударами 1-й польской дивизии легионеров части А. Я. Пархоменко отошли от Стыри на 10-12 километров. Противник занял Демидовку и угрожал Козину. На помощь 14-й кавдивизии пришлось срочно двинуть наш резерв Особую кавбригаду.

На левом фланге 45-я стрелковая дивизия вначале действовала успешно. Но на рубеже Чехи - Конты была встречена сильным артиллерийским и пулеметным огнем, а затем контратакована пехотой, поддержанной двумя бронепоездами. Части И. Э. Якира даже несколько подались назад. Надо бы им помочь. Но резерва у меня не было. Оставалось надеяться только на упорство наших пехотинцев. И они не обманули надежд.

Иона Эммануилович быстро восстановил положение. Он направил кавалерийскую бригаду Г. И. Котовского в обход левого фланга противника. Внезапная, хорошо подготовленная атака котовцев обратила польскую пехоту в бегство. В коротком бою наши кавалеристы разгромили пополненный после поражения под Вербой 105-й польский пехотный полк, захватили много пленных.

А что в 11-й дивизии? Меня по-прежнему беспокоило молчание Ф. М. Морозова. Особенно встревожило донесение разведки Особой кавбригады из-за Стыри. Разведчики сообщили, что они видели мчавшиеся из леса южнее Станиславчика обозы 11-й дивизии. А в районе Монастырька они встретили 63-й полк, снятый с фронта и направлявшийся в тыл дивизии для разгрома противника.

Все это выглядело довольно странно. До того времени нам известно было, что ни в Станиславчике, ни в Монастырьке противника нет. Решил сам выехать в 11-ю дивизию.

- Климент Ефремович, я слетаю к Морозову. Что-то неспокойно на душе.

- А на чем? Аэропланов у нас нет, - принял всерьез мои слова Ворошилов.

- На коне слетаю, - пояснил я, проверяя патроны в магазине маузера.

- Да что вы, Семен Михайлович! Это в Топоров?! - Климент Ефремович оторвался от бумаг, которые читал, и с удивлением поднял на меня глаза. - До него не меньше сорока километров! Лучше пошлем еще мотоциклиста.

- Скольких посылали, а ответа никакого. Нет уж, лучше поеду сам. Может, потребуются какие срочные меры.

Петра Зеленского, всегда сопровождавшего меня, не было. Я выглянул во двор, увидел своего ординарца:

- Гуров, коня! И сам живей собирайся, поедешь со мной.

Ворошилов понял, что отговаривать меня бесполезно, и только посоветовал взять сильную охрану.

- Не стоит, Климент Ефремович. Двоим и быстрее, и безопаснее. Меньше внимания будем привлекать.

Через несколько минут мы с Гуровым мчались на запад, к Станиславчику. Взятый у противника еще во время прорыва польского фронта добрый конь просил свободы, но я сдерживал его, зная, что путь предстоит нелегкий.

Действительно, уже километрах в пяти от Бродов дорога испортилась. Она оказалась изуродованной снарядами, перекопанной канавами, забросанной валежником. По обочинам, а иногда и прямо на проезжей части торчали колья с колючей проволокой. Куски ее висели на кустах, опутывали стволы деревьев, ощетинившись, высовывались из ручьев и мелких болот.

В пути мы познакомились с чудом оборонительных сооружений того времени - бетонированной траншеей. Она была настолько широка и глубока, что по дну свободно могли ехать рядом два всадника.

В Станиславчике наших частей не оказалось. Я спросил встреченного на улице маленького, щупленького и шустрого старичка, как нам проехать в Топоров. А он оказался таким словоохотливым, что битых десять минут говорил обо всем, но только не о дороге.

- Да ты, дедунь, подожди. Скажи лучше, как проехать в Топоров? перебил его Гуров.

- Ах, в Топорив? Так бы и казав. Бачишь, он той хрэст? Туды нэ треба ихать, - зачастил он, указывая на запад. - Там, кажуть, полякы ховаються, сам чув, як вранци стрилялы.

- А как же все-таки проехать? - нетерпеливо допытывался я.

- О це Монастырек. Як выйдэшь из нього, зразу завертай направо и по дорози прямисенько в лис. Як лис пройдэшь - там и будэ Топорив.

Поблагодарив, мы поехали по указанному пути, а старичок вслед нам что-то кричал, размахивая руками. В Монастырьке находились обозы одной из бригад 11-й дивизии.

- Что у вас произошло? - обращаюсь к первому попавшемуся бойцу.

- Паника тут небольшая была, товарищ командарм, - догадался он, что я имею в виду. - Везли, стало быть, патроны и в лесу напоролись на конных поляков. Ну и маленько растерялись. Однако все-таки отбились. Только несколько повозок поломали.

- Видно, что "маленько", если повозки поломали... А где дивизия? Тоже, может, "маленько" разбита? - повернулся я к подбежавшему командиру.

- Что вы, товарищ командарм! Она там, где вчера была. Сюда приходил полк, прочесал лес и обратно. Нам приказали пока ремонтироваться.

Командир - это оказался старший по обозам - показал, как проехать в штаб Морозова.

Через пять минут мы были в густом лесу, насыщенном терпким запахом гнили и хвои. Дорога здесь оказалась еще хуже, чем от Бродов к Станиславчику. На некоторых участках лошади шли по колено в грязи, спотыкаясь о корни деревьев, разбрасывая брызги коричневой жижи и попадая в скрытые водой ямы. Прошло не меньше часа такой адской езды, прежде чем лес начал понемногу редеть. Дорога пошла посуше, и я пустил коня карьером, изредка оглядываясь на Гурова и убеждаясь, что он не отстает.