Михаил Дьяконов - Амундсен Страница 8

Проведя в усадьбе весь следующий день, чтобы отдохнуть и набраться сил для похода на юг, братья, горячо поблагодарив хозяев, 22 января двинулись в путь. Без дальнейших приключений они прибыли в местечко Болкешо, где и узнали, какая поднялась повсюду тревога, как все в Кристиании обеспокоены их трехнедельным безвестным отсутствием. В Конгсберге Амундсены встретились с посланной им навстречу спасательной экспедицией.

Но вот что братья узнали спустя некоторое время. Хозяин усадьбы Гарен на западной стороне плоскогорья, выйдя однажды из дому после сильной метели, увидел на снегу за пристройками следы лыж, шедшие с востока. Крестьянин не поверил своим глазам: еще не было случая, чтобы кто-нибудь приходил сюда по этой дороге зимой. Да это и было почти неосуществимо! Лыжные следы могли быть только следами братьев Амундсен. Сами того не предполагая, путешественники находились лишь в нескольких метрах от своей цели и повернули обратно в тот самый момент, когда путешествие их уже заканчивалось.

ШТУРМАН С «БЕЛЬГИКИ»

Амундсен занимался не только одними физическими упражнениями для развития своего тела. Ко времени окончания военной службы он прочитал и перечитал все книги, относящиеся к полярным исследованиям, какие только мог достать, и исподволь накоплял необходимые теоретические знания. При чтении этих книг его поражало одно обстоятельство, общее для большинства прежних экспедиций: начальники их не всегда были и судоводителями. Поэтому в вопросах навигации и управления судном они должны были всецело полагаться на своих помощников-шкиперов. И едва экспедиция выходила в море, как у нее оказывалось два начальника. В результате нередко образовывалось две партии – одна из начальника экспедиции и ученых, другая из судовой команды во главе с капитаном. Отсюда постоянные трения, споры и свары, падение дисциплины среди подчиненных. Такое положение, очень опасное во время любой экспедиции, совершенно нетерпимо в обстановке полярного плавания, а тем более полярных зимовок. И Амундсен решил, что если он будет когда-нибудь руководить полярной экспедицией, то обойдется без капитана—капитаном корабля будет он сам! Но для этого необходимо набраться нужных знаний и приобрести опыт. Пожалуй, опыт стоял даже на первом месте, знания должны были притти потом—вместе с опытом и вслед за ним.

Для сдачи экзамена на штурмана дальнего плавания требовался практический стаж: молодой человек должен был проплавать несколько лет матросом под началом какого-нибудь знающего капитана. И вот в 1894 году Руал нанялся матросом на парусную шхуну «Магдалена», промысловое судно из Тонсберга, совершавшее плавания по Ледовитому океану. Таким образом Амундсен получал возможность не только накоплять практический опыт, но и побывать в полярных областях, так манивших к себе юношу. Еще до этого Руал отчаянно пытался попасть в настоящую полярную экспедицию и обращался с такой просьбой к англичанину Джексону, отправлявшемуся на Землю Франца-Иосифа во главе научно-исследовательской экспедиции. Это тот самый Джексон, с которым встретились в июне 1896 года Нансен и Иохансен, возвращаясь из своего изумительного пятнадцатимесячного похода «сам-друг» до 86° 14 северной широты.

После плавания на «Магдалене» Руал поступил на барк «Валборг» и ходил на нем в Канаду. Теперь Амундсен несколько повысился в чине – если на «Магдалене» он был простым матросом, даже, пожалуй, юнгой, то на «Валборге» ему уже поручались ответственные задания, вроде хлебопечения. Но всякое знание пригодится, всякий опыт полезен! Молодой человек не гнушался никакой самой черной и «неинтересной» работой. Быть хлебопеком, поваренком, коком – значит научиться еще лишнему делу, лишнему ремеслу, которое всегда пригодится потом во время какого-нибудь продолжительного плавания или на зимовке.

Когда Амундсен впервые приступил к изучению тайн кулинарного искусства, он не умел сварить даже чашки кофе. А кончил тем, что готовил пищу на большое количество людей, пек хлеб и снабжал команду в праздничные дни всевозможными булочками и т. п. В особо торжественных случаях он мог даже угостить компанию прекрасным кренделем, тортом, мороженым!

Вообще, если Амундсен брался за какое-нибудь дело, он изо всех сил старался делать его хорошо.

Весной 1895 года Руал проехал через Францию на велосипеде, а затем нанялся в Испании на норвежский барк «Оскар», шедший на остров св. Фомы и оттуда в Пенсаколу (в Мексиканском заливе) за грузом для Англии. «Оскаром» командовал капитан Юст Скрадер, много лет служивший у отца Амундсена. Позднее он руководил перестройкой нансеновского «Фрама» и постройкой «Мод».

На борту «Оскара» Руал не получал жалованья и служил «за стол». Работал он не меньше и не хуже других матросов, не отказываясь ни от каких обязанностей и не жалея своих сил. Ему хотелось поскорей научиться всему, чему можно научиться на паруснике. Глядя на него, никто бы не оказал, что это сын хотя и не крупного судовладельца, но все же судовладельца. В свободное от вахт время Амундсен много читал и занимался изучением иностранных языков.

После «Оскара» Амундсен некоторое время плавал на пароходе «Хюльдра», где штурманом был его брат Густав, провел одно лето в Ледовитом океане на судне «Язон», известном по гренландской экспедиции Ф. Нансена, и, наконец, для изучения живой французской речи состоял в команде французского барка «Рона», плававшего в Африку. Практические знания молодого человека накоплялись, опыт рос.

В результате плаваний в 1894–1896 годах он успешно сдал экзамен на штурмана в Морском училище в Кристиании. В 1900 году в том же училище он выдержал все положенные испытания и получил звание капитана.

До конца жизни Амундсена соотечественники всегда так и величали его «капитаном». В Норвегии вообще очень любят всякие титулы и звания, и с человеком часто ведут беседу в третьем лице, титулуя его или беспрестанно упоминая его звание. А уж стоит только какому-нибудь гражданину поступить на государственную службу, сделаться чиновником, и тогда звание его начнет назойливо вылезать на первый план и в личной и в общественной жизни. Нет у человека ни титула, ни звания, – для него что-нибудь придумают. Отсюда в Норвегии бесчисленное количество всяких «консулов», «агентов», «доверенных», «коммерсантов», «оптовиков» (есть и такое звание), «капитанов» и т. п.

Амундсен добродушно посмеивался над своим званием и в анкетах называл себя «полярным исследователем», а насчет «капитанства» шутил, что в США «капитаном» именуют каждого, когда вообще не знают, как его назвать. Но все же любил говорить о себе, что он моряк по профессии.