Александр Шмаков - Каменный пояс, 1977 Страница 76

Технико-экономические обоснования опираются, разумеется, на сегодняшние достижения и перспективные разработки, которые ведет «собственный» институт и родственные по науке и производству учреждения и предприятия. За последнее время связи института с производственными коллективами обрели новый характер.

Традиционной «связью» ранее считался договор на выполнение научно-исследовательской работы. Сибирское отделение Академии наук СССР впервые в стране показало пример новых форм сотрудничества. В УралНИИстромпроекте в свое время обратили внимание на две стороны дела и пришли к выводу, что доброму начинанию следовать не зазорно. Теперь «проблемы гвоздя и лаптя» здесь решают на доверительных началах: институт передает объединению свою документацию на новую технологию, технику и т. д. и при этом берет обязательства «довести до ума» на производстве то, что он рекомендует.

Объединение, в свою очередь, исполняет научные разработки. В случае, когда возникают какие-то вопросы при освоении нового, их разрешают совместно.

Выгоды? Институт быстрее внедряет ранее найденное, берется за другие проблемы и вопросы. Предприятия, в свою очередь, могут похвалиться прогрессивным делом и экономическим эффектом. Договоры о творческом содружестве институт заключил, например, с производственными объединениями «Строительные материалы» Горьковской, Челябинской, Кировской областей. Эта форма содружества не с отдельными предприятиями, а объединениями перспективна еще и потому, что у объединения больше возможностей, чем у отдельного предприятия, испытать научно-технические разработки. В десятой пятилетке институт развивает и совершенствует эту форму творческой, жизнеспособной связи ученых и производственников.

…Если вы утром зайдете в здание, где в окна заглядывают сосны, вас непременно удивит и озадачит атмосфера деловитости и тишины. Почти до полудня в институте не принято «решать вопросы». Это так называемые творческие часы, когда каждому дается время для розмысла, сосредоточенности над тем, что сегодня и завтра представляется самым важным. В такие часы даже самый занятой человек, желающий что-то «решить», невольно робеет перед той обстановкой, в которой трудятся сотни работников УралНИИстромпроекта.

…В молодом институте заложены свои традиции. Здесь любят «своих», тех, кто начал с нуля и пришел к открытию, к собственному изобретению. Пришел, благодаря собственной целеустремленности, помощи товарищей, родного коллектива, той атмосферы, в которой, кроме исканий и находок, иного не бывает. Пятна, говорят, и на солнце бывают. О них, этих «пятнах», лучше всего знают сами работники института. И не о них речь. Главное в том, что ученый совет института не позволяет на «научной ниве» взрасти самоуспокоенности.

АЛЕКСЕЙ ИВАНОВ

ГИМН ТРУБЕ

Очерк

— Она вела себя великолепно! — говорил Шайхисламов как о живом существе о бездушной и холодной трубе диаметром 1420 миллиметров.

Булат Мамедович Шайхисламов — главный инженер Уральской дирекции Союзинтергазпрома. Он рассказывает об испытаниях первого отрезка интергазопровода.

— Ну, конечно, где-то покряхтела немножко, где-то поворочалась чуть-чуть… И улеглась, чтобы работать…

Входишь в трубу и идешь, чуть согнувшись, чтобы не зацепиться макушкой за ее потолок. Интересно и жутковато! Пахнет нагретым металлом. Бухают каблуки. Тень твоя мечется… Оглянешься назад — ударит в глаза ослепительно-яркий круг степи. А впереди сгущаются сумерки, и уже спиной чувствуешь, как круг сужается до пятака, до копеечной монеты. Тень во мраке размывается. Становится прохладно — значит, труба уже в земле. И уже представляешь себя идущим по этому тоннелю где-то под Ужгородом, и поспешно возвращаешься назад, в милый простор казахстанской степи. Булат Мамедович знакомит меня с бригадиром изоляционной колонны Михаилом Яковлевым.

— Когда смену заканчиваете? — спрашиваю.

— Иди сюда, послушай, — говорит он и подставляет ухо к трубе. Из трубы идет ровный гуд.

— Кончит труба гудеть, и смене конец. Гудит — значит, Володька Сатаров плети варит.

— Далеко это?

— Километров пять будет.

По трубе от Сатарова пришел нормировщик. Стыки считал. На сапогах ни пылинки. Каблуки только быстро стираются.

В Харькове мы несколько раз встречались с Леонидом Зотовичем Малаховым, главным инженером тамошнего управления Союзинтергазстроя.

— Знаете ли вы, какой самый высокий подвиг в Сталинградской битве?

Вспоминаем генерала Родимцева, дом Павлова, мельницу.

Леонид Зотович кивает. Мол, и это. Но все же…

— Прокладка керосинопровода от Каспия вдоль Волги, вверх, почти через Сталинград, к танкодрому. Под огнем врага, в невероятно короткие сроки, из труб разного диаметра… Это чудеса трудового и ратного подвига!

После деловой части разговора Малахов с улыбкой заметил:

— Человек носит в себе 80 тысяч километров трубопроводов различных диаметров и назначений. Трубопроводный транспорт — один из древнейших и самый экономичный…

Малахов слагал гимн трубе.

— Изобретена труба не человеком, а природой. Синие жилки с пульсирующей кровью на кисти руки, стебли злаков, гонящие из почвы животворную влагу, родник, бьющий из земных недр, — все это сочинила природа, и настолько все было гениально и просто, что человек не мог догадаться сделать рационализаторское заимствование. Может быть, поэтому древний человек изобрел сначала более сложное — колесо, отпилив его от ствола с прогнившей (как раз для оси) сердцевиной, и только спустя несколько веков с досады хлопнул себя по лбу: отпиливал-то от готовой трубы.

Будто обидевшись на природу за то, что она мудрее, человечество долго игнорировало ее изобретение. Но ошибка человечества исправлена в последние годы. Об этом позаботился Советский Союз. В нашей стране длина газо- и нефтепроводов составляет свыше ста тысяч километров. Советский Союз создает единую схему кольцевания Европейской части для бесперебойного и надежного газоснабжения.

Мы не держим опыт под замком. У нас учатся строить газовые магистрали труженики Польши, специалисты ГДР, Чехословакии, мы помогаем осваивать новое дело всем, кто хочет его освоить. Обыкновенная металлическая труба диаметром 1420 миллиметров и длиной 2750 километров от Оренбурга до Западной границы СССР, прокладываемая трудолюбивыми и доброжелательными руками, становится не только средством транспорта, но и орудием мира.

Интервью с замминистра