Эрих Гёпнер - Война Германии в воздухе Страница 8

При наших налетах мы придерживались условий 2-й мирной конференции в Гааге. Тогда представитель Франции добился того, чтобы конференция признала приемлемым бомбометание с воздушных судов. В начале войны мы считали, что признанное международным соглашением в качестве средства ведения сухопутной войны бомбометание должно производиться исключительно по крепостям и имеющим важное в военном отношении значение географическим пунктам, а также тем районам, где происходят боевые действия. Отступлений от этого мы не допускали. Англия пошла в этом отношении дальше: осенью 1914 года английские летчики разбомбили находившийся в эллинге близ Дюссельдорфа «Цеппелин Z-2» произвели налет на Фридрихсгафен и ряд других военных целей, значительно удаленных от театра военных действий. Но англичане все же щадили при этом мирное население. Другое дело Франция: 4 декабря 1914 года французские летчики предприняли воздушное нападение на совершенно беззащитный город Оренбург расположенный в 80 км за линией фронта. Таким образом, Франция первой из воюющих держав решилась на вести ужас воздушной войны на мирные районы неприятельской территории. Вскоре она испытала на себе последствия этого решения.

Постепенно летчики стали выполнять более разнообразные задания. От них требовались: дальняя и ближняя разведка, аэрофотосъемка, корректирование артиллерийской стрельбы и бомбометание.

Недостаточная продуманность организации наших авиационных частей давала о себе знать и на фронте, и в тылу. Франция еще на маневрах мирного времени поручала руководство действиями всех армейских авиационных отрядов одному ответственному за авиацию штаб-офицеру, и этот же порядок сохранялся у нее и на войне. У нас этот вопрос только еще рассматривался. Внесенное уже в августе 1914 года Инспекцией авиации предложение об учреждении при каждом штабе армии должности ответственного за авиацию штаб-офицера не получило одобрения нашего тогдашнего главного командования. Насколько насущной была потребность в такого рода инстанции, указывает то обстоятельство, что отдельные штабы армий, например 5-й, уже в октябре 1914 года возлагали обязанности ответственного за авиацию штаб-офицера на одного из командиров авиационных отрядов.

Авиации, не имевшей аналога в прошлом и быстро развивавшейся в условиях войны, требовался на фронте центральный орган, в котором сосредоточивался бы весь ее боевой опыт, чтобы затем быстро совершенствовать организацию, снабжение и применение этого нового рода войск. Все еще пребывавшая в Берлине Инспекция авиации не могла взять на себя выполнение этой миссии, так как очень быстро потеряла связь с фронтовыми частями. Инспектор, полковник фон Эбергардт, учел этот недостаток в работе инспекции и часто выезжал как один, так и с помощниками в командировку на фронт. Помочь, однако, своими поездками на фронт изменению устоявшихся взглядов на применение авиации ему, несмотря на его неустанные хлопоты, не удалось. Между тем длившееся неделями отсутствие инспектора тормозило работу в тылу.

Формирование в тылу новых авиационных отрядов встречалось с большими трудностями из-за упомянутого выше самоснабжения фронтовых отрядов. Инспекция авиации в результате такой организации теряла всякое понятие о состоянии материальной части авиаотрядов и об их насущных потребностях. Столь необходимая при создавшейся в Германии обстановке бережливость в расходовании людских и материальных ресурсов была недостижима при подобном методе работы. Планомерного снабжения отделов комплектующими и запасными частями, а также оснащения их новыми летательными аппаратами не осуществлялось, так как Испекция авиации не в состоянии была удовлетворить потребности почти 40-а отдельных авиационных отрядов. Поэтому еще долгое время излюбленным способом снабжения запасными частями и новыми самолетами у отрядов оставались поездки в тыл на отрядных автомобилях. Влияние инспекции на работу авиационных заводов было незначительным: зачастую они бросали все свои силы на выполнение заказов знакомых им руководителей летчиков.

К февралю 1915 года, преодалев огромные трудности, удалось все же сформировать 25 новых авиационных отрядов, не считая «отделения голубиной почты», но включая сюда переформированные крепостные авиационные отряды; кроме этого были сформированы три армейских авиационных парка.

В результате этого численность авиачастей почти удвоилось. Тем не менее в течение осени все отчетливее обнаруживалось превосходство авиации противника, основывавшееся не только на значительной численности, но и, главным образом, на высокой боеспособности неприятельских самолетов. Высота боевого полета, определившаяся в начале войны в 800 м, увеличилась под влиянием усовершенствования средств противовоздушной обороны до 2000 м и более. Для большинства наших самолетов, снабженных моторами мощностью 100 лошадиных сил, эта высота была недостижимой. Более мощных моторов германская промышленность не выпускала, хотя вскоре приступила к изготовлению таковых Но эти моторы фронт мог получить лишь через несколько месяцев. При этом обнаружилось, что в авиации, тесно связанной с техникой, необходимо сегодня выяснять разрабатывать и внедрять то, что станет необходимым лишь через полгода и даже позже. Мероприятия, осуществляемые в момент острой нужды в них, неизменно запаздывают.

Особенно чувствительно давало о себе знать слабое вооружение немецких летчиков. Уже в маневренный период войны некоторые французские самолеты были вооружены пулеметами. С октября 1914 года пулемет устанавливался на каждом военном французском самолете. Револьверы, карабины и автоматические ружья немецких летчиков не могли выдержать конкуренции с пулеметом. Появившиеся в Германии пулеметы с водяным охлаждением были слишком тяжелыми, а пулеметов с воздушным охлаждением наша промышленность в мирное время не выпускала.

Но и теперь разрешение этого жизненно важного вопроса производилось с поразительной медлительностью, в результате чего наши летчики вынуждены были обращаться в бегство при каждой встрече с неприятельским самолетом. Потери наших летчиков угрожающе увеличивались. Счастливым случаем считали, если летчику удавалось проникнуть в расположение противника. Наступили тяжелые времена. Наша пехота с зубовным скрежетом вынуждена была смотреть, как самолет противника, безнаказанно летая над нашими линиями, корректирует стрельбу своей артиллерии. Командование было не в состоянии проникнуть в замыслы противника. Только теперь и войска, и командование оценили как нужен им этот род войск, от услуг которого они прежде нередко отказывались. В первых крупных операциях зимой 1915 года в Шампани немецкие летчики не принимали никакого участия; из-за этого осталось незамеченным сосредоточение крупных французских сил перед фронтом 3-й армии. Только по усилившейся деятельности французской авиации, наряду с другими признаками, командование сумело предугадать предстоящее наступление противника. Таким образом, зимой первого года войны германские авиационные части были безоружными. Нужны были решительные меры, чтобы вновь поднять их на должную высоту.