Павел Нахимов - Адмирал Ее Величества России Страница 78

9. Обязать смотрителей маяков Херсонесского и Створного в случае ночного сигнала общей тревоги потушить огни, а командиру брандвахты срубить вехи.

…Оборона Южной стороны города поручается военному губернатору г. Севастополя вице-адмиралу Станюковичу; начальство над всеми вооруженными судами и оборона ими рейда поручаются вице-адмиралу Нахимову, а на генерал-адъютанта Корнилова возлагается оборона гавани…

Согласно приказа командира Севастопольского порта, я вступил в командование судами, стоящими на рейде, и флаг мой сего числа поднят на корабле «Двенадцать апостолов»[107].

О чем имею честь донести в. с-ти.

Экспедиция англо-французов в Крым и осада Севастополя были главными событиями Восточной войны. Несмотря на важность предшествовавших действий – на Дунае и в Азиатской Турции, несмотря на веденную нами впоследствии осаду Карса, осада Севастополя обратила на себя исключительно общественное мнение и осталась надолго в памяти народов.

Да и не могло быть иначе: трудность предприятия, огромность средств союзных держав, упорство и продолжительность борьбы, наконец – более всего – геройские подвиги защитников крепости, которым сами неприятели отдали должную справедливость – все это, затмив славу обороны Сагунта[108] и Сарагосы[109], придало осаде Севастополя характер народного эпоса, наравне с Отечественною войною 1812 года. Герои, павшие в Севастополе, вспоминаются с уважением и любовью всеми русскими, а те, которые пережили достославную защиту знаменитого города, пользуются во всех концах обширной России заслуженным ими почетом.

Ежели Гомер восхищал греков баснословным изложением подвигов, совершенных их соотечественниками за несколько перед тем столетий, то не вправе ли мы восхищаться действительными событиями, коих мы были свидетелями?

Экспедиция в Крым не входила в общий первоначальный план действий англо-французов, и даже Наполеон III охотнее готов был предпринять, по следам своего дяди, кампанию в Польшу. Но он не мог на то решиться, не войдя в тесный союз с германскими державами, и к тому же поход в Польшу был несогласен с видами английского министерства, а Наполеон, паче всего, желал действовать заодно с Англией: таким образом, действия союзных держав преимущественно зависели от инициативы великобританского правительства.

Между тем, на Дунае наша армия очистила княжества, не померявшись с союзниками, которые, несмотря на то, понесли страшный урон от холеры и климатических свойств страны, служившей театром войны. Экспедиция в Балтику также не оправдала надежды союзников.

Общее мнение в Англии, или, лучше сказать, периодические издания, его выражавшие, громко требовали вознаграждения за все издержки и потери, бывшие последствием войны, и лучшим средством к тому указывали истребление флота и военных учреждений в Севастополе, которые, в глазах англичан, были постоянной угрозой Порте.

В депеше министра иностранных дел, герцога Ньюкасла главнокомандующему английской армией, лорду Раглану, было определительно выражено решение великобританского кабинета произвести высадку в Крым и осадить Севастополь. В инструкциях же, посланных из Парижа маршалу Арно, запрещалось идти к Дунаю и велено, в случае, ежели англичане предпримут экспедицию в Крым, поддерживать их.

Крымский полуостров, по характеру своей местности, вообще делится на две неравные части, северную – степную, и южную – горную. Первая занимает около двух третей всей поверхности полуострова, а вторая – простирается от южного морского берега до гор, в ширину от 15 до 60 верст: это пространство, известное по красоте своих видов, обилию почвы богатой растительности и благорастворенному климату, носит название Южного берега Крыма.

Из долин же северного ската Крымских гор наиболее замечательны по красоте местности и плодородию почвы те, кои лежат у западного конца хребта: Байдарская долина, в которой берет начало река Черная; долина верховий речки Бельбека, и проч.

Главный хребет Крымских гор, начинаясь небольшими высотами к востоку от Балаклавы, тянется без перерывов, на пространстве около 70 верст, сперва в виде узкой горной цепи, а потом более широкой возвышенности, известной под названием Яйлы, связанной незначительным хребтом с высочайшею из Крымских гор – Чатырдаг[110] (до 5000 ф. над поверхностью моря), которая соединяется другим хребтом с Демерджинскою Яйлою. Как Чатырдаг, так и Демерджин, резко выдаются из общей горной цепи. Далее же хребет идет в виде узкого гребня, постепенно понижаясь, удаляется от берега и, не доходя Феодосии, образует несколько второстепенных хребтов.

Горное пространство Крыма, представляющее весьма пересеченную местность, покрыто садами, виноградниками и лесами и орошено водами берущих в нем начало рек и источников. Из рек северного склона наиболее замечательна Черная, вытекающая из возвышенной Байдарской долины; пройдя Чоргунское ущелье, она выходит на болотистую Инкерманскую долину и впадает в большую Севастопольскую бухту (Севастопольский рейд); на этой реке были устроены резервуары для снабжения водой, посредством канала, на протяжении восьми верст, Севастопольских доков.

Далее на северо-запад встречаются реки: Бельбек, Кача и Альма, берущие начало из горного хребта Яйлы и впадающие в Черное море между севастопольскою и Евпаторийскою бухтами. Долины их покрыты садами и виноградниками. Наибольшая же из рек в Крыму – Салгир, длиною в 140 верст, выходит из Чатырдага, высшего пункта Таврических гор (4800 ф. над поверхн. моря), сперва орошает глубокую плодородную долину, а потом продолжается по степи.

Летом, в продолжение около трех месяцев, она вовсе пересыхает на пространстве между деревнею Сарабуз и устьем речки Биюк-Карасу, а иногда даже выше Симферополя. Остальные реки и речки, и в том числе все орошающие Южный берег Крыма, имеют свойства горных потоков, мелководны, но во время таяния в горах снегов и после дождей наполняются внезапно, нередко выходят из берегов и затрудняют сообщения.