Николай Минаев - Нежнее неба. Собрание стихотворений Страница 74

М. И. и Ю. Д. Милиоти («Минаев – я, вы – Милиоти…»)

Надпись на книге

Минаев – я, вы – Милиоти,А это значит, черт возьми,Что мы на той же самой нотеСошлись, а именно на «ми»!

Вам, как и мне, совсем не местоКоптиться в этаком дыму,Короче говоря, из тестаМы одного, а потому

Примите – он не пахнет Торой —Мой поэтический привет,И с ним от Музы дочь, которойИсполнилось пятнадцать лет.

«Все померкло, все поблекло…»

Все померкло, все поблекло,Все не то, и я – иной,Как сквозь матовые стеклаЯ смотрю на мир земной.

А тоска мне сердце гложет,И оно на боль в ответНи на миг забыть не можетТу, которой в мире нет.

Как еще дышу я, зная,Что ушла из бытияСпутница моя земная,Несравненная моя?

«Ты из жизни ушла, одиноким оставив меня…»

Ты из жизни ушла, одиноким оставив меня,И сама в одиночестве в тесном гробу приютилась,Ты покинула мир на закате июльского дняВместе с солнцем, но солнце, тебя проводив, возвратилось.

А тебя больше нет и не будет уже никогда…Чем утешу я сердце и как я его успокою?Пролетят дни за днями, пройдут за годами года,А оно не расстанется – бьется покуда – с тоскою.

И потянется жизнь как бесцветная грубая нить,Только память о прошлом мне будет отрадой единой;В целом мире никто не сумеет тебя заменитьИ стихи о тебе станут песней моей лебединой.

Здесь на бедной Земле, потонувшей во лжи и в крови,Мы любили друг друга и тем были счастливы оба,А теперь только отблеск твоей неизбывной любвиМне мерцает звездой из забитого наглухо гроба.

«Что мне утешенья и участье…»

Что мне утешенья и участье,Им внимаю с острой болью я;Отошло мое земное счастье,Скрылась радость светлая моя.

В сердце больше места нет надежде,Что твоею нежностью согретБуду вновь я как бывало прежде,Ведь тебя на белом свете нет.

А еще недавно ты дышала,Излучая свет любви из глаз,Ты мне жизнь собою украшала,Ты была со мною, а сейчас

Я один стою перед судьбою,Стало пусто в мире, ты ушла,И погас, любовь моя, с тобоюМой источник света и тепла.

«Так, видимо, нужно, так, видно, угодно судьбе…»

Так, видимо, нужно, так, видно, угодно судьбе,Чтоб звездною россыпью искрилось небо, а яНа звезды смотрел и душою стремился к тебе,Моя незабвенная, светлая радость моя.

Дышала прохладой и веяла сыростью ночь,Листы трепетали и благоухали цветы,А сердце мое не могло в этот час мне помочь,Оно не сумело ответить мне, где теперь ты.

Томясь по тебе, я не вижу тебя наяву,А ты с прежней лаской быть может глядишь на меня,И может быть чувствуешь как и зачем я живуС того, в вечный траур мне сердце одевшего дня.

Во имя немеркнущей даже за гробом любви,Из плена земного, из тесных оков бытияМеня поскорее к себе навсегда призови,Моя незабвенная, светлая радость моя.

«И мороз, и вьюга…»

И мороз, и вьюга…Ночь как жизнь темна…Верная подруга,Нежная жена,В суету мирскуюНе вернешься ты;Я один тоскуюВ мире суеты,Сердцем вспоминаяКак был счастлив яВ нем с тобой, родная,Милая моя!..Мир в бреду недуга…Жизнь как ночь темна…Нежная подруга,Верная жена,Нет для жизни силыИ желанья нет;Только из могилыМне сияет свет,Где лежишь, не знаяМрака бытия,Ты, моя родная,Светлая моя!..

Милой Иоанне Матвеевне Брюсовой в день ее шестидесятилетия («Стоя, руки по швам…»)

Стоя, руки по швам,Иоанна Матвевна,В день рождения ВамПожелаю душевно,

Чтоб горел керогазИ «голландка» не гасла,И чтоб были у ВасСахар, мясо и масло,

Чтоб не стала семьяВаша жертвой Арея,Чтобы книги В. Я.Издавались щедрее,

И чтоб, словно в раю,Вы спокойно и простоЖизнь земную своюПродолжали лет до-ста.

«В тихий вечер за столом…»

В тихий вечер за столомУ раскрытого окошкаЯ мечтою был в былом.В тихий вечер за столомМне повеяло теплом,И взгрустнулось мне немножкоВ тихий вечер за столомУ раскрытого окошка.

A. А. Галунову («Добросердечный друг мой, в эти дни…»)

Добросердечный друг мой, в эти дниРазрухи, страха, жадности и злобы,В дни гнусной жизни только для утробыС приправой лицемерной болтовни,

Все чистое, все светлое в тени,А на виду гниенье и микробы,И нужно быть душою твердым, чтобыВ ней уберечь для творчества огни.

Мы все внутри безвыходного круга,Но с Вами долголетняя подругаПлечо с плечом проходит через тьму,

А я бреду сквозь оторопь людскуюОдин как перст, ненужный никому,И об ушедшей спутнице тоскую…

«Душитель мысли, враг всего живого…»

Душитель мысли, враг всего живого,Отец холопства, подхалимства друг,Кавказец, проявивший ловкость рук,С умом и внешностью городового,Разыгрывай кровавый водевиль,Ссылай, расстреливай, терроризируй,И над страною серою и сиройЧто хочешь делай, но не джугашвиль.

«Жиреющая самка…»