Виталий Старцев - Немецкие деньги и русская революция: Ненаписанный роман Фердинанда Оссендовского Страница 8

В Ставке Духонин в разговоре по прямому проводу с Марушевским выражал надежду, что при восстановлении антибольшевистской власти союзники согласятся на выход России из войны. Находившийся под влиянием меньшевиков и эсеров Общеармейский комитет в Ставке распространил обращение к солдатам, направленное против усилий большевиков вступить в переговоры с немцами о заключении перемирия. Указывая, что Ленина союзники не признают и за две недели на его призывы к миру не ответили, комитет призывал к созданию «общесоциалистического правительства», которое должен возглавить лидер партии эсеров В. М. Чернов; «такое правительство будет признано и страной, и иностранными державами и немедленно приступит к мирным переговорам»14.

Там, в Могилеве, собрались Чернов, Церетели, Авксентьев (один из лидеров правого крыла эсеров, в недавнем прошлом председатель Предпарламента — Временного совета Российской республики, распущенного 25 октября большевистским Военно-революционным комитетом), Чайковский. Но дело пока ограничивалось общими разговорами, правительство создано так и не было, а 13 ноября 1917 г. Крыленко через парламентеров Северного фронта вручил германским офицерам предложение начать переговоры о перемирии. Предложение Совета Народных Комиссаров было передано германскому правительству, и 15 ноября немцы ответили согласием на прекращение огня и на начало переговоров о перемирии. Этим Советское правительство несомненно опередило своих политических противников и союзных послов. В новой ноте союзникам оно отсрочило начало переговоров для того, чтобы дать еще один шанс союзникам присоединиться к ним. Переговоры о перемирии должны были начаться в Брест-Литовске 22 ноября.

Все дни с 15 по 22 ноября были по-прежнему заполнены лихорадочной политической деятельностью. Накануне прошли выборы в Учредительное собрание при невиданной активности избирателей. Почти миллион петроградцев побывали на избирательных участках. Это давало надежду на то, что большевики все же не посмеют запретить Учредительному собранию открыться. А следовательно, и обсуждение всех важнейших вопросов революции, включая и вопрос о мире, оставалось тоже открытым. 16–17 ноября проходило собрание активных работников петроградской организации меньшевиков-интернационалистов. Оно обсуждало вопрос: входить ли в новый ЦИК Советов? Мартов, Астров, Семковский, Абрамович выступали против вхождения, большинство — за. Аргументы Мартова и других были такими: «1) возможность влияния на ЦИК весьма гадательна; 2) Центральный Исполнительный Комитет волей-неволей влечется на путь борьбы с Учредительным собранием и возможного разгона его, в чем меньшевики участия принять не могут; 3) необходимо ясное и недвусмысленное заявление большевиков о готовности передать всю полноту власти Учредительному собранию, на что рассчитывать со стороны большевиков не приходится; 4) линия Ленина ничего общего с марксизмом не имеет. Понятие класса заменилось у него окончательно понятием трудового народа, то есть понятием не социал-демократическим, марксистским, а чисто эсеровским. Ввиду этого трудно рассчитывать на то, чтобы удалось оторвать левых эсеров от большевиков»15.

Сделав уступку по отношению к Учредительному собранию, большевики в то же время перешли в наступление на другом участке политического фронта. Они объявили о роспуске Петроградской городской думы, которая с 25 октября являлась открыто действовавшим центром сплочения всех антибольшевистских сил. Правда, одновременно они заявили о проведении новых выборов в Думу. Но большинство оппозиционных сил объявило о бойкоте этих выборов. Продолжалось наступление на свободную печать. Буржуазные газеты были закрыты в Петрограде на третий день после победы Октябрьского восстания. Теперь настало черное время и для партийной печати. Закрыт был центральный орган меньшевиков «Рабочая газета», ряд других ежедневных изданий. После того как меньшевики выпустили свою газету под названием «Луч», красногвардейцы и матросы заняли типографию и лишили меньшевиков возможности издать новую газету.

18–19 ноября прошла конференция меньшевиков-оборонцев. Они заявили протест против роспуска Петроградской городской думы. В докладе по текущему моменту, который сделал А. Н. Потресов, говорилось в частности: «Меньшевики-оборонцы считают, что в соответствии со своей общеполитической позицией в области международной нужно бороться против сепаратного мира большевиков, подчеркивая необходимость отстаивания государственной самостоятельности России, ее независимости от агрессивного империализма Германии. В области внутренней политики необходимо отстаивать идею создания общенациональной власти, как единственно способной возродить государственный организм России. Предшествовавший период, который под видом коалиции был в действительности периодом гегемонии революционной демократии, показал всю безнадежность идеи однородной социалистической власти. Основные идеи оборонческой социал-демократии, усвоенные передовыми слоями рабочего класса, его рабочей интеллигенцией, дадут возможность бороться с бунтарскими настроениями той мещански-крестьянской массы, которая заполняет собою промышленность военного времени»16.

Между тем новый Верховный главнокомандующий Н. В. Крыленко во главе отряда советских войск прибыл в Могилев. Он сместил Н. Н. Духонина и установил свой контроль над учреждениями Ставки. Но, несмотря на его усилия, генерал Духонин был вытащен из вагона и на глазах нового главковерха буквально растерзан толпой озверевших матросов17. Известие о самосуде над Духониным еще больше сгустило кризисную обстановку в стране. А за несколько дней до этого из превращенной в тюрьму женской гимназии в белорусском городе Быхове совершили побег генерал Л. Г. Корнилов и его сподвижники по августовскому заговору против Временного правительства. По слухам, они направились на Дон, в Ростов, где генерал М. В. Алексеев уже предпринимал первые попытки по созданию антибольшевистской армии.

В Париже на союзнической конференции был принят документ, в самой резкой форме заявлявший о непризнании Советского правительства. Послы союзников в Петрограде отказались от участия в переговорах с германцами о перемирии. Утром 23 ноября вышло правительственное сообщение Совета Народных Комиссаров о начале переговоров о перемирии, в котором говорилось о позиции сторон, об оглашении советской делегацией политических условий демократического мира. Сообщение обвиняло страны Антанты в том, что они отказались от участия в переговорах и не прислали в Брест-Литовск своих представителей18. На Дону же и в ряде других мест России антисоветские силы начали прямые военные действия. 26 ноября Совет Народных Комиссаров опубликовал обращение «Ко всему населению», где возлагал ответственность за начавшуюся гражданскую войну на противников Советской власти. «В то время, — говорилось в этом документе, — как представители рабочих, солдатских и крестьянских Советов открыли переговоры с целью обеспечить достойный мир измученной стране, враги народа — империалисты, помещики, банкиры и их союзники казачьи генералы — предприняли последнюю отчаянную попытку сорвать дело мира, вырвать власть из рук Советов, землю из рук крестьян и заставить солдат, матросов и казаков истекать кровью за барыши русских и союзных империалистов.