Дмитрий Быстролётов - Пир бессмертных: Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Цепи и нити. Том V Страница 74

Наняться на работу на какое-либо другое судно они не могли. Разумеется, в порт Новороссийск от союзников бывшей Российской империи приходили суда, доставлявшие в Добровольческую армию Деникина боеприпасы и оружие, продовольствие и амуницию. Однако суда прибывали в порт, в их числе суда Российского общества пароходства и торговли (РОПИТ), с укомплектованными командами, и принадлежали они союзникам. У барона Врангеля и генерала Деникина было несколько судов, поскольку большая часть транспортных судов России была затоплена в Цемесской бухте в 1918 году.

Пароход «Рион» был куплен царским правительством за границей для нужд военного времени и передан ВМФ. Моряки превратили пароход в замаскированный крейсер, установив скрытую скорострельную артиллерию и крупнокалиберные пулеметы. «Рион» обладал большим водоизмещением, около 10 000 тонн, и скоростью хода до 20 узлов и использовался для крейсерских и десантных операций. Осенью 1919 года барон Врангель использовал «Рион» в качестве гостиницы для эмигрантов, в то время на «Рионе» жил писатель Иван Алексеевич Бунин.

С весны по осень 1919 года Быстролётов плавал на «Рионе», вот заметки Быстролётова тех лет:

16 апреля 1919 года французские линейные корабли «Франс» и «Жан Бар» открыли огонь по частям Красной Армии, наступавшей на Севастополь. Так министры и офицеры буржуазной Франции оказали помощь буржуазной России. Нападение было без объявления войны, неожиданным, и бойцы рабоче-крестьянской армии умирали под предательскими ударами французского оружия.

Это была международная солидарность. Капиталистическая.

17 апреля корабли сделали еще несколько залпов, но в этот же день судовые команды отказались стрелять по войскам революции. Офицеры попытались увести суда в море. Напрасно, они остались на рейде и два дня стояли здесь — угрюмые, неприступные, безучастные. С виду. А внутри стальных коробок кипела борьба.

20 апреля французские линейные корабли подняли красные флаги, и делегаты революционной команды отправились на берег для братания с рабоче-крестьянской армией…

Это была международная солидарность. Пролетарская.

За месяц до эвакуации войск генерала Деникина из России, в ноябре 1919 года, Дмитрий Быстролётов на пароходе «Цесаревич Константин» ушел из Севастополя в Константинополь.

В Царьграде, так называли в России Константинополь, Дмитрий нанялся матросом на шведский грузопассажирский пароход «Стокгольм», работал кочегаром на бразильском сухогрузе «Фарнаиба» и коком на «Преподобном Сергии». Плавательный ценз был заработан к ноябрю 1920 года, Дмитрий с Женькой вернулись в Россию, приведя парусномоторную шхуну «Преподобный Сергий» с продовольствием. За привод в Советскую Россию шхуны и ценного груза Кавецкий и Быстролётов получили от командования РабочеКрестьянской Красной Армии письменную благодарность. Разумеется, молодые люди стремились в Анапу за дипломами штурмана дальнего плавания, которые они получили зимой 1921 года. Наняться на суда штурманами молодые люди не могли из-за отсутствия судов, тем не менее молодой Советской республике были нужны грамотные специалисты морского дела. Дмитрия Быстролётова назначили смотрителем Анапского маяка, затем военмором службы связи кавказского побережья, затем старшим рулевым дивизиона истребителей миноносцев с местом базирования в Новороссийске. Евгений Кавецкий был назначен командиром истребителя миноносцев «Живой».

Истребитель миноносцев как тип военного корабля был построен за несколько лет до Первой мировой войны, в размерах был меньше угольных миноносцев типа «Финн», но не уступал им в вооружении. Истребитель миноносцев при свежем ветре из-за изнурительности плавания не мог долго находиться в море, поскольку малое водоизмещение и осадка, узкий и длинный стальной корпус, большая скорость хода, более 26 узлов, при небольшом запасе топлива делали этот корабль условно мореходным. В мирное время эти корабли использовали для охраны морских границ.

С истребителем миноносцев «Живой» под командованием Кавецкого произошел интересный случай. Находясь в походе, корабль выскочил на минное поле, не отмеченное на карте. Капитан принял единственно правильное решение: «Полный вперед!». Картина была красочная. «Живой» рассекал зеркальную гладь моря, а за кормой в пенящейся кильватерной струе рвались морские мины, установленные на корабли с большей осадкой и меньшей скоростью.

Служба на флоте была недолгой, летом 1921 года из ведомства ВМФ дивизион истребителей миноносцев передали пограничной страже Советской России. Молодых офицеров флота заменили опытными морскими офицерами бывшей Российской империи, команду над дивизионом принял бывший адмирал флота Российской империи.

Демобилизация, поиски работы, эмиграция, Турция.

Рассказывая о матери и Анапе, автор вскользь упомянул о князе Баратове, назвав его другом матери. Князь Баратов подружился с Клавдией Дмитриевной в Маньчжурии, когда та работала фельдшером во фронтовом госпитале. В судьбе Дмитрия Быстролётова князь Баратов сыграл важную роль: он ходатайствовал за Дмитрия при приеме в гардемаринские классы, помогал и в последующие годы.

Баратов Николай Николаевич. Русский, родился в 1865 году в станице Владикавказская. Окончил 2-е военное Константи-новское училище, Николаевское инженерное училище и Николаевскую академию Генерального штаба. В русско-японскую войну командовал 1-м Сунженско-Владикавказским полком, за боевые отличия награжден золотым оружием, генерал от кавалерии. Командовал 1-й Кавказской казачьей дивизией и группой войск на Кавказском фронте, с 1916 года командовал отдельным экспедиционным корпусом в Персии, с 1918 года — в Добровольческой армии Деникина. Удивительно, но факт, князь Баратов летом 1918 года один прибыл на эскадру Черноморского флота, пришедшую в порт Новороссийск, и предъявил ультиматум о немедленном возврате боевых кораблей в Севастополь. С августа 1918 года — полномочный представитель Добровольческой армии при меньшевистском правительстве Грузии. 13 сентября 1919 года в Тифлисе в машину, в которой находился Баратов, террорист бросил бомбу, в результате ранения Баратову ампутировали ногу. С марта по апрель 1920 года Баратов — министр иностранных дел Южно-Русского правительства. В 1920 году эмигрировал из России. В эмиграции — председатель Зарубежного союза русских военных инвалидов, оказывал помощь военным инвалидам, с февраля 1930 года — главный редактор ежемесячной военно-научной и литературной газеты «Русский инвалид».

Князь Николай Николаевич Баратов скончался 22 марта 1932 года в Париже, похоронен на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа.