Леонид Млечин - Горбачев и Ельцин. Революция, реформы и контрреволюция Страница 8

— Горбачев? Не подойдет, его даже не предлагайте.

Почему тогдашний председатель КГБ отверг предложенную кандидатуру, теперь уже узнать невозможно. Владимир Ефимович ушел из жизни. Но отказ Семичастного спас карьеру Михаила Сергеевича. На следующий год Семичастного снимут с должности, потом в опалу попадет еще один недавний первый секретарь ЦК ВЛКСМ Александр Николаевич Шелепин, и Леонид Ильич Брежнев постепенно разгонит все комсомольские кадры, считая их опасными для себя.

А в определенном смысле началом своей карьеры Горбачев был обязан руководителям комсомола Шелепину и Семичастному. В 1955 году, после очередного пленума ЦК ВЛКСМ, они обратились к местным секретарям с просьбой: учебные заведения страны выпустили слишком много юристов, философов и историков, трудоустроить всех молодых специалистов по специальности невозможно, возьмите их на работу в комсомол.

Виктор Михайлович Мироненко, в ту пору первый секретарь Ставропольского крайкома комсомола, рассказывал мне:

— Только я вернулся домой, мне звонит Горбачев.

После Московского университета Михаила Сергеевича, молодого юриста, распределили в родные края, в ставропольскую прокуратуру. Но в правоохранительных органах шло послесталинское сокращение штатов. Горбачев оказался без работы.

— А у меня в крайкоме была вакансия, — вспоминал Мироненко. — Нужен был заместитель заведующего отделом пропаганды. Ну, я и взял Горбачева.

Михаил Сергеевич долгое время поминал добром земляка, который открыл перед ним дорогу в политику. Потом отношения прервались. Виктор Мироненко попал под подозрение как человек, близкий к Шелепину и Семичастному.

А Горбачев шел вверх по комсомольской, а затем и партийной линии. Его высоко ценил руководитель Ставрополья Федор Давыдович Кулаков, который работал в крае с 1960 года. Он требовал от подчиненных личной преданности и выполнения плана. Все остальное значения не имело. Федор Давыдович выдвинул Михаила Сергеевича на пост первого секретаря крайкома комсомола, затем перевел на партийную работу, сделал заведующим ключевым отделом крайкома и членом бюро.

Николай Тимофеевич Поротов, который работал в Ставропольском крайкоме, вспоминает о Горбачеве: «Очень он приглянулся первому секретарю крайкома КПСС Ф. Д. Кулакову, который в нем видел способность проламываться сквозь стену и постоянно торопил в Горбачеве процесс созревания ломовой силы и имел на него большие виды…»

Кулаков готовил его, конечно, не на смену себе, но получилось так, что Михаил Сергеевич последовательно занимал кресла, которые освобождал ему Федор Давыдович, — сначала в Ставрополе, затем в Москве. Кулакова забрали в Москву и поставили заведовать сельскохозяйственным отделом, избрали секретарем ЦК КПСС, ввели в политбюро. Федор Давыдович следил за судьбой своего выдвиженца.

Горбачев в Ставрополе заведовал отделом партийных органов крайкома. Когда Кулаков уехал в Москву, а на его место прислали нового человека — Леонида Николаевича Ефремова, Горбачев попросился на пост первого секретаря горкома. Все удивлялись, но Михаил Сергеевич знал, что делает. Переходить из крайкома в горком — это вроде понижение, но первый секретарь — это самостоятельная работа, открывавшая возможность для дальнейшего роста. С поста заведующего отделом труднее было подняться на следующую ступеньку и стать секретарем крайкома.

Когда Кулаков ехал в командировку или на отдых через Минеральные Воды, Горбачев напоминал Ефремову: надо встретить Федора Давыдовича.

— Иногда это совпадало с важными мероприятиями в Ставрополье, — вспоминал Ефремов, — и я не мог поехать. Тогда я поручал Горбачеву встретиться с Кулаковым. Он делал это с удовольствием.

Весной 1970 года Ефремова вызвали в Москву и предупредили:

— Предполагается твоя встреча с Леонидом Ильичом.

На следующее утро Ефремов был у Брежнева. Генеральный секретарь сказал ему:

— Ты живешь в Ставрополе один. Семья, как я понимаю, из-за болезни жены в Москве, а ты там. У некоторых складывается впечатление, что ты сидишь на чемоданах. Так жить нельзя. Мы подумали и решили перевести тебя в Москву.

Леонид Николаевич Ефремов был при Хрущеве кандидатом в члены президиума ЦК и первым заместителем председателя бюро ЦК по РСФСР. В Ставрополь его сослали как близкого к Хрущеву человека. Но держать его на партийной работе Брежнев не хотел. Предложил место в госкомитете по науке и технике. Спросил:

— А кого выдвинем первым секретарем крайкома вместо тебя? Ефремов сказал, что не ожидал такого поворота дела, специально на эту тему не думал, ни с кем не советовался. Но всех первых секретарей присылали из Москвы. Почему бы не выдвинуть человека из краевой парторганизации? Брежнев одобрительно кивнул:

— В принципе твои соображения правильны. К нам приходят письма из Ставрополья, что много посылаем руководителей сверху. Но кого конкретно рекомендовать на пост первого секретаря, если не посылать работника из ЦК? Какие у тебя соображения?

Ефремов сказал, что есть две очевидные кандидатуры — председатель краевого исполкома Николай Васильевич Босенко и второй секретарь крайкома Михаил Сергеевич Горбачев.

— Как ты охарактеризуешь каждого в отдельности? — спросил Брежнев.

К отбору первых секретарей обкомов и крайкомов Леонид Ильич относился исключительно серьезно.

— Босенко постарше, — ответил Ефремов, — участник войны, он был первым секретарем промышленного крайкома в Ставрополье, когда существовало разделение партийных организаций на промышленные и сельские. Так что он готовый первый секретарь. Горбачев — молодой работник, окончил Московский университет, активный человек. Два года работает вторым секретарем.

Ефремов добавил, что Горбачева, по его сведениям, выдвигал на партийную работу Федор Давыдович Кулаков:

— Можно узнать его мнение и о Горбачеве, и о Босенко. Наверное, скажет свое слово и Юрий Владимирович Андропов. Он родился на станции Нагутская Ставропольского края. Он хорошо знает своего земляка Горбачева и может дать ему свою оценку.

Проверить кандидатуру Горбачева Брежнев поручил одному из своих доверенных людей — первому заместителю председателя КГБ Семену Кузьмичу Цвигуну.

К тому времени начальником Ставропольского краевого управления госбезопасности был назначен уже упоминавшийся Эдуард Нордман. Произошло это так.

Весной 1968 года он с группой офицеров прибыл в командировку в Грозный. В середине июня по аппарату ВЧ-связи ему позвонил начальник управления кадров КГБ Виктор Михайлович Чебриков, уточнил: