Борис Соколов - Убийство Берии, или Фальшивые допросы Лаврентия Павловича Страница 72

Подчеркну, что картина, которую рисует непосредственный свидетель расстрела «лубянского маршала», разительно отличается от того жалкого конца Берии, который приписывает ему народная молва, – воющий от страха, захлебывающийся слезами узник, обмочившийся со страха.

Если верить Хижняку, то получается, что в летнем легком костюме, в котором он был арестован 26 июня 1953 г. на заседании Президиума ЦК КПСС, его в декабре возили в здание Верховного суда. Да он бы мог насмерть замерзнуть при перевозке. О том же, что ему доставили пальто и какие-либо теплые вещи, Хижняк ничего не сообщает. Правда, по другой версии, суд над Берией происходил в том же бункере штаба ПВО, где его держали в заключении. Однако тут тоже возникает неувязка. Неужели Маленков и Хрущев всерьез боялись, что по пути в суд Берию могут отбить его сторонники? Или они верили, что Лаврентий Павлович – сам дьявол и по пути в суд может бесследно исчезнуть из автозака, и потому держали его в подземном бетонном бункере, который мог выдержать и ядерный взрыв? Оттуда, дескать, и сам дьявол не выскочит.

Но шутки в сторону. Хижняк вообще полагает, что суд над Берией и его сообщниками продолжался «больше месяца. Ежедневно, кроме субботы и воскресенья». Но в действительности суд над Берия и его сообщниками продолжался всего шесть дней – с 18 по 23 декабря 1953 года, причем 19 и 20 декабря как раз приходились на субботу и воскресенье. При этом ничего не говорится о том, что 19 и 20 декабря судебных заседаний не было. Вероятно, Хижняк имел в виду не суд, а следствие. Но тогда напрашивается версия, что суда над Берией в действительности не было и Лаврентия Павловича расстреляли сразу же после завершения весьма короткого следствия, которое стремилось больше не выяснить, а скрыть факты.

Я хочу процитировать два документа, касающиеся смерти Берии и тех, кого судили вместе с ним. Вот первый документ:

«Акт 1953 года декабря 23-го дня. Сего числа в 19 часов 50 минут на основании предписания председателя Специального судебного присутствия Верховного суда СССР от 23 декабря 1953 года за № 003 мною, комендантом специального судебного присутствия генерал-полковником Батицким П.Ф., в присутствии Генерального прокурора СССР, действительного государственного советника юстиции Руденко Р.А. и генерала армии Москаленко К.С. (за участие в аресте Берии Кирилла Семеновича пожаловали следующим чином. – Б. С.) приведен в исполнение приговор Специального судебного присутствия по отношению к осужденному к высшей мере наказания – расстрелу Берия Лаврентию Павловичу».

И подписи: «Генерал-полковник Батицкий. Генеральный прокурор СССР Руденко. Генерал армии Москаленко».

А вот второй документ:

«Акт. 23 декабря 1953 года зам. министра внутренних дел СССР тов. Лунев, зам. Главного военного прокурора т. Китаев в присутствии генерал-полковника тов. Гетмана, генерал-лейтенанта Бакеева и генерал-майора тов. Сопильника привели в исполнение приговор Специального Судебного Присутствия Верховного суда СССР от 23 декабря 1953 года над осужденными:

Кобуловым Богданом Захарьевичем, 1904 года рождения,

Меркуловым Всеволодом Николаевичем, 1895 года рождения,

Деканозовым Владимиром Георгиевичем, 1898 года рождения,

Мешиком Павлом Яковлевичем, 1910 года рождения,

Влодзимирским Львом Емельяновичем, 1902 года рождения,

Гоглидзе Сергеем Арсентьевичем, 1901 года рождения,

к высшей мере наказания – расстрелу.

23 декабря 1953 года в 21 час 20 минут вышеуказанные осужденные расстреляны.

Смерть констатировал – врач (роспись)».

Попробуйте, как в известном тесте на внимательность, найти десять или больше значимых различий, кроме фамилий осужденных, между этими двумя однотипными документами. Прежде всего, можно сказать, что в одном Хижняк был точно прав – врача при казни Берии не было. Потому что под актом о расстреле Лаврентия Павловича нет подписи доктора, констатировавшего смерть. Это – первая бросающаяся в глаза странность. Как же так, в отношении второстепенных участников заговора позаботились все оформить в полном соответствии с юридическими нормами, честь по чести, а смерть главного заговорщика даже забыли удостоверить врачебной подписью. Неужели только затем, чтобы дать почвы для слухов, будто бы расстреляли не Берию, а кого-то другого, тогда как живой Лаврентий Павлович скрывается то ли в Аргентине, то ли в Швеции?

Чувствуется, что акт о Берии составляли торопливо, пропустив, в частности, год рождения осужденного. А ведь это тоже важно для однозначной идентификации личности казненного. Вдруг в стране существуют два Лаврентия Павловича Берии, различающиеся лишь датами рождения!

Вот насчет присутствия при расстреле Берии членов Специального Судебного Присутствия (прости, читатель, за невольный каламбур) Хижняк, думаю, ошибся. Во всяком случае, в акте о приведении приговора в исполнение они никак не упомянуты. Разве только как зрители пришли поглазеть на казнь некогда грозного «лубянского маршала», попросив не заносить их имена в протокол?

Есть и другая странность. Первый акт подписали, кроме непосредственного исполнителя приговора генерала Батицкого, прокурор Руденко и генерал Москаленко. Известно, что двое последних были единственные, кому Президиум ЦК доверил допрашивать Берию во время следствия. Больше никого из прокуроров, следователей и генералов к преступнику, знающему самые большие государственные секреты, во время следствия и близко не допускали. Только майор Хижняк ухаживал за Лаврентием Павловичем, как сиделка за больным, но не имел права даже словом с ним перемолвиться. Подпись генерального прокурора Руденко на акте о расстреле Берии вполне уместна. Не вызывает, казалось бы, вопросов и подпись Москаленко: Кирилл Семенович был одним из членов Специального Судебного Присутствия, судившего Берию. Странно, однако, что акт пришлось подписывать Москаленко, а не председателю Судебного Присутствия маршалу И.С. Коневу. Неужели Иван Степанович отказался? Вроде нет. В архиве сохранилось предписание Конева коменданту Специального Судебного Присутствия генерал-полковнику И.Ф. Батицкому немедленно привести в исполнение приговор в отношении осужденного Л.П. Берии и представить акт. На этой бумаге имеется резолюция: «Приговор приведен в исполнение в 19.50 23.12.53 г. Батицкий». Предписание, что характерно, отпечатано на машинке, а акт о расстреле Берии почему-то написан от руки. Присутствовать же при том, как исполняется его предписание, маршалу почему-то не захотелось. Хотя вроде был человек не робкого десятка. Может, бывший подчиненный генерал Москаленко да генеральный прокурор Руденко настоятельно порекомендовали Коневу поберечь нервы и не присутствовать при казни?